Линдон Ларуш - Будущее без Америки Страница 14

Гоббсовское ненавистническое и разрушительное начало выражается сегодня в апологии практики противоправного применения превентивной ядерной агрессии, нашедшее отражение в фашистской политике Чейни, Рамсфелда и их неоконсервативных лакеев; подобная практика является угрозой цивилизации, нетерпимой на нашей планете.

Фашизм Чейни, Рамсфелда и компании, возможно, является диким и экстремальным проявлением даже в более широком контексте гоббсовского наследия, но мы не имеем права упускать из виду то обстоятельство, что до тех пор, пока политическая практика будет исходить из неизбежности столкновений между нациями, будет усиливаться не только тенденция возврата к многочисленным бессмысленным конфликтам, но и равнодушие к средствам, способным преодолевать исторические разногласия на пути неотложной и благотворной деятельности во имя всеобщих интересов. Выражаясь образно, чем больше Гоббса, тем больше будет новых Чейни.

Человек рождается для добра. Потенциальные способности ребенка в любой части планеты позволяют ему развиться в истинного гения, любить познанную истину и всеобщее благо и посвятить всю свою земную жизнь исполненному смыслом служению тем, кто еще не появился на свет – и в этом состоит врожденная благодетель человеческой природы. Создание условий и мотивации для соответствующего развития потенциала индивида есть истинная, во всех отношениях основная миссия и долг суверенной нации-государства.

Если бы, напротив, политика государств основывалось на аксиоматическом представлении человека как хищника в силу его особых природных наклонностей, люди в таких обществах продолжали бы относиться друг к другу как звери. Если в каждом человеке видеть скотину, то вполне в гоббсовском духе его следует считать источником агрессии по отношению к каждому другому человеку. Отсюда следует оправдание непрерывной глобальной «превентивной войны» в стиле Адольфа Гитлера.

Характерной чертой эмпиризма Сарпи, проявляющегося в откровенной ненависти, является отрицание особой способности человеческого индивида, которая отличает человеческий вид от животных и возносит его над животным миром. Выражениями этой специфической способности, именуемой потенциалом человеческой души, являются в равной степени способность к совершению открытий и потребность в распространении открытых универсальных принципов Вселенной, которые не являются и не могут быть объектами чувственного восприятия. Эта специфическая сила, названная «дюнамис» Платоном и иногда именуемая духовной способностью, выражается таким же образом в великих образцах классического художественного творчества.

Особая мощь человечества воплощается на практике характерными способами, на которые указали такие классические гуманисты, как Фридрих Шиллер и Вильгельм фон Гумбольдт. Она находит выражение в прогрессивном развитии технологий, позволивших человеческому роду шагнуть от уровня высшей обезьяны на три порядка выше по параметру потенциальной относительной плотности населения.

Столь же мощное развитие общественных отношений через великое классическое искусство выражает ту же качественную возвышенность каждого представителя человеческого вида. Попытка низвести науку и культуру до уровня статистической интерпретации банального объекта чувственного восприятия характерна для культуры, стремящейся низвести человека до уровня заурядной скотины. Скотская природа человека – основное допущение у галилеевского ученика Гоббса; такая деградация – аксиоматическая основа гоббсовской оценки отношений между людьми как звериных. В этом и аксиоматические корни бестиальности последователей Лео Страусса и Александра Кожева.

Без приверженности прогрессу в науке и искусстве, характерному только для человека, общество неизбежно деградирует до уровня звероподобных существ. Благо человечества и отдельных наций гарантируется только в том случае, когда условия жизни обеспечиваются таким общественным устройством, который соотносится с качеством прогресса, выражающего устремления истинной, высшей природы души.

Поэтому давайте не будем создавать общества, в которых люди вынуждены вести себя как животные. Мы не должны быть софистами, использующими гоббсовскую деградацию, на которую пороки наших наций обрекли культуру других народов, для оправдания обращения с нашими согражданами или представителями других наций так, как если бы их природа требовала содержания их, как зверей в клетках, для ограничения их действий.

Сегодня Чейни, Рамсфелду и их фашиствующим лакеям удалось узурпировать многие конституционные полномочия Президента, Конгресса и Верховного Суда именно в силу экономической ситуации. Так же, как и в случае, когда определенные финансовые круги Лондона, Нью-Йорка и др. предоставили Адольфу Гитлеру диктаторские полномочия, политика, навязанная администрации Буша после 11 сентября 2001 года, была не прямым следствием, но все же существенным отражением упадка существующей валютно-финансовой системы.

