Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6453 ( № 10 2014) Страница 14

Книжка Михаила Попова написана несколько тяжеловатым языком, но эта архаика – намеренная и не чрезмерная, сюжет выстроен грамотно, рассказ занимателен, читается хорошо и действительно передаёт атмосферу семисотлетней давности. В книге приводится древнерусская азбука; иллюстрации (помимо собственно картинок) показывают рисунки мальчика Онфима на берёсте, а также планировку древнего города-крепости, воинов в полном снаряжении, с подписями ко всем деталям оружия, доспехов и конской сбруи. Поскольку книга рассчитана в первую очередь на детей семи-восьми лет (столько лет главным героям), её лучше читать детям вместе со взрослыми, для которых это чтение, вероятно, тоже будет познавательным. Книга к тому же вышла в авторском оформлении. Ну, так ведь и на грамотах настоящего, исторического Онфима, кроме букв и цифр, слогов и обрывков фраз, обнаружены чрезвычайно интересные рисунки.

Теги: Михаил Попов. Берестяная история , или Приключения отрока Онфима

Пятикнижие № 10

ПРОЗА

Леонид Добычин. Полное собрание сочинений и писем. - СПб.: Издательство журнала "Звезда", 2014. – 544 с. – 2000 экз.

Добычин сегодня известен куда меньше своих знаменитых современников: Бабеля, Булгакова, Замятина, Зощенко, Олеши. Меж тем многие полагают, что по значению он вышеупомянутым по крайней мере не уступает. Леонид Добычин (1894–1936) – одна из самых трагических фигур русской литературы. Мелкий служащий, проживший почти всю жизнь в провинции, оторванный от большой культуры, он тем не менее проявил такую глубину понимания истории, природы советского строя, человека, на какую были способны немногие его современники. Затравленный грубой и несправедливой критикой, униженный и оскорблённый, он свёл счёты с жизнью. Литературная деятельность Л. Добычина продолжалась недолго – с 1924 по 1936 г. За это время вышли лишь три его книги. Значительная часть написанного осталась неопубликованной. Ныне в одной книге объединено всё, что вышло из-под пера писателя. Большой человеческий и литературный интерес представляют, кроме прозы, впервые собранные вместе 159 писем писателя.

ПОЭЗИЯ

Евгений В. Харитоновъ. Как этот дым: Стихи 2001–2013. – М.: Вест-Консалтинг (серия Союза литераторов России), 2013. – 40 с. – 100 экз.

В сборник вошли избранные стихи Евгения Харитонова – поэта, критика и культуртрегера. Здесь как старые тексты, так и новые, написанные совсем недавно. «Те, кому поэзия Харитонова небезразлична, а тем более близка, отметят непохожесть этого сборника на предыдущие», – пишет в предисловии Дмитрий Цесельчук. С данным утверждением можно поспорить. Хотя бы потому, что подбор текстов здесь диктуется сравнительно небольшим – на сорок страниц – объёмом книги. Длинных верлибров, так часто встречающихся у Харитонова, здесь совсем немного. Автор отдал предпочтение коротким, лаконичным текстам:

Падаю вверх

наплевав

на законы Ньютона

Так что «непохожесть» этого сборника на другие книги автора вполне объяснима. В целом же отметим, что поэтика Харитонова серьёзных изменений не претерпела. От него, по словам того же Цесельчука, «не уходит мальчишеская мечтательность, только она становится чуть снисходительнее – по отношению к себе прежде всего».

БИОГРАФИИ

Виктор Бочков. Островский в Берендеевке. – М.: Алгоритм, 2013. – 208 с. – 2000 экз.

Костромское село Щелыково значит для отечественной драматургии не меньше, чем псковское Михайловское для русской поэзии. Здесь, в заповедной стороне, Александр Николаевич Островский работал над половиной из полусотни своих пьес, среди которых «Бесприданница», «Последняя жертва», «Воспитанница», «Дикарка», «Светит, да не греет». В сказочной тиши этих мест явилось и неожиданное чудо – «Снегурочка».

Книга написана костромским историком, краеведом Виктором Бочковым. В 1972 г. В.Н. Бочков получил приглашение на пост заместителя директора по науке в музей-заповедник А.Н. Островского «Щелыково». Годы его руководства музеем-усадьбой не только стали временем интенсивной исследовательской и собирательской работы, но и превратили этот удалённый от крупных населённых пунктов уголок в островок взаимного доверия и взаимопонимания. В основу работы увлекательного рассказчика и глубокого исследователя положены малоизвестные архивные источники, а также рассказы потомков великого драматурга.

