Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6330 ( № 26 2011) Страница 15

Когда тошнит от новых песен,

Когда оборваны шесть струн

И мошкарой роятся слухи,

Когда давно уже не юн

И смотрят искоса старухи.

Мысль превращается в слова,

Когда, безумием объятый,

Ты слышишь, как растёт трава

Из глаз единственного брата,

Когда ночей твоих кошмар

Впивается в неровность строчек,

Когда о край тюремных нар

Ты отобьёшь остатки почек,

Когда кружит водоворот,

Когда не объяснить событий,

Когда копаешь, словно крот,

Нору в осточертевшем быте.

Мысль превращается в слова,

Когда лишь пыль в пустой котомке,

Когда года летят в отвал,

Когда одни головоломки,

Когда на камни – без соломки,

Когда в семье сплошной развал,

Когда идёшь по самой кромке –

Мысль превращается в слова.

ПЕТЕРБУРГ

На озябшем перроне и пусто сегодня,

и гулко.

Милицейский наряд прошагал

безучастный, как снег.

Точно так же глядел на меня,

выходя на прогулку,

Насосавшийся крови, двадцатый

сдыхающий век.

Ах ты, память моя!

Я прощаю, а ты не прощаешь!

Отпусти же меня, помоги мне обиду

забыть.

Ничего не даёшь ты взамен,

даже не обещаешь,

Кроме ветхозаветного – быть!

Славный выпал денёк, с ветерком,

до костей пробирает,

Гололёдец такой, ну совсем, как у Данте

в аду…

Я всем мозгом спинным понимаю –

меня забывает

Полусонный вагон, убывающий

в Караганду.

Он забудет меня, одиноко ржавея

на свалке,

Как забыли меня все, кому я тепло

раздарил…

Здесь, в несломленном городе, люди

блокадной закалки

Отогрели меня, когда жить уже

не было сил.

Смейтесь, братья мои!

Нам ли нынче стонать и сутулиться!

Смейтесь, сёстры мои!

Вы затмили достойнейших жён!

Посмотрите в окно… Кто метёт

и скребёт наши улицы? –

Это дети оравших в безумии:

«Русские, вон!»

* * *

Меня спросили: «Кем ты был?»

Я не ответил – я забыл.

Меня спросили: «Кем ты стал?»

Я не ответил – я устал.

Меня спросили: «Чем ты жил,

Какому богу ты служил,

Какого сына воспитал,

О чём несбыточном мечтал?»

Жена в глаза взглянула мне:

«Как страшно ты стонал во сне…»

ДЕНЬ КОРЮШКИ

Ветер вытряхнул город из шубы

песцовой –

Пофорсил, и довольно… Пора

возвращать…

Светофор, обоняя лосьон «Огурцовый»,

Всё не может никак красный свет

проморгать.

Не рычит автохлам на случайных

прохожих,

Нахлебавшись по самые крыши воды.

Только шалые девки – ни кожи,

ни рожи –

Перепуганных кляч волокут из беды.

Чуть поодаль буксирчик буравит

стремнину

И трубою дымит, и надсадно ревёт –

Расползлись по всем швам на речушках

плотины,

И вот-вот Эрмитаж по волнам

поплывёт.

Ах, какая весна! Бог сегодня в ударе!

Своеволье воды и нашествие льда!

И на небо глядят возомнившие твари,

Моментально забыв, что они – господа.

* * *

Бессмысленно былое ворошить –

Пока я к лучшей участи стремился,

Двадцатый век оттяпал полдуши

И треть страны, в которой я родился.

И я тому, признаюсь, очень рад –

Похерив все небесные глаголы,

Меня со смехом власти гонят в ад,

Но близятся костры Савонаролы.

Приветствую тебя, Средневековье!

Мне обжигает лоб  печать твоя.

Я жгу стихи, мешаю пепел с кровью

И смазываю петли бытия.

О, как они скрипят!

Послушай, ты,

Бегущий мимо к призрачному раю, –

Я для тебя в лохмотьях красоты

На дудочке поэзии играю.

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 3,3 Проголосовало: 3 чел. 12345

Комментарии:

Предчувствие тепла

Литература

Предчувствие тепла

Анна ГЕДЫМИН

* * *                                                                                                                                             

Как бы ни костенела в реке вода,

Как бы март небеса ни супил,

Всё равно июль наступает всегда,

Вот и в этом году наступит.

И замечу, что вроде ещё жива

В суматохе этой безбрежной.

Так в листве различимы

пернатые существа –

Страхом своим и надеждой…

* * *

Предчувствие тепла...

Мы были так живучи,

Что можем представлять

Научный интерес.

