Станислав Лем - Молох (сборник) Страница 15

5

Надо ли добавлять, что прогресс и его проклятия остаются зарезервированы прежде всего для жителей государств, стоящих во главе мировой цивилизации? Что убогие и голодающие не могут познать мук пресыщения, тоски, равнодушия, распущенности, наконец, что даже то, что для множества людей на Земле легкодоступно, как, например, телевидение, включая спутниковое, учит агрессии даже маленьких детей, и об одичании малышей извещает нас пресса богатых стран? Таким образом, и в нужде есть свои плюсы!

Я все-таки не намерен здесь заниматься морализацией — замечания мои являются скорее рефлексией, посвященной прежде всего новым областям переживаний, которыми может одарить нас цивилизация, где все несет одновременно и облегчение, и потенциальную угрозу человеческим ценностям, включая и жизнь. Такой двойственности уже никакая техническая инновация из земного существования, наверное, не исключит. В романе «Осмотр на месте» я изобразил инопланетную цивилизацию, жители которой были совершенно защищены так называемой «этикосферой» от любой формы агрессии, от любого яда, пули, насилия, чтобы прийти к заключению, что они становятся узниками технически подготовленного и из-за того невыносимого рая, который в результате оказывается наиболее комфортным из возможных пекл…

6

Из-за хребта XXI века тем временем выглядывает не то фатаморгана, не то призрак молекулярных биотехнологий. Human Genome Project уже в полном движении, он должен дать нам в руки благодаря нахождению ВСЕЙ информации о геноме человека разумного (не очень-то) возможность управления эволюцией нашего собственного вида. Тем самым информационное всемогущество явится как неизвестная в нашей истории, абсолютно непредвиденная сто лет тому назад угроза: я посвятил ей некогда одно из «путешествий» Ийона Тихого, облачив сюжет или автоэволюционную тему в шутовские наряды гротеска, поскольку, написав серьезно, стал бы, хотя и против воли, певцом Нового Апокалипсиса. И это потому, что я убедился, занимаясь на протяжении сорока лет писательской профессией с пророческими претензиями, в том, что если я что-либо приправлял односторонним оптимизмом, действительный ход истории поправлял это с безмерной жестокостью; таким образом прогресс зарождал надежду на лучшую жизнь, а по сути благодаря развитию, питающемуся знаниями, порождал новые несчастия. Ужасная вещь — писать об этом, но ведь радиоактивно зараженный Ледовитый океан, все атомное наследие постсоветских «закрытых городов», все множество гибнущих видов фауны и флоры означает постепенную перегрузку биосферы, провоцируемую человеком, и приводит к бедам, от которых уже никакая информационно вызванная иллюзия спасения нам не принесет, потому что наше существование было создано в реальной действительности и в ней укоренилось, так же должно быть и в будущем. Я никогда не был противником научного прогресса и не был так называемым «технократом», но я старался сохранить, во-первых, меру, а затем найти собственный путь для размышлений вдоль этой узкой грани, по которой человеческая цивилизация движется в неизвестное будущее, введенное в заблуждение миражами не только информационно порождаемой надежды, что мы не рухнем в бездну, зияющую по обе стороны этой висящей над бездонным Космосом дороги…

Эксформация[41]

1

Эксформация — такого термина не существует. Однако он мне нужен для точного обозначения отличия от существующего выражения «ЭКСПЛОЗИЯ ИНФОРМАЦИИ». «Эксплозия» происходит от латинского слова EXPLODO, означающего (приблизительно) «отбрасывание». По сути, речь идет о взрыве, который распространяется и тем самым от— или раз-брасывает материал (взрывчатый, хотя тут уже получается «масло масляное»); также это — вещество, способное к такому химическому превращению и которое за доли секунд распространяется (мгновенно), чтобы занять пространство в тысячи раз большее своего первоначального, довзрывного размера. «Информация» — также слово латинского происхождения и означает «формирование», «создание» (например, какого-нибудь образа, картины). Понятие информации широко распространилось в ХХ веке и стало основой и путеводителем появляющихся и быстро развивающихся технологий. Но информация, как можно предположить, не взрывается, и вместе с тем эксплозия ничего не создает, а только разрушает. В природе все совсем не так: в ней, по моему мнению, царит именно противодействие разрушению настолько, что мы привыкли называть этот процесс иначе и поместили его вне разделов знаний, определяющих человеческие технологии, — именно туда, где до технологии еще (а может, почти еще) не дошли: например, в биологии.