Действия банковских кругов Лондона и Нью-Йорка под руководством Монтегю Нормана по финансовому спасению нацистской партии в Германии, лоббирование кандидатуры Гитлера на пост премьер-министра Германии через Яльмара Шахта и других ставленников Лондона в Германии, а затем и наделение Гитлера диктаторскими полномочиями 28 января 1933 года были направлены на то, чтобы не допустить на пост канцлера Германии кого-либо из сторонников доктора Вильгельма Лаутенбаха в момент прихода к власти президента США Франклина Рузвельта. Государственный переворот, фактически осуществленный непосредственно после 11 сентября 2001 года вице-президентом Чейни, имел своей целью предотвратить даже мысль о возможном применении методов Франклина Рузвельта по экономическому возрождению и выходу из текущего коллапса обанкротившейся валютно-финансовой системы плавающих обменных курсов 1971–2003 гг.

Тогда, как и сегодня, целью фашистской узурпации власти была мировая война как средство избежания необходимых экономических реформ во имя общего благосостояния.

Из этого опыта мы обязаны сегодня извлечь два урока.

Во-первых, понимание исторической роли определенных финансовых интересов в поддержке трансатлантических синархистских (фашистских) операций периода 1922–1945 гг., в частности, прихода к власти Муссолини и Гитлера, что в сегодняшних аналогичных событиях в США позволяет нам осознать родство между событиями 1932-34 года в Германии и сменой американской политической стратегии после 11 сентября.

Во-вторых, опыт Франклина Рузвельта, который несмотря на покушение и знаменитую попытку переворота все-таки пришел к власти и осуществил политику экономического возрождения, не допустив тем самым фашистского перерождения США. Такое развитие событий заложило основания для разгрома Гитлера и его союзников. Опыт 1932-45 годов имеет сегодня решающее значение для противодействия сегодняшним угрозам мировой цивилизации.

Перманентную мировую войну, которую навязывают наследники Карла Шмитта, Лео Страусса и Александра Кожева – Чейни и Рамсфелд, следует расценивать как явление родственное двум так называемым «мировым войнам» прошлого столетия. По существу, войну, навязываемую нам Чейни и Рамсфелдом во имя цели, которую американский неоконсерватор Майкл Ледин именует «универсальным фашизмом», следует расценивать как намерение развернуть «третью геополитическую мировую войну».

Стремительное развитие экономики США после разгрома Конфедерации лорда Пальмерстона вызывало восхищение во всем мире, проявившееся во время празднования столетия Декларации независимости (1876). Предметом восхищения был и сам ведущий экономист того времени Генри Кэри, и его единомышленник из Германии Фридрих Лист. За этим последовал экономический взлет Германии в период Бисмарка, промышленное развитие России, развернутое усилиями Д. И. Менделеева при Александре III, экономическая политика в Японии периода реставрации Мэйдзи, опять же под влиянием Кэри, подобные же тенденции во Франции после Наполеона III… Все это складывалось в мощную коалицию с перспективой повторения в Европе трансконтинентальных железнодорожных проектов, осуществленных в США, и связанного с железными дорогами роста промышленности и сельского хозяйства.

В тот период сторонники ученика Пальмерстона – британского принца Уэльсского и в особенности фабианские «эффективники» ответили выдвижением геополитических теорий стравливания народов континентальной Евразии. В результате преступных ошибок, совершенных политическими ничтожествами, стоявшими во главе ряда государств, разразилась Первая мировая война.

Адольф Гитлер также был приведен к власти в Германии усилиями лондонских спонсоров в момент, когда ставленник Лондона Яльмар Шахт организовал финансовую поддержку военного строительства Германии с целью наступления на восток для разрушения Советского Союза. Предполагалось, что когда германские войска увязнут в Советском Союзе, Франция нанесет Германии удар в спину. Когда же выяснилось, что в условиях гитлеровской диктатуры военная машина Германии будет повернута в первую очередь на Запад, Лондон обратился к поискам альянса с Франклином Рузвельтом – ради собственного спасения от Гитлера.