Газета Завтра Газета - Газета Завтра 52 (1049 2013) Страница 15

- Вы можете объяснить, что означает этот словесный конгломерат?

И рушился мир Мандельштама

Сквозь боль и растерянный взгляд.

- Так-таки именно сквозь взгляд и рушился?.. Знаете, любезный, позвольте вам выйти вон.

Я не исключаю такого разговора двух поэтов и такой финал.

А потом Дементьев нагрянул, допустим, к Фету.

- Да,- сказал бы Афанасий Афанасьевич, - прочитал я четыре полосы ваших стихов в "Литературке" за недолгое время. Отменно!.. А вы, между прочим, не из дворян?

Это пунктик у Афанасия Афанасьевича. Его отец А.П. Шеншин, дворянин, женился за границей на католичке Каролине Фет, православный обряд венчания не был исполнен, и потому в России брак и родившегося сына не признали законными. Поэт долгие годы потратил на то, чтобы стать Шеншиным и дворянином. А когда, наконец, стал, Тургенев написал ему: "Ну вот, у вас было имя - Фет, а теперь вместо него вы получили фамилию Шеншин".

Дементьев удивился бы вопросу, но у него был заранее приготовленный ответ:

Теперь все хвалятся дворянством.

Мой предок был из крепостных!

- Если из крепостных, а еще уверяете, что батрак, то почему так плохо русский язык знаете? - спросил бы Фет. - Ведь гены должны тут подсказывать и на язык работать, а они у вас почему-то работают на Израиль, как сами признаётесь. А как пишете о любви!

Я с любовью навеки повенчан

Велик запас моей любви

- Сказали бы ещё "велик ресурс". В другом вашем стихотворении я прочитал:

Золотого запаса

Мне время не намыло

- Вон вы о чём - о золотом запасе! Коллега Маяковский писал: "Мне и рубля не накопили строчки". Подумайте только: он о рубле, а вы - о золотом запасе, как председатель Госбанка Эльвира Набиулина... Дальше у Маяковского:

И кроме свежевымытой сорочки,

Скажу по совести, мне ничего не надо.

Вот - истинный поэт! А вы тоскуете о персональном золотом запасе. Стыдно, батенька. Стыдно!

А представьте себе Дементьева в гостях у Пушкина. Тот наверняка сказал бы:

- Вот прочитал у вас:

Поэзия превыше суеты

Верно. Только ведь я ещё когда сказал:

Служенье муз не терпит суеты...

С тех пор это стало общим местом. А у вас и дальше тот же пошиб:

Поэзия с небес нисходит в души.

Она - то "гений чистой красоты",

То отзвук бед

- Ну, сколько можно мурыжить моего "гения красоты"! Да и не мой он, я его у Василия Андреевича позаимствовал. Банальностей у вас невпроворот! Кроме моих, тут и замусоленные строки то Лермонтова об "одиноком парусе", то Тютчева о России, уме и аршине; тут и заезженная "дорога к храму", по которой, мол, надо непременно шествовать; и эксгумированный ныне Нострадамус; и вдруг нахлынувшие в русскую поэзию обитатели Небес - сам Создатель, и Христос, и бесчисленные ангелы порхают Но сколько бы вы ни писали о Небесах, сударь мой, всё равно видно же, что в прошлом вы были завотделом агитации и пропаганды ЦК ВЛКСМ, и, конечно, занимались там антирелигиозной деятельностью.

Тут Дементьев, надо думать, изумится: откуда, мол, знаете?

- Да это же не только пророкам видно, - ответит Александр Сергеевич. - Вот вы пишете:

В то утро Богу было недосуг

- Как это недосуг? Вы что? Бог всеведущ. Неужели это не знали в ЦК комсомола? А дальше просто кошмар:

В небе мерцают искры,

Словно там курит Бог.

- Это уж прямое богохульство! Творец с "беломорканалом" в зубах. Или с трубкой? Неужели от советских людей скрывали и то, что Бог некурящий? Он, может, когда и баловался - ведь и табак дело его рук, интересно попробовать, что получилось, но это было ещё до Ноева потопа. А потом Бог решительно завязал.

- А это что за чушь? -

Я продолжаю влюбляться в тебя

Так же безумно, как некогда Тютчев.

Так же неистово, как в Натали

Пушкин влюблялся в счастливые годы.

- Ну, во-первых, перлов безумства у вас, как сказал поэт, "меньше, чем у нищего копеек". Но что значит "влюблялся"? Сегодня влюбился, завтра разлюбил, потом опять влюбился. Так, что ли? Я влюбился в Наталью Николаевну раз и навсегда. Что вы мне навязываете свою амурную суетливость! А что дальше?

