Владислав Швед - Литовский лабиринт Страница 15

Выразительны цифры, обнародованные в статье ведущего литовского экономиста, доктора экономических наук Юлюса Весялки «Крах по-литовски…», опубликованной в газете «Литовский курьер» (№ 19/727, от 11–17.05.2000 г.). Весялка считает, что «Литва, развиваясь в направлении чистого капитализма и свободного, дикого рынка, с 1991-го по 1998 год потерпела следующий ущерб:

— в секторе сельского, лесного, рыбного хозяйства не произведено совокупного внутреннего продукта (СВП) на 170 миллиардов литов (1 доллар США тогда равнялся 4 литам);

— в промышленности — на 1300 миллиардов литов;

— в строительстве — на 60 миллиардов литов;

— всего — на 1530 миллиардов литов.

… Из-за снижения рождаемости Литва лишилась 230 тыс. человек

… С 1993-го по 2000 год внешнеторговый дефицит Литвы со странами ЕС составил 17,7 млрд литов. По этой причине она лишилась 680 тыс. рабочих мест. Также надо учитывать, что до 2000 г. в долг на Западе уже взято 3,8 млрд долларов, или 15,3 млрд литов».

По данным ИА Regnum, 2010 год Литва завершила с государственным долгом около 36 млрд литов. Только за один 2010 год госдолг вырос в два раза.

Добавим, что к настоящему времени более 500 тыс. граждан Литвы в основном квалифицированных специалистов, навсегда выехали из республики в поисках лучшей жизни. Ежегодно они создают внутренний валовой продукт на 70 млрд литов, из которого в Литву поступает лишь 10 %. По предварительным данным переписи, проведенной в мае 2011 г., за последние 20 лет (1991–2011 гг.) численность населения Литвы уменьшилась с 3,7 млн до 3,0 млн человек. И даже если эти данные не совсем точны, убыль населения в Литве в годы капиталистического хозяйствования является катастрофической, о чем свидетельствуют ряд авторитетных литовских экспертов. Это можно назвать гуманитарным геноцидом литовской нации.

После вышеизложенного остается надеяться, что когда-нибудь наступит день, и литовское общество осознает, где его друзья, а где враги.

Обреченные быть рядом

Литовские политики и историки для подкрепления утверждений об особой атмосфере национальной и конфессиональной терпимости в современной Литве постоянно ссылаются на историю Великого княжества Литовского. Судя по сохранившимся сведениям, это было действительно уникальное государство. Люди разной национальности и вероисповедания чувствовали себя в нем комфортно.

Но можно ли считать, что современная Литва сохранила эти традиции? Хотелось бы верить. Однако на конференции русских, живущих в Литве, состоявшейся весной 2010 г. в Клайпеде, многие участники говорили об активизации в Литве антироссийских радикальных националистических сил (см. материалы ИА Regnum от 23–29.08.2010).

Это подтверждает эпизод, произошедший в августе 2010 г. на литовском телевидении. Известная фигуристка, в течение многих лет достойно представлявшая Литву на международных ледовых аренах, Маргарита Дробязко как член жюри телешоу «Танцуй со мной» посмела дать оценку участникам шоу на родном ей русском языке.

В литовских СМИ это вызвало целую бурю эмоций по отношению не только к русским и их языку. Оказывается, говоря по-русски, Дробязко «наплевала на Закон о Государственном языке». Ее не постеснялись обвинить в «тупоумии». Интересно, вызвало бы подобную реакцию мнение Маргариты, если бы она высказала его по-английски?

Как уже говорилось, литовские политики и историки не стесняются интерпретировать исторические события в нужном для себя свете. На уровне политического руководства страны формулируются оценки какого-либо периода истории, а затем историки подбирают под эту концепцию соответствующие аргументы и факты. Но следует иметь в виду, что всегда могут найтись авторитетные ученые, которые аргументированно докажут сомнительность этих аргументов.

Это продемонстрировал эстонский профессор, ректор Таллинского университета, известный поэт, философ и общественный деятель Рейна Рауд в феврале 2008 г. Он прибыл в Литву по поводу награждения его крестом ордена «За заслуги перед Литвой». Однако это не помешало Рауду высказать критическое суждение по поводу стремления литовских политиков и историков представить современную Литву как продолжательницу Великого княжества Литовского.

