Газета День Литературы - Газета День Литературы # 169 (2010 9) Страница 16

– Да, тиражирование сиротства печально. В России много подкидышей, живущих сначала в доме ребёнка, потом в дошкольном и школьном детских домах. Они просто не знают, что такое жизнь в семье, не имеют достойного развития, не понимают, кому они нужны после наступления совершеннолетия и как вести себя дальше!

Поэтому в 1988 году мы и создали систему семейных детских домов, которую тогдашнее государство поддержало, а новое в 1996 году свернуло. Идея состояла в том, что люди, имеющие нравственный и педагогический потенциал, берут в свою семью сразу не менее пяти детей, становятся для них родителями, родными навсегда. Такие семьи, кстати, очень продуктивны в сельской местности, дети обучаются быту, воспитываются через труд, если надо – и за огородом присмотрят, и корову подоят. Для родителей это должно признаваться работой, госслужбой, с зарплатой старшего воспитателя, социальным пакетом. В России мы создали 368 СДД, хотели бы и далее распространять это полезное изобретение, ведь только семья спасает сироту, в ней происходит освобождение ребёнка от комплекса бессемейного человека. Примечательно, что после закрытия семейных детдомов взрослые детей не бросили, но они оказались в экономическом, нравственном проигрыше, поняли, что особо-то государству не нужны.

– Четыре года назад в одной публикации Вы душераздирающе кричали "Не верю!", прося власть отказаться от идеи уничтожения детских интернатов и малокомплектных сельских школ, а, следовательно, от уничтожения жизни в глубинке. Закрывать их всё-таки стали…

– Да, я тогда написал статью в газету "Трибуна" – "Ямщик, не гони лошадей!". Это было косвенное обращение к президенту не закрывать сельские школы и детские дома, остановиться, придумать другие варианты. Не нравственный, не социальный, не психологический, а экономический интерес является главенствующим в этом вопросе. Содержание одного ребёнка в детском доме обходится от 150 до 300 тысяч рублей в год (большей частью идущих на персонал и коммуналку). Государство ввело термин "приёмная семья", которая в отличие от СДД может взять и одного ребёнка, а деньги выделяются лишь на содержание детей и так называемое "вознаграждение" родителям – этакий гонорар.

По нашим данным, сначала в приёмные семьи раздали 90 тысяч детей, а в 2007 году эти семьи вернули обратно 4,5 тысячи детей, в 2008 – 7,5 тысяч, в 2009 – 9 тысяч. Уже 30 тысяч детей вернули! А детских домов уже нет, их и землю под ними благополучно продали, а в которые возвращают – переполнены. Вот результат поспешно реализованной "стахановской" идеи, на грех всем нам и на беды, которые сегодня ещё не просматриваются. К сожалению, нет социально-этической и этнографической прогностики в этих областях, мы не знаем, сколько из этих возвращённых детей состоятся в жизни, получив травму повторно брошенных.

Что касается закрытия малокомплектных сельских школ, это вообще страшное преступление против России. Да народ вымирает, уходит из деревень. Но нужно было разработать, и сейчас, и впредь разрабатывать политику и тактику, чтобы люди не уезжали, а, наоборот, возвращались. Власть должна сохранить деревни, 19 тысяч из которых уже закрыты за последние двадцать лет. Есть три условия жизни на селе – церковь, фельдшерско-акушерский пункт и школа. Вот пример. Недавно в Белгородской области жители одной деревни пожелали строить храм, губернатор их поддержал. И что же? Со всех сторон стали съезжаться люди жить там. Я считаю, что церкви нужно энергично строить в деревнях, это один из ключей их возрождения.

С 1991 года по начало этого из 40 миллионов детей страна потеряла 13 миллионов. Можно говорить о демографической впадине, но на самом-то деле причина в том, что люди не хотят рожать! Они не хотят плодить нищету, не понимают, как быть, если ребёнок родится нездоровым, при условии платного здравоохранения и образования, а если живут в сельской местности – нет уверенности, что школу не закроют. Людям отрезают пути к моральной уверенности. Из-за отсутствия надежды сегодня много разводов. Нация рассыпается.

– Состоите ли в какой-либо политической партии?

– У меня своя партия – защиты детства, нужно ей, дай Бог, дослужить!

– Есть ли в современной детской литературе молодые прозаики и поэты, способные продолжить дело Корнея Чуковского, Самуила Маршака, Агнии Барто, Сергея Михалкова?

– Я бы не решился называть имена, и в этом нет вины тех, кто работает и придёт к соответствующему уровню. Чтобы стать классиком, нужно долго жить, много работать и, если говорить про литературу, часто печататься. Кроме этого, в детской культуре – величайшем феномене, созданном в советские годы, до которых были лишь отдельные вкрапления и имена, есть большая проблема: только выстроили эту культуру, как началось её порушение.

Нужно срочно переломить такую ситуацию. По моему предложению министр культуры Александр Авдеев создал Общественный совет по детской культуре, и уже прошли два заседания. Тема первого – чем может помочь культура детям риска, и второго – что происходит с детскими библиотеками. Только представьте себе: люди безродные, больные, вдобавок ещё и безграмотные! Кто из них вырастет? Самообразование и самовоспитание происходят именно при чтении, в детстве – детских рассказов, стихов, сказок. А мы их отдаём на беспривязное содержание телевидению.

– А если количество детей у нас ежегодно уменьшается, то, возможно, исчезнет и потребность в писателях для них?

– Но может получиться и так, что родятся новые люди и спросят: а где наша духовная пища? Что им отвечать? Извините, у нас был кризис, те, старые, уже несовременны, а новых, увы, не вырастили...

В моём возрасте трудно быть оптимистом, зная, что в нашей стране 130 тысяч детей в год оказываются без родителей. Свой юбилей встречаю с чувством обречённости, большой печали и некоего утешения, что я и мои близкие родились и выросли в другое время и в другой стране, когда мы ничего не боялись, не было взяток, репетиторов, и становились людьми благодаря своим личным желаниям, а не обстоятельствам и спросу.

– Дайте тогда детям, подросткам, всем молодым людям совет для сегодняшней жизни?

– Желаю молодым не оступиться и не ошибиться, добиваясь желаемого статуса. Увы, им теперь нужно обладать качествами совершенно не молодёжными, а взрослыми, я бы сказал, математическими, и точно высчитать свою дорогу в достаточно жёстких реалиях именно этого времени.

Грант ГРАНТОВ БОДХИСАТТВА ГУАНЬ ИНЬ

Китайская "Книга Сумерек" была записана следующим образом – бродячие святые-аскеты в определённые свыше время и день садились лицом к восточной стороне определён- ной священной горы, и когда закат на западе освещал её склоны, входили в глубокую концентрацию. После этого солнце уходило, а огненные знаки ещё некоторое время оставались отражёнными. Практикующие высшую йогу записывали эти символы на руке, потом расшифровывали, снова кодировали и прятали, тоже для определённого времени и дня; в огне, воде, земле, сердце.

Затем они, сходясь со всех концов Большой и Малой Азии, в тайных местах составляли общие манускрипты, иногда, пересекая границу, деля их на части и зашивая себе под кожу. В настоящее время большая часть из них безвозвратно утеряна, ни одной цельной версии в мире нет.

В России “Книга...” не переводилась. В частности, там есть такая фраза – "Дождь проницает скрытое, но обходит стороной открытое. Откройте же тайное и скрытое, чтобы не промочить его!.."

В "Комментариях на "Хроники и анналы "Книги Сумерек" на тысяча триста восемьдесят четвертой странице существует такая запись:

"В мирный год Великого Благоденствия правления незабвенной императрицы Ци Си в город Ень Ань пришла девушка двадцати пяти лет. Была она стройной, босой, простоволосой и неземной красоты. Девушка та поселилась прямо возле Шёлкового рынка и сразу же занялась своим ремеслом. Не отказывая никому по возрасту, образованию или общественному положению, она за короткий срок снискала в этом городе небывалую популярность. Плату за свои услуги она брала соразмерно доходам своих почитателей, и через некоторое время в городе не было почти ни одного мужчины, который бы не побывал у неё в гостях. После проведённого с ней времени независимо от его длительности каждый из её гостей навсегда становился ревностным поклонником учения Будды Шакьямуни, у некоторых из них даже были случаи постижения непостижимого. Прожив так год или два, она вдруг внезапно, за один день, умерла и хоронить её собрался весь город. По указу еньаньского лао-баня тело её было перевезено и погребено на отдалённом кладбище для безродных. Ровно через двадцать лет после вышеуказанных событий через Ень Ань проходил странствующий монах, которому один из мирян-благодетелей рассказал эту историю. Монах внимательно выслушал, а потом настоятельно попросил проводить его на сохранившуюся могилу. По прибытии на место он погрузился в глубокую медитацию. Выйдя из неё, он попросил провести эксгумацию тела. Из уважения к Учителю монаха тело было вынуто из могилы и гроба. Прекрасно сохранившиеся кости девушки были не такими, как у обычных людей, а золотистого цвета и все как бы соединённые между собой наподобие цепей. По объяснению монаха, это было воплощение самой бодхисаттвы Гуань Инь, таким образом спасавшей мужчин того города. Через год на месте её захоронения была воздвигнута Пагода, сохранившаяся по сей день. Во время воздвижения Пагоды находившиеся на полке в монастыре великие сутры трижды испустили яркий радостный свет."