И полыхают над краем земли

Наши года, словно краски восхода

Я окунаюсь в царство красоты,

Где мы с тобою вновь помолодели

Как будто бы сиреневое пламя

Незримо опалило души нам и т.п.

О Господи, сколько велеречивой трескотни! Опять заёмное безумие неистовство пламя полыхание опалённые души царство красоты вечная молодость Густопсовая пошлость! И всё это - прикрываясь нашими именами. Это же беспардонная спекуляция именами классиков. Так что вас заставляет профанировать поэзию?

А совсем недавно Дементьев напечатал стишок, в котором очень сожалеет о том, что люди не знают день своей смерти. Вот если бы мы заранее знали!.. Ну, допустим, прислал бы ему апостол Павел SMSку: "Андрюша, раб Божий, ты сыграешь в ящик в 2015 году в Международный женский день 8 марта". И что? Просто непостижимо, как такая мысль могла родиться в столь светлой голове, читавшей же когда-то "Краткий курс"! Да тогда жизнь превратилась бы с круглосуточный пожизненный кошмар. Одно дело, memento mori, действительно, надо не забывать, что все люди смертны, и совсем другое - дата, которая висит над тобой всю жизнь. Люди каждое утро просыпались бы с одной жуткой мыслью: "Сколько осталось? Успею ли дочитать новую книгу Дементьева в 780 страниц?"

Баратынский считал:

Не вечный для времён,

я вечен для себя.

И с этой мыслью

живут все нормальные люди.

Реклама юбилейного концерта шла под девизом "Никогда ни о чём не жалейте". Это строка из стихотворения юбиляра. Конечно, есть утраты, о которых можно не жалеть, а то и лучше не жалеть. Например, потерял сто или даже тысячу рублей. Да черт с ними. Или поссорился с приятелем. Да какой он был приятель? Лицемер, ханжа, тупица. Пропади он пропадом! Или потерял время на чтение книги "Нет женщин нелюбимых". Чего жалеть, сам виноват. И вообще дело тут не совсем ясное. Помните когда-то популярную мудрую песенку:

Если к другому уходит невеста,

То неизвестно, кому повезло.

Но ведь Дементьев убеждает не жалеть ни о чем. Это - призыв человека перестать быть человеком. Это диверсия против христианской морали, против всей русской культуры, в том числе и против нашей поэзии, бессменный предстоятель которой сквозь слёзы признавался:

Воспоминание безмолвно предо мной

Свой длинный развивает свиток;

И с отвращением читая жизнь мою,

Я трепещу и проклинаю,

И горько жалуюсь, и горько слёзы лью,

Но строк печальных не смываю.

Толстой однажды заметил: "Точнее было бы сказать "строк позорных". И это лишь частный случай сожаления - о своих лично грехах. Но Пушкину не могло и в голову прийти, что настанет время, и появился русский поэт, который на русском языке будет призывать не жалеть ни о наших жертвах Бородинской битвы, ни о повешенных декабристах, ни о растерзанном персами Грибоедове, ни о его Ленском, убитом на дуэли, ни о чём!

Немецкие фашисты уничтожили 27 миллионов моих сограждан, и мне о них не жалеть? Никогда не жалейте о них! - заявляет Дементьев. - Ни об одном!.. Предатели, пробравшиеся в Кремль, убили мою родину СССР, оторвали от меня братьев: украинцев, белорусов, казахов, десятки миллионов братьев - и мне об этом не жалеть? Никогда! - восклицает Дементьев. У меня в сорок лет умер отец, умерли мать и сестры, погиб сын - и мне о них не жалеть? У тебя у самого сын покончил самоубийством. И ты о нем не жалеешь?

Во Дворце съездов в День Героев России под музыкальный грохот будет греметь: "Никогда не жалейте даже об умерших матерях и погибших детях!"

Извини, читатель, чуть не забыл! Ведь к тому длинному списку дементьевских должностей, наград, премий, что приведен выше, есть ещё один смачный довесок - "Царскосельская художественная премия". Ах, как красиво! Тут ведь Пушкин рядом:

Нам целый мир - чужбина,

Отечество нам - Царское Село.

И как сказано - за что? "За яркую лиричность и открытую гражданственность в книгах последних лет". Почему только последних? Да вся его поэзия, начиная  с поэмы о ткачихе Валентине Гагановой, Героине Социалистического труда, недавно почившей, до стихов, посвященных мэру Тель-Авива, насквозь гражданственна. Правда, иногда - открыто, иногда - закрыто. Но правда и то, что об иных его творениях, в частности, о помянутой поэме, можно сказать строками Твардовского: