Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6423 ( № 29 2013) Страница 15

Один из учеников М. Абакумова Андрей Дроздов (долгое время преподавал в МГАХИ им. В. Сурикова) сказал нам: «Я очень люблю Коломну. Часто бываю здесь. Тогда и сегодня она ассоциируется у меня с именем Абакумова. И я по-прежнему, всякий раз собираясь в эти края, непроизвольно говорю друзьям, что поехал к Абакумову. Для меня он до сих пор жив».

Олег ДЕНИСОВ

Выставка в Российской академии художеств работает до 4 августа.

«Для Абакумова не была безразлична будущность русской живописи и культуры в целом. Даже в его непростом болезненном состоянии мы встречались и обсуждали планы по развитию нашего, возрождённого при его участии Союза. В последнюю встречу я, против правил, заранее рассказал, что художниками принято единогласное решение о присуждении ему премии Аркадия Пластова. Он словно ожил, ответил, что обязательно приедет на вручение. К сожалению, этого не случилось. Но я очень рад, что он успел узнать об этой высокой награде. Художник редкого дарования, он стал целой эпохой в истории отечественной живописи».

Юрий ГЕРАСИМОВ ,  председатель «Союза русских художников»

Слёзы на сцене могут помешать

Фото: Дамир ЮСУПОВ/Большой театр

"ЛГ"-досье

Светлана КАСЬЯН окончила Москов­скую государственную консерваторию им. П.И. Чайков­ского (класс Галины Писаренко) и уже на третьем курсе была принята в Молодёжную оперную программу Большого театра.

Дипломная работа - партия Купавы в «Снегурочке» в Большом театре. В январе этого года Светлана спела в Большом «Тоску», а в марте выступила в Италии, в Teatro Regio a Torino, исполнив одну из главных партий в опере «Дон Карлос» Верди. В конце июня в Венеции спела Мадам Баттерфляй в Teatro LaFenice.

– Светлана, что на ваш взгляд, даёт школа Большого театра?

– Это не сравнимо ни с одним образованием; ни с консерваторией, ни с академией, ни с университетом, которые проходит каждый, кто хочет посвятить себя певческой карьере. Тебе предоставляется возможность работать и общаться с лучшими педагогами мира. Есть голоса итальянские, есть немецкие, французские[?] У каждого – свой репертуар, который нужно пройти. Работа ведётся очень глубокая, над произношением, над стилем. И это уникально: Большой приглашает выдающихся педагогов, а ты получаешь возможность постигать все тонкости разных стилей…

– Кто ваши учителя?

– Когда я попала к Галине Алексеевне Писаренко, то не сразу поняла, насколько мне повезло. Эта певица – Музыкант с самой большой буквы! Она формирует в своих студентах не только личность, она добивается исключительного вкуса, который впоследствии отражается во всём, даже во внешнем облике. После второго курса моими учителями стали Дмитрий Вдовин и Маквала Касрашвили. Маквала Филимоновна – великая певица, и я считаю, что её Татьяна – это непревзойдённый шедевр. Когда меня утвердили на роль Тоски (а мне всего 26 лет!), она так помогала мне, ведь на протяжении сорока лет исполняла эту партию в Большом. А самым лучшим педагогом считаю Дмитрия Вдовина. У него – «бриллиантовое ухо»! Он работал с нами без выходных. Десять его выпускников входят в десятку лучших оперных певцов мира. Когда я поехала на международный конкурс, он подобрал пять арий. И жюри со всего мира признало мой «вердиевский» голос.

– Вы похожи на Марию Каллас…

– Ещё маленькой девочкой я восхищалась этой величайшей певицей. У меня были её фотографии. А пластинки с её записями собирала моя бабушка; она музыкант-хормейстер, работала в музыкальной школе.

– Значит, пение с самого раннего детства…

– Я себя без этого даже не мыслила! Много побеждала на детских конкурсах. Ещё в детстве у меня обнаружился большой диапазон голоса – три с половиной октавы, абсолютный слух... Так получилось, что на первом международном конкурсе, в котором я принимала участие, членом жюри был Евгений Евгеньевич Нестеренко. Он сразу же поверил в меня, в мой талант… А его «крёстной матерью» была она – мой самый главный кумир – Мария Каллас. Она судила конкурс, на котором он победил ещё мальчиком.

– Когда становятся штатными певцами молодые исполнители?