2

Эксплозии (взрывы) наиболее типичные, необходимые и наиболее стимулирующие (делающие возможной жизнь) происходят вокруг нас везде и, что самое удивительное, в нас самих, как, например, в представителе женского пола вида Homo. Женская яйцеклетка составляет в диаметре 0,1 мм, приблизительно столько же, сколько и обычная, самая маленькая клетка взрослого организма, и в течение нескольких месяцев она «взрывается», создавая организм, в котором уже после появления на свет продолжается внешне управляемый и регулируемый «взрыв» во все более замедляющемся темпе, чтобы достигнуть объема приблизительно в девять биллионов раз большего, чем стартовый (оплодотворенная яйцеклетка). Как мы уже точно знаем, вся схема развития организма, то есть результат этой конструкционно-взрывной экспансии, содержится в готовом виде в ядре яйцеклетки, и по причинам, о которых я здесь говорить не могу (понадобилось бы слишком много места), подобный, хоть и не совсем такой же, «строительный проект» содержится в головке мужского сперматозоида, которая, кроме того, что эту схему содержит, является «взрывателем» биоэксплозии (которую я был бы готов называть «эксформацией», потому что речь идет о биохимически запрограммированных ИНСТРУКЦИЯХ определенного строительного объекта). Кроме того, следует обратить внимание на исключительный факт, составляющий наибольшую разницу между нашими технологиями создания всевозможных конструкций (например, автомобилей и компьютеров) и всяческих строительных объектов (например, мостов и домов) и технологией, которую использует жизнь, доработав ее за последние три (почти четыре) миллиарда лет существования планеты Земля.

3

Биотехнологическая эксформация, называемая в биологии онтогенезом, а проще — развитием плода, происходит вроде бы намного медленнее, чем обычная детонация наших взрывчатых веществ, но даже если не принимать во внимание противостоящий разрушению процесс эмбриогенеза (ибо он создает, а не разрушает), в числовом измерении процессы развития живых организмов пропорционально не уступают молниеносным (взрывам разных динамитов), потому что первоначальный и конечный объем взрывчатых веществ различается в миллионы раз, а у нас и других, развивающихся из яйцеклеток живых организмов, он больше в БИЛЛИОНЫ раз. А ведь это составляет миллионократную разницу в пользу жизни. Если к этому добавить отличие начального состояния от конечного, то выходит, что в жизненных процессах конструирование происходит не менее «взрывным» способом, чем в технике разнообразнейших способов «подрыва». Возможно, нам это еще не совсем понятно, и вышеприведенные сопоставления могут выглядеть несколько странными, хотя на самом деле суть всего лишь в разнице используемого тут и там языка описания. Главное же заключается в том, чтобы мы эту эксформационную технологию жизни смогли в будущем перенять и применить не только для биологических целей.

4

Но различие между конструкторской работой инженера-технолога и формированием организма не ограничивается только вышеуказанным. Наиболее существенное различие заключается не в том, что иногда мы наблюдаем хаотический взрыв, внезапно увеличивающий энтропию, а иногда — «взрыв» биологический, управляемый с непостижимой для нас точностью, который энтропию, содержащуюся в плоде, за счет ее увеличения в другом месте уменьшает. Самое главное отличие инженерии заключается в том, что в наших технологиях мы всегда имеем дело с материалами и инструментами, с тем, что обрабатывается и что обрабатывает, со строительным объектом и строителем, с операционной системой и оператором, с поездом и машинистом, с веществом и инструментом, но этой основной двойственности жизненные процессы не знают. Живое «само себя строит», само формирует, само управляет, само регулирует, само создает. Отсюда и моя для точности (а не из-за желания позаниматься словообразованием) взятая и предложенная «эксформация» как удивительное явление «проектирования потомков», «конструирования детей», которых проектанты-конструкторы, может, вовсе и не хотят, и при этом они никогда не знают, какой из перемещения и комбинаторики генов получится результат в виде младенца. Это самое удивительное и, наверное, будет самым сложным для инженерного воплощения…