Литературная Газета - Литературная Газета 6555 ( № 22 2016) Страница 16

Тимоша – изнурённый собственным разочарованием интеллигент и зануда. Автор постоянно иронизирует над своим героем (одно имя чего стоит – Тимоша!), вся повесть построена на гротеске. Как подсказывает аннотация, «Тимошина проза» – в некотором смысле пародия на классическую для русской литературы тему «маленького человека». Автор откровенно насмехается, ему вовсе не жаль своего усиленно рефлексирующего непутёвого героя. Не жаль почему-то и читателю. И в этом-то, пожалуй, основная проблема. Герой не вызывает вообще никаких чувств. Мы не будем гадать, какую цель ставил перед собой автор, возможно, он её достиг, но читатель чувствует себя несколько растерянным: зачем ему рассказали эту достаточно подробную, пусть и увлекательно написанную историю? Стилистически же повесть выполнена мастерски: хватает здесь неожиданных сравнений и любопытных метафор. «Вместе со всеми Тимоша перебирал ногами, без любезностей и без рефлексий, только покуривая на ходу. Пешеходы струились по тротуарам, как прогоняемые отары, а на проезжей части всхрапывал, напирая, крупный колёсный скот. Москвичи, утомлённые зноем, стремились в покойные стойла, и лишь непотеющая молодёжь жаждала развлечений»; «Аэродромное поле цвело дежурными огоньками, редкими и холодными»; «Это была одна из тех рек, что подобно морщинам скорби залегли на челе Сибири. Впрочем, зимой она не текла и больше напоминала несшитый шрам»; «Машина долго и трудно выпутывалась из облаков, словно дитя, застрявшее в одеяле».

В принципе весь текст построен на приёме «отстранения», то есть герой всё видит как бы впервые (что в языковом плане, несомненно, удалось Зайончковскому и как результат – полное отсутствие в повести банальных фраз), но при этом он особенно ничему не удивляется, а скорее испытывает усталость и скуку. Чувствуется, что эти усталость и скука, углубляющиеся на фоне абсурда окружающего, отчасти свойственны и авторскому взгляду. И бог с ним, с Тимошей, он уже в дурдоме. Как преодолеет абсурд существования сам автор – вот что по-настоящему интересно.

От бури к островкам покоя

От бури к островкам покоя

Книжный ряд / Библиосфера / Книжный ряд

Евсюков Александр

Марио Варгас Льоса. Скромный герой – СПб.: Азбука, Азбука-Аттикус, 2016. – 384 с. – 3500 экз.

Новый роман перуанского писателя Марио Варгаса Льосы вышел в России. Льоса – последний ныне живущий и активно работающий из творцов «латиноамериканского бума». Он обладатель и лауреат почти нескончаемого списка наград и литературных премий, крупнейшие из которых – Нобелевская премия 2010 года, премия Сервантеса («испанский Нобель») 1994-го и самая значимая в Латинской Америке премия Ромуло Гальегоса 1967 года. При этом ещё с середины 60-х годов прошлого века Льоса популярен и любим читателями во всём мире. Так что не будет большим преувеличением сказать: его творчество – это визитная карточка не только литературы отдельного государства, но и целого континента.

Льоса начинал как бунтарь против тотальной несправедливости окружающей жизни. Его дебютный роман «Город и псы» (1963) наглядно показывал, как ломаются жизни юных кадетов в военном училище. Книга вызвала серьёзный скандал, её экземпляры публично сжигались в Лиме, столице Перу. Однако роман был стремительно переведён на все основные языки мира, а в СССР надолго стал культовым.

В 60–70-х годах Льоса настойчиво продолжал исследовать самые больные темы: роман «Зелёный дом» рассказал о принуждении и проституции, «Разговор в «Соборе» срывал маски с диктатуры, а в повести «Щенки» под видом комичной байки ярко раскрывалась драма предопределённости в «мачистском» обществе.

В тот же период состоялось знакомство и началась близкая дружба Льосы с известнейшим колумбийским романистом Габриэлем Гарсиа Маркесом. Некоторое время писатели были как братья и планировали даже написать роман «в четыре руки».

Однако постепенно их отношения испортились: сначала из-за политики (Маркес оставался «левым», а Льоса разочаровался в кубинской революции и в социализме вообще), а затем, по свидетельству близких знакомых, между ними встала «некая женщина». В результате на банкете в Мехико Льоса в присутствии гостей и журналистов ударил «старшего брата» и отказался извиняться.

