Газета Завтра Газета - Газета Завтра 299 (34 1999) Страница 13

Меценат, политик, ученый, бизнесмен Сорокин — человек своего времени. Рок-н-ролл тоже стучит в его сердце.

И в осмыслении его деятельности человеком из толпы тоже присутствуют знакомые мотивы с акцентом на вторую долю:

— Если я правильно понял, то американцы будут финансировать МКС, а Сорокин наш «Мир»? Так, да?..

Чувствуете пульс харда?

Во всех городах велись переговоры с влиятельными и денежными людьми — это делал лично сам Сорокин. Через пару месяцев поглядим: полетят к «Миру» люди — значит, раскошеливались.

Он не брезговал и самой черной работой. Развешивал картины Геннадия Животова перед митингами, ошеломлявшие провинциальную публику своей смелостью. Опускался на колени перед могилой Козьмы Минина и целовал надгробие. Звонким, потрясающим голосом говорил, что ислам и православие — против ростовщичества.

Стоял Сорокин и перед благословением Самарского митрополита. А потом предлагал мужчинам купить дамам мороженое. Это называлось у него проверкой на вшивость. То есть, по мнению Сорокина, наличные деньги должны всегда иметься в карманах. Терпеливо, с улыбкой в течение всего рейда подавлял то и дело возникавших «неформальных лидеров». В конце поездки вдруг, смеясь, сделал вывод, что все мужики подкаблучники, а Фрейд — просто гомик. Запад вообще гнилой. Только в России можно жить по-человечески...

Все заканчивается.

Объехав Москву с востока, наш автобус прибывает в город Королев. Делает круг возле новодельного храма, подчеркнуто похожего на космический корабль.

Наверно, Главный конструктор «Энергии» ставит здесь свечки перед стартом. А бывший технолог сборочного цеха, переучившись, служит литургию.

Потому, может быть, и «Мир» пока еще летает.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

Владимир Голышев “СМЕРТЬ, ГДЕ ТВОЕ ЖАЛО?..”

28 августа — Успение Пресвятой Богородицы, один из самых любимых на Руси церковных праздников: Успению посвящены главные соборы Москвы и Владимира, Псково-Печерский монастырь и Киево-Печерская лавра. На священнослу- жителях в этот день лазоревые облачения, а вокруг храма обычно насыпается дорожка из полевых цветов для Крестного хода с Богородичной плащаницей. Трудно поверить, что содержанием этого светлого и радостного праздника являются такие неприятные, с точки зрения современного человека, вещи, как смерть и погребение.

Гроб, кладбище, могила, покойник — любимые темы детского фольклора — по мере взросления приобретают все более зловещий оттенок. В итоге даже невинные хлопоты старушек относительно собственных похорон начинают раздражать "продвинутое" потомство. Но так было не всегда, вернее, никогда прежде так не было! Раньше любой уважающий себя мужик собственными руками из отборных досок загодя сколачивал себе гроб. Покойника мыли и одевали не сотрудники бюро ритуальных услуг, а родственники. И из жизни их он после похорон не уходил: кладбище активно посещали, за праздничным столом ушедшему всегда ставился стакан, накрытый кусочком хлеба, а в храме за упокой всегда звучало его имя и горела на "кануне" свеча. В Мексике, например, и по сию пору самый веселый и бесшабашный праздник: День Мертвых (в этот мексиканцы дарят друг другу ленденцы в виде черепов, а девушки с песнями плетут венки из желтых гвоздик с могильных холмиков).

А все потому, что наши предки (как и современные мексиканцы) знали то, что мы, к сожалению забыли. Смерти нет вовсе. Христос ее победил. А то, что мы ошибочно называем смертью — продолжение жизни в ином качестве или УСПЕНИЕ.

Славянское слово "успение" означает отход ко сну (засыпание). Мы не умираем — мы засыпаем на время. До тех пор пока нас не разбудит трубный глас, предваряющий грядущего в блеске Небесной Славы Спасителя.

Успение Пресвятой Богородицы не описал ни один из апостолов. Сведения об этом событии мы можем почерпнуть лишь из дoвольно позднего апокрифа "Слова Иоанна Богослова на Успение". Великолепной иллюстрацией к нему служит традиционная праздничная византийская икона Успения Пресвятой Богородицы.