И смутно на душе.

Так праведника мучит,

Привыкшего к земле, –

Предчувствие небес.

А может, мы и впрямь

Диковинной породы?

Иначе кто бы смог,

Удачей не храним,

Не видя ни любви,

Ни веры, ни свободы,

Прожить изрядный век

Предчувствием одним?..

* * *

Ты для меня

Больше, чем беда,

Больше, чем вода

В пересохшей округе.

Ты для меня –

И шальная толпа,

И лесная тропа,

И друзья, и подруги.

Давай

Сядем, как в детстве, в трамвай,

Чтобы лужи и брюки клёш!

Давай

Ты никогда не умрёшь!

Лучше уж я...

И стану для тебя

Солнцем над головой

И лохматой травой

У ограды.

Чтоб все подруги твои

И все супруги твои

(И даже мама твоя!)

Мне были рады.

* * *

Над русским полем сумрачно и голо,

Тоскует птица.

И небо сыто душами по горло,

А бой всё длится.

Опять беда ни в чём не знает меры

И рвёт на части.

Но в мире нет безропотнее веры,

Чем вера в счастье.

* * *

Отмокаю на средней Волге.

Здесь мордатые, как бульдоги,

По-над клумбой львиные зевы –

Если пойти влево.

А если пойти вправо –

Там, как церковка, пятиглава

Сопка, в сочных лучах заката

Златоверха и синевата.

И моря никакого не надо,

И никакого Василия Блаженного,

За окном – берёз светящаяся

колоннада,

Как символ – чего бы? – ну, скажем,

счастия женского.

Напиши мне. Конечно, непривычно

и недосуг.

И увидимся скоро – лишь округа

вспыхнет рябинами.

Я сама не люблю многословных.

И знаю, что не напишешь.

Но – вдруг?

Хотя бы по небу – строчками

журавлиными.

* * *

Бабье лето, золотая заплата

На не очень-то цветистой судьбе...

Почему же ты, душа, не крылата,

И болишь, и не поётся тебе?

Почему так непременно,

хоть тресни,

Ждёшь ты пасмурного дня

без прикрас?..

...Долетят до неба голые песни.

Будет снег. И – ничего про запас...

* * *

Когда б не злая, хлёсткая пурга,

Зима мне не была бы дорога.

Но этот снег – он более удал,

Чем люди, веры, истины и стили,

Лишь он один остался от России,

Которую Набоков покидал.

И даже угодившие в ковчег

Иным предполагали ход явлений,

Ведь от России, что придумал Ленин,

И то остался только этот снег.

Я верю в снег! Он прикрывает срам!

Он грязь и слякоть обращает в пену!

...Мне нечем оправдать свою измену

Померкшим без молитвы небесам...

* * *

Опять я прозевала миг,

В который пение на крик

Сменяет птичий рой.

Как поминальные пиры,

Многозначительны костры

Осеннею порой.

Лес проигрался до нуля,

Уже под ним горит земля –

Так, что слезит глаза.

Напрасно клён на страх и риск

Приберегал червонный лист –

Последнего туза...

* * *

И птичьи голоса, и летних крон

завеса...

Над ними, в вышине, возможны

небеса,

Но их не разглядеть среди

густого леса,

Так заросли плотны и птичьи

голоса.

О лиственных лесов природное

уменье –

Жить, сумраком своим предполагая

свет!

И не нужны слова, бездарные

в сравненье

Со звуками в душе, каким названья

нет...

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 4,3 Проголосовало: 3 чел. 12345

Комментарии:

Новые «лишние», или проза без героя

Библиосфера

Новые «лишние», или проза без героя

КОЛЕСО ОБОЗРЕНИЯ

Алёна БОНДАРЕВА

Раньше как было? Садился, например, Пушкин или Тургенев писать о тяготах времени и неудовольствиях своим сословным кругом и тут же выводил героя подобающего, естественно, по ряду характеристик из рамок социума выламывающегося. За несколько веков таких персонажей набралась приличная галерея: Онегин, Печорин, Базаров, Рудин, Обломов и пр., и пр. Элегантные, умные, расчётливые, грубые, равнодушные или, наоборот, страстные, яростные, злые… Принято считать, будто что-то произошло в обществе и литературе, и «лишние люди» обмельчали, а после и вовсе перевелись. И те, кто принял такой счёт за основу, делает вид, что, например, роман Ю. Полякова «Замыслил я побег» вовсе даже не про «лишнего человека». Но Полякова можно прочитать и по другому счёту. А вот у новомодных авторов подобные герои как-то видоизменились, мутировали. О них и пишет наш обозреватель.