– Это зависит от репертуарного плана. В театре – пять премьер в год, и если, например, востребовано меццо-сопрано, а у участницы молодёжной программы – крепкое сопрано, ей нет смысла сидеть и просто ждать... Пока ты молод, лучше, конечно же, набираться опыта и обкатывать новые роли. Это безумно интересно и здорово, что есть в наше время такая возможность – петь на разных сценах мира, не говоря уже о том, насколько этот опыт обогащает!

У меня некоторое время назад состоялась такая поездка. Это был тот редкий случай, когда судьба делает тебе подарок. Обычно молодого певца ставят во второй состав, премьеру спектакля поют звёзды, такие как в данном случае Рамон Вардас, Ильдар Абдразаков. Уже одно то, что меня отобрали для исполнения премьеры в Италии, было необыкновенно, а за два дня до спектакля сообщили, что я переведена в первый состав!

– Вы долго готовились к столь значимому спектаклю?

– «Дон Карлос» – одна из лучших премьер в мире с режиссурой Хуго де Анна, с потрясающими красивейшими историческими декорациями. И мне, только что окончившей Молодёжную программу Большого театра, доверили премьеру! Это колоссальный труд, потому что понимаешь всю ответственность. Приходилось вставать в шесть утра, идти одной на сцену репетировать, брать дополнительные уроки, работать и работать! Оперу транслировали по всей Италии.

– Что самое главное для певца во время исполнения премьеры?

– Холодная «трезвая» голова! Сужу по себе. Все мои партии – очень сложные и настолько драматические, что к концу могут просто захлестнуть эмоции. Поэтому ситуацию нужно оценивать очень трезво, ведь где-то прямо слёзы подкатывают к горлу… Как говорила великая Ирина Архипова: слёзы могут помешать петь на сцене, а зрители не увидят этого из последнего ряда, они могут только почувствовать эмоцию. Где-то, может быть, нужно быть сдержанной…

– Светлана, о каком репертуаре мечтаете?

– Хочется спеть все партии Верди, огромное количество итальянской музыки... Спеть Изольду Вагнера… А сейчас для меня очень важна работа с талантливейшими людьми. Это всегда большое счастье, так же как и поддержка родных и близких!

Беседовала  Татьяна ЭСАУЛОВА

Маяковский идёт за сахаром

В   афише Академического театра имени Маяковского уже не первый год спектакль, который называется "Маяковский идёт за сахаром", в постановке Алексея Кузьмина-Тарасова. Рассказывает автор пьесы Саша ДЕНИСОВА :

- Моя пьеса о жизни Владимира Владимировича – начиная с его первой встречи с Бурлюком и заканчивая смертью поэта. Мы решили, что в нашей постановке, идущей на малой сцене, должен быть один принцип – хронологический. Есть несколько линий: юность, дружба, любовь. С Велемиром Хлебниковым Маяковский встречается в 1914-м, а с Виктором Шкловским уже в 1919-м, когда тот приходит в «Окна РОСТа» и они ещё идеалисты, друг за друга горой[?] А вот другая встреча с Хлебниковым в 1922-м, когда ему, опухшему от голода и больному малярией, Маяковский даёт тулуп и отправляет в деревню. А на выставку, посвящённую двадцатилетию творчества поэта, не приходит никто – ни власть, ни коллеги-писатели, ни друзья… Меня интересовали вот эти рифмы – крушение любви и дружбы, которые в юности кажутся незыблемыми, а по мере течения жизни распадаются. Мы не пытались опровергать мифы, оправдывать поэта или судить.

Пьеса основана на реальных фактах, документальные реплики вмонтированы в текст. Есть даже целые документальные монологи – Лиля Брик (её играет народная артистка России Галина Анисимова) вспоминает с высоты прожитых лет свою жизнь с Маяковским. Есть и монолог Шкловского о сахаре, составленный из его же монтажной прозы, он рассказывает, каким желанным в армии был именно сахар…

И Маяковский в нашем спектакле идёт за сахаром. В переносном смысле – за жизнью, которая всем нам что-то предлагает, а мы раздумываем, колеблемся или соглашаемся на сахар, похвалы, деньги, привилегии. На сцене сахар тоже разный – тростниковый, французский, кусковой…

В нашем спектакле нет специального осовременивания: мы не раздавали артистам айпады. Но есть условность, попытка взглянуть на персонажей жизни поэта своими глазами. Импровизации были на самом деле невозможны – малейший сдвиг в сторону неправды как по тексту, так и в игре – и всё рассыпается. Артисты много читали о персонажах пьесы, пытаясь понять, что двигало людьми 20-х годов.