Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6432 ( № 39 2013) Страница 15

«Писатель-патриот» – в заголовке нет патетики, разве что уточнение излишнее, ведь в СССР у «официальных» писателей любовь к Родине была естественным состоянием. Это сейчас патриотизм отдан радикальным маргиналам, политикам-популистам или сделался дубиной для острастки «креативного» класса.

Маленькая книжка о большом писателе, изданная крохотным тиражом, – глас вопиющего в пустыне. Но и на столь малом пространстве Толстой предстаёт выдающимся писателем и гражданином. Бороздина в своей монографии много внимания уделяет военной публицистике Толстого. Он внёс значительный вклад в дело борьбы с врагом, поднимал дух русского воинства в годы страшной опасности, нависшей над Родиной. И приближал победу не только пером, но и материально: гонорары перечислял на постройку танков и в помощь детям-сиротам. Автор прямо говорит, что не согласна с оценками Алексея Варламова и Юрия Оклянского, в своих книгах выставивших действительно полного противоречий писателя совсем уж в неприглядном виде. Забыли они евангельский вопрос: «Кто из вас без греха?» Больше всего от Бороздиной досталось Варламову, чья объёмная биография Толстого для серии «ЖЗЛ» называется «Красный шут». Понятно, что возражения вызывает не только оскорбительное по отношению к герою заглавие. Сочинение наполнено желчью эмигрантов и советских «товарищей», апокрифами, историческими анекдотами. К постижению феномена «третьего Толстого» эти кухонные пересуды читателя не приближают – лишь больше запутывают.

Отношения писателя с советской властью порождают многочисленные спекуляции. Сам вопрос: «Как аристократ стал одним из верховных жрецов сталинского культа?» – некорректный. Значительная часть творческой элиты искренне считала Сталина полезным стране лидером и ставила знак равенства между ним и Отечеством. «Отец народов» был руководителем жёстким, а временами и жестоким. Убеждённый государственник, он понимал: стране, чтобы выжить, чтобы оставаться независимой, нужен вождь. Способный вести к победам, награждать и карать, объяснять текущий момент. Люди изо всех сил работали на благо этого сакрального государства. Как и природные ресурсы, интеллектуальное богатство тоже служило общей цели – процветанию Родины. Национальной идеей стало созидание, страна отстраивалась и буквально, и в метафизическом смысле строился коммунизм. Поэтому Алексей Толстой, певец России, не мог не подпасть под влияние генсека. Притом писатель свой уникальный голос сохранил: большевистская концепция развития страны была им осмыслена, принята и стала его собственной – никакой двойной морали тут нет; быть может, самообман, но никак не беспринципность.

Обвинения Толстого в барстве и вовсе смешны. Да, после репатриации не бедствовал. Но ведь и работал не покладая рук, был настоящим «многостаночником» в литературе, и его действительно читали, книги расходились миллионными тиражами, а сколько было статей и газетных заметок – современным авторам такой всенародный успех и не снился. Тогда был социальный заказ от властей, теперь конъюнктура, запросы рынка – так чего на зеркало пенять? Пишите хорошо, беседуйте с читателем, просвещайте его и вдохновляйте – и никто вас не осудит.

Талант ничем не измеришь, но даже с оговорками сопоставимую по масштабам дарования фигуру в современной русской литературе не найти. Кого ни поставь рядом с классиком – неизбежно проиграет. Дело даже не в таланте – другое мышление, зацикленное на бесконечном самолюбовании, другие задачи – потрафить издателю, работа на конкретную целевую аудиторию. Какое уж тут вдохновение, какие идеи[?] Сплошной маркетинг.

Пятикнижие № 39

ПРОЗА

Александр Казин. Частицы бытия. Роман с философией. - СПб.: Алетейя, 2013. – 296 с. – 1000 экз.

Петербургский философ и публицист, профессор Санкт-Петербургского университета кино и телевидения Александр Казин написал книгу о себе самом (тут стоит упомянуть, что родился Казин в 1945 году), а получилось – об интеллигенции. Такой разной, либеральной и патриотической, неудовлетворённой, ищущей свободы и обманывающейся в своих ожиданиях и прекрасных чувствах. Сам Казин, поставивший во главу угла христианские идеалы, вероятно, не прогадал. Но общее ощущение разброда и шатания, полудиссидентской интеллигентской фронды и переходящей в перепалку полемики – присутствует. Это притом, что автобиография занимает примерно половину и без того не очень большой книги. Но есть ещё эссе, которые выводят рассуждения о русском народе и его самой интеллектуально-беспокойной части с уровня бытовых дрязг в сферу рассуждений – о русской государственности, русско-еврейском диалоге и русских поисках, которые, как ни крути, всегда приходят к вопросу веры.