Целых 30 лет после того случая двое крупнейших писателей Латинской Америки не разговаривали и не упоминали друг о друге. Льоса, не переставая писать, пробовал свои силы в политике и даже выиграл первый тур выборов президента Перу в 1990 году, но уступил во втором. Разочарованный писатель перебрался в Лондон, а вскоре стал гражданином Испании.

«Скромный герой» едва ли оправдает все ожидания поклонников. В романе две сюжетных линии, которые пересекаются в финале. Действие одной происходит в провинции, в городе Пьюра, другая переносит нас в столицу – Лиму. Пьюранский «герой» Фелисито Янаке – шофёр-трудяга, создавший собственную транспортную компанию, – становится жертвой анонимных шантажистов, требующих денег за «защиту» его семьи и компании. «Вместо подписи стоял неумелый рисунок – нечто вроде паучка». Однако он, по завету своего покойного отца, не может позволить «топтать себя» и публично, через газету, отказывается от навязываемых условий, вступая в войну с неизвестным ему противником.

Параллельно с этим в «столичной» линии романа крупный бизнесмен Исмаэль Каррера на закате своей жизни решает оформить брак с собственной домработницей, чтобы отомстить сыновьям-«стервецам», только и ждущим его скорой смерти. И здесь вскоре происходит интересный сюжетный кульбит: роль основного персонажа вместо заявленного дона Исмаэля перетягивает на себя его управляющий Ригоберто (герой романов Льосы «Похвальное слово мачехе» и «Тетради дона Ригоберто»). Именно в его семье происходят события, связанные с загадочными явлениями некоего Эдильберто Торреса... По мысли автора, и Фелисито, и Исмаэль, и Ригоберто поочерёдно занимают место «скромного героя» и устраивают «тихий бунт».

Обещанные в аннотации «элементы мелодрамы» дают о себе знать: немногие эпизоды обходятся без того, чтобы кто-нибудь не зарыдал, не «расширил глаза от страха» или не «завопил от ужаса».

Лейтмотивом «Скромного героя» является успокоение центральных персонажей в окружении хорошей музыки и отборных книг. Это позволяет утвердить целую философию, основанную на идее о том, что «необходимо воздвигать в бурном море такие вот островки, цитадели культуры, недоступные внешнему варварству».

И здесь Льоса обустроил для себя такой уютный спасительный островок. Рассказанная нобелиатом история не заканчивается поражением главных героев, но сильно проигрывает более ранним романам именитого перуанца.

Шестикнижие

Шестикнижие

Книжный ряд / Библиосфера

Поэзия

Константин Коледин. В земной надежде и печали: Стихотворения. – М.: ИПО «У Никитских ворот», 2016. – 116 с.

У автора этого сборника судьба непростая. Родился перед самым началом войны, в 1940-м. Воспитывался в московском детском доме. Учился в Москве в военно-музыкантской школе, по окончании которой был направлен в военный оркестр в Минск и обрёл таким образом свою вторую родину…

При жизни поэт не имел громкой славы (умер в 2014 году), да и не стремился к ней: важнее всего для него было признание профессионалов, собратьев по перу, которые высоко ценили его лиричный и в то же время мощный стих.

Весь сад усыпан переспелой сливой,

Поникшим веткам не сдержать плодов.

Я здесь хожу усталый и счастливый

В предчувствии недальних холодов.

Ещё не осень. Тёплыми ночами

Блуждает воздух, сладостен и юн,

И тихий сад, баюкая, качает

На влажных листьях сотни полных лун.

И лишь во сне невидимая птица

Воскликнет и умолкнет, обомлев.

И хочется мне в пояс поклониться

На все четыре стороны земле.

В этой книге есть и ранние, и зрелые произведения, и то, что осталось в рабочем столе поэта после его трагического ухода.

АЛЬМАНАХ

Е. Тарусская, Д. Ермаков. Тарусские страницы. XXI век. Литературно-художественный альманах. – Тарусса: Издательский дом «ТТ», 2015. – 327 с. – 3000 экз.

«Опротивели Марусе / Петухи да гуси. / Сколько ходит их в Тарусе, / Господи Исусе!» – в своём знаменитом стихотворении «Городок» Николай Заболоцкий немного погрешил против истины. Ещё в позапрошлом веке Тарусса была известна как пристанище не только литераторов, но и художников, и учёных. А на момент написания стихотворения про Марусю в Тарусе уже вышел первый выпуск альманаха «Тарусские страницы», инициатором которого был писатель мировой величины – Константин Григорьевич Паустовский.