В центре композиции Христос с младенцем на руках в окружении бесплотных духов (или в символизирующей их миндалевидной мандроле). Перед ним на одре уснувшая Богородица... Принято считать, что душа почившего, отлетая на небо, неминуемо должна столкнуться с духами злобы, наполняющими собою воздух. Грешную душу, они заставляют страдать. Праведники же для них неуязвимы. Но в самом факте подобной встречи приятного, конечно же, мало... Спаситель, желая оградить чистую душу своей матери от встречи с нечистыми духами, явился за душой Пресвятой Богородицы сам. Младенец на Его руках — это и есть ее душа.

Вообще, традиционная византийская икона парадоксальным образом напоминает комикс. В отличие от сусальных западных картинок с румяными пупсами, она свободно оперирует с временем и пространством — ее цель: не иллюстрация события, а наиболее полное раскрытие его духовного смысла. Поэтому на традиционной византийской иконе изображаются сразу все действующие лица и все события, имеющие отношение к празднику.

Вот, справа и слева от центра композиции стоят апостолы. Но ведь они давно разошлись во все концы Вселенной проповедовать Евангелие. Как они здесь оказались?

Разгадка изображена здесь же — на иконе. По преданию, в день Успения Пресвятой Богородицы апостолы были доставлены в Иерусалим чудесным образом: на облаках. На иконе, каждого из апостолов можно увидеть дважды: склоненного над Богородицей и летящего в сопровождении ангела на облаке. Уфологи, правда, считают, что это не ангелы, а вездесущие инопланетяне...

Здесь же, перед одром Богородицы, как правило, изображают ангела, отсекающего руку бородатому мужчине. Это ревностный иудей Афония, напавший на апостолов по дороге в Гефсиманию (там Богородица завещала похоронить свое тело). Он схватил рукой край ложа, на котором апостолы несли Богородицу, попытался его перевернуть... и немедленно лишился руки.

Когда присутствуешь на Успенском праздничном богослужении становится понятным, что именно разгневало Афонию: никто из провожающих не плакал. Ведь смерти нет. Есть УСПЕНИЕ — мать вочеловечевшегося Бога воцарилась в Царствии небесном... “Евреи так не хоронят”,— глядя на радостные лица апостолов константировал Афония, свято веривший в реальность смерти, и отважно бросился на своих метафизических врагов...

Но вернемся к тексту “Слова Иоанна Богослова на Успение”. Когда тело Богородицы было уже погребено (то есть, положено в пещеру), появился опоздавший апостол Фома...

Эпизод с фоминым опозданием мы уже встречали в Евангелии — тогда Спаситель для уверения сомневающегося ученика позволил ему вложить руку в свои раны.

На этот раз Фомa ни в чем не сомневается, он просто просит предоставить ему возможность попрощаться с Пресвятой Богородицей. Апостолы отваливают камень, и Фома входит в пещеру... Гроб пуст. Матерь Божия воцарилась на Небе.

Владимир ГОЛЫШЕВ

Фирменные автомобильные запчасти Opel 7 и оригинальные аксессуары в Петербурге.

Игорь Симеонов ДОЛГИ НАШИ?.. (Россия XXI века в “долговой яме”)

1. ДЕФОЛТ КАК СПОСОБ ВЫЖИВАНИЯ

Когда очнувшаяся после длительного удалого загула, от очередного “неожиданного” шока 17 августа 1998 г. “зеленая” российская элита удивленно осмотрелась по сторонам, она заметила значительные перемены.

Во-первых, ее перестали принимать в хороших домах, где в течение десяти лет натужно “восхищались” мужеством россиян, дерзнувших выползти из кромешной коммунистической тьмы. Во-вторых, в этих же домах вновь ужасом зашелестело слово дефолт — наши западные друзья осознали, что мы опять вздумали играть “не по правилам” (в смысле — не по их правилам).

Взять денег под немыслимые проценты, заведомо не имея возможности их вернуть,— это считается в “приличном обществе” нормой. А вот действительно не вернуть деньги, объявить себя банкротом — уже моветон.

Это — “правила игры” с точки зрения деловой (протестантской) этики Запада. Но, с точки зрения той же этики, за сделку отвечают обе стороны: кредитор не мог не видеть, кому и на что он дает деньги. Говоря более сухим языком: риск невозврата средств всегда прямо пропорционален доходности вложений. Риск неизмеримо возрастает, если заемщик явно строит кредитную пирамиду, не зарабатывая и десятой доли того, что он обещает кредитору.