Отвечая на вопросы литовского информационного агентства «Delfi», Рауд заявил: «Мне хочется отметить, что литовцы часто ведут себя так, словно их современное государство — Литовская Республика — прямое продолжение Великого княжества Литовского (ВКЛ), словно оно — огромно, хотя на самом деле маленькое — как по территории, так и по численности населения. Одно дело, когда это красивое чувство, гордость за прошлое, и совсем другое, когда современная политическая практика основывается на категориях того времени. Иногда хорошо заметно, как историческое сознание определяет действия сегодняшних политиков.

… ВКЛ называлось Литовским княжеством, но территория нынешней Литвы составляет лишь 1/15 часть бывшей территории ВКЛ. Литовский язык в княжестве не был широко распространен, разве только среди крестьян. А Великое княжество Литовским назвали только потому, что его создала династия литовского происхождения — Гедиминовичи. Они когда-то говорили по-литовски, но затем начали использовать русинский язык — особенно те Гедиминовичи, которые владели восточными территориями — землями Смоленска, Полоцка и так далее. Вряд ли они по прошествии нескольких поколений могли бы договориться друг с другом по-литовски.

Я понимаю, что существование ВКЛ — славное прошлое литовцев, но прямой связи между ВКЛ и современной Литовской Республикой я не вижу. Надо различать старое — династическое — и современное национальное понимание государственности. Это разные вещи, совершенно разные формы организации общества».

Эстонский ученый также раскритиковал устремления литовских политиков, идущие от геополитических амбиций Великого княжества Литовского — считать Литву «региональным лидером». Рауд заметил, что: «Иногда заметно, как историческое сознание влияет на действия современных политиков». Эстонский философ подверг критике попытки Литвы изображать великого геополитического лидера. «Это желание стать лидером мне кажется несколько смешным. Почему обязательно нужно быть лидером и свои действия организовывать, оглядываясь на то, помогает это стать лидером или нет. Я полагаю, что нужно руководствоваться не целью лидерства, а моральными, политическими, демократическими принципами, которые помогли всей Восточной Европе освободиться. Я не политолог и не стану углубляться в политологический анализ, однако даже от самих литовцев я слышал, как они говорили — ну, вот мы маленькие, но ведем себя, как если бы были очень большие».

Эстонский профессор считает, что «смешные» амбиции Литвы мешают как раз выработке согласованных действий между Литвой и двумя другими странами Прибалтики. «Еще одна проблема состоит в том, что Литва, как мы уже говорили, хочет стать лидером „восточного соседства“. Поощряет ли такое желание сотрудничество с Латвией и Эстонией? Думаю, что нет».

Добавить к этому что-то сложно. Литовским политикам остается лишь сделать конструктивные выводы из этой критики. А мы совершим небольшой экскурс в историю российско-литовских отношений.

В Европе немного стран, которых, как Литву, объединяли бы с Россией столь многочисленные страницы общей истории. Начнем с того, что на фризе известного памятника «Тысячелетие России», установленного в 1862 году в Новгороде Великом, из 109 бронзовых фигур наиболее значительных фигур истории государства Российского не русских — восемь, и пять из них являются представителями Великого княжества Литовского.

В разделе «государственные люди» России изображены три Великих князя Литовских: Гедимин (в литовской истории известный, как Гедиминас), Ольгерд (Альгирдас) и Витовт (Витаутас). Среди «военных людей и героев» России рядом с бронзовым князем Александром Невским находится скульптура литовского князя, а впоследствии князя Псковского Довманта (Даумантаса). Рядом с фигурой героя Куликовской битвы великого князя Владимирского и Московского Дмитрия Донского стоит Великий князь Литовский Кейстут (Кястутис).

Литовские князья на памятнике «Тысячелетие России» представляют период примерно с середины XIII до середины XV века. Это было время, когда значительная часть Древней Руси оказалась под монголо-татарским игом. Разобщенные и враждующие русские княжества не смогли оказать достойного сопротивления монголо-татарской Орде, скрепленной в единый монолит волей Чингисхана. Не смогли противостоять русичи и последующим набегам полчищ внука Чингисхана Батыя. В этот сложный для древней Руси период, вплоть до конца XIV века Литва, а точнее Великое княжество Литовское (ВКЛ) оказалась вторым центром собирания русских земель.