ПОЭЗИЯ

Екатерина Ишимцева. Слушаю дождь[?] – М.: 2013. – 97 с. – Тираж не указан.

Вступительное слово к книге написано народной артисткой России, художественным руководителем театра "Сфера" Екатериной Еланской: «Рождать стихи и рождать роли для неё едино и так же непреложно, как дышать и жить». Автор в этом театре и служит. Собрат Екатерины по сцене Дмитрий Ячевский добавляет к сказанному Мастером: «Это стихи ребёнка, мудрого ребёнка, которым, собственно, и является и поэт, и артист».

Вот что пишут Екатерине Ишимцевой благодарные зрители: «Вчера случайно оказалась на спектакле «Проклятый сказочник»… Спасибо за вашу замечательную игру. Теперь стану постоянным посетителем театра «Сфера». Многие из тех, кто ходит на спектакли с участием актрисы Ишимцевой, становятся не менее благодарными читателями её поэзии: «Без этого стихотворения вообще жить было бы сложнее, оно меня столько раз выручало!» Это  о стихотворении «Уплы­вал кораблик клетчатый»:

Меньше знаешь – 

меньше тратишься,

Меньше видишь – плакать не о чем,

То, что никогда не встретилось,

Никогда не потеряется.

ЛИТЕРАТУРОВЕЛЕНИЕ

Виктор Бердинских. История русской поэзии. Модернизм и авангард. – М.: Ломоносовъ, 2013. – 480 с. – 1500 экз.

Кем-то сказано: «Если чем и оправдается XX век перед Богом, так это русской поэзией...» Книга профессора и писателя Виктора Бердинских посвящена модернистским и авангардным течениям в русской поэзии XX века. «Старшие» и «младшие» символисты, акмеисты, футуристы и имажинисты, обэриуты и те, кто не входил ни в одно из литературных течений, – перед нами портреты более сорока русских поэтов. В истории русской литературы, невероятно урожайной в XX веке на великую поэзию, они считаются поэтами разного уровня, но в любой другой стране едва ли не все они были бы звёздами первой величины. Книга будет интересна разным кругам читателей: студентам, учителям, старшим школьникам, интеллектуалам и, безусловно, всем ценителям русской поэзии. Едва ли не самой интересной является глава, посвящённая читателям русской поэзии Серебряного века с приложением дневника провинциальной гимназистки за 1912–1917 год – о том, как эта поэзия воспринималась «внелитературными» современниками.

МОНОГРАФИИ

Русская утопия в контексте мировой литературы / Сост. В.П. Шестаков. – СПб.: Алетейя, 2013. – 312 с. – Тираж не указан.

Существует мнение, что для славянских литератур утопии вообще не типичны. Книга, составленная (и отчасти написанная) профессором-искусствоведом Владимиром Шестаковым, призвана доказать обратное: продуктивность и разнообразие русской утопии. Владимир Кантор, один из авторов сборника, предлагает новую классификацию: собственно утопия, антиутопия и контр-утопия. Именно к последней, менее всего изученной разновидности принадлежат наиболее знаменитые представители жанра: «Мы», «1984», «451 градус по Фаренгейту»… Англоязычная литература действительно более всего проявила себя на этом поприще, но проследить влияние Замятина на Хаксли и Оруэлла, а кроме того, обратиться к наиболее ранним образцам русской утопии (славянофила С.Ф. Шарапова) может быть интересно. Николай Бердяев в 1924 году утверждал: «русский народ… попытался осуществить самую безумную из утопий» – и неплохо бы иметь представление о том, что к тому времени под нею понималось.

ДЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Тамара Михеева. Асино лето. – М.: КомпасГид, 2013. – 248 с. – 3000 экз.

Волнующее, необычайное и страшное лето выпало девочке Асе. Попав в средоточие доброго волшебства, она сначала была счастлива. Но даже доброе и приятное волшебство может обернуться большой бедой, если использовать его необдуманно. И вот теперь Асе предстоит спасти друга, пострадавшего из-за её неосторожности. К счастью, ей будут помогать гномы, звери и люди, она не останется одна, но основную работу ей придётся совершить самой. А заодно понять, что такое настоящая дружба и почему она не всегда завязывается с первой встречи. В сказочной повести Тамары Михеевой понятная, знакомая всем реальность летнего детского лагеря переплетается с загадками и чудесами леса. Всё кончится хорошо, в этом не может быть никаких сомнений, но за это долгое, насыщенное событиями лето дети сильно повзрослеют, и кому-то предстоит измениться, кому-то – обрести друзей, а кому-то – сохранить тайну.