ДНЕВНИКИ

Книга детства: Дневники Ариадны Эфрон, 1919–1921. – М.: Русский путь, 2014. – 248 с. – 3000 экз.

«Такой книги ещё нет в мире», – писала Марина Цветаева о не осуществившемся в 1920-х гг. замысле отдельного издания записей дочери. Тетради московского детства будущей переводчицы, мемуаристки, художницы, искусствоведа Ариадны Сергеевны Эфрон (1912–1975) уникальны не только отражёнными в них событиями, но и тем, что увидены они глазами шести-девятилетнего ребёнка. Записи запечатлели как биографические подробности жизни Цветаевой, портреты и характеристики её известных и ныне забытых современников, трагические и смешные сюжеты, реалии московского быта первых советских лет, так и процесс формирования детского сознания под влиянием поэтического мира Цветаевой. Ряд текстов А. Эфрон увидел свет в составе других изданий – как правило, в отредактированном виде, но большинство записей до сих пор оставалось незнакомо читателю. В настоящем издании дневники впервые публикуются по оригиналам, хранящимся в РГАЛИ (5 тетрадей за 1919–1921 гг.), воспроизводятся также пометы рукой М. Цветаевой.

ДЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Валерий Попов. Тёмная комната. – М.: Детгиз, 2013. – 112 с. – 3000 экз.

Представьте: вы лежите дома на диване, и тут к вам приходит друг. А у друга всегда – множество идей и неизбывное желание стать первооткрывателем. Причём для этого необязательно уходить далеко от дома, открытия ждут совсем рядом. И вот вы уже раздумываете над загадкой таинственной комнаты, в которой по вечерам никогда не зажигается свет... Повесть-сказка Валерия Попова следует приключенческим традициям советской литературы. И всё же сюда включён популярный в наше время элемент фантастики, которая входит в жизнь постепенно, как сон. Удивительное ждёт нас неподалёку, стоит только внимательно присмотреться к привычным вещам. Ну, или дружить с тем, кто умеет это делать. А ещё – нужно быть смелым. Валерий Попов умеет писать интересно, с мягким юмором, ностальгическими нотками и любовью к детству.

Ещё заря не догорает

Начало марта. 1987 г.

Идёшь среди янтарных одуванчиков, сердцем вбираешь трель жаворонка, утопаешь в зелёной дали, невольно воскликнешь: "Слава тебе, Господи, за благодать!"

На такой разнообразный от красот летний луг похоже творчество заслуженного художника России Олега Бороздина. От картин, где ожила природа Севера, глаз не оторвать. На иную смотришь, смотришь и погружаешься в начальное мироощущение. «Жизнь в своих истоках всегда чистая, - размышлял писатель Фёдор Абрамов, – и нравственная высота человека определяется тем, насколько он близок к этим истокам, в какой мере он имеет в себе эту чистоту. Насколько он – художник, творец!».

У Олега Бороздина и у Фёдора Абрамова исток одинаковый – Беломорье, край величественный, суровый, овеянный легендами, доныне сохраняющий исконные русские традиции. В архангельской глубинке, на станции Няндома, окружённой дивными лесами и чистыми озёрами, родился будущий художник. Его отец Александр Александрович, помощник машиниста в депо, рисовал для «себя» Стеньку Разина, пейзажи, портреты. Видимо, увлечение родителя унаследовал и сын, в семье было пятеро детей.

За плечами художника – 60 с лишним лет «вахты» у мольберта!

По-разному бывало: взлёты и провалы, обретения и потери. Если собрать всё, написанное кистью, углём, карандашом, пастелью, то зал не вместил бы. Сюда отобрали самое заветное, без чего Бороздина трудно представить. В коллекции 140 полотен, некоторые посвящены городу, ставшему для него родным. «Если хотите знать, какой была Вологда и чего в ней уже нет, – заметил один из старейших вологодских писателей Роберт Балакшин, – приходите на выставку Олега Александровича».

Выставлен большой портрет В.И. Белова. Многие художники рисовали писателя. Один московский живописец, кстати, академик, изобразил В.И. Белова курчавым весёлым старичком, вроде Луки из пьесы Максима Горького «На дне». Но в жизни, а особенно – в творчестве, Василий Иванович был другим, без «курчавой благости». Об этом Олег Александрович знал, он оформлял первую книгу В.И. Белова в Северо-Западном книжном издательстве, когда активно там сотрудничал.