Газета Завтра Газета - Газета Завтра 48 (1045 2013) Страница 16

"ЗАВТРА". Вы как-то сказали, что этот успех, тем не менее, лично для вас сопровождается чувством досады. Почему?

Владимир БУГРОВ. Дело даже не в том, что первый полет "Бурана" стал последним, чему, как многие считают, помешала перестройка. Эта программа была принята вдогонку за американским "Шаттлом" без анализа целесообразности. Мне поручали разобраться с целевым использованием "Бурана". В длинном списке задач я не обнаружил ни одной, которую нельзя было бы решить на одноразовых носителях. А запускать по тридцать тонн на орбиту и возвращать по двадцать обратно четыре раза в год мы не умели.

Досада возникала по другим соображениям. Главным замыслом Королева, утвержденным двумя постановлениями правительства, была экспедиция на Марс, и реальный фундамент для ее осуществления к 1974-му году был создан. Однако бывшие соратники Королева уничтожили нашу межпланетную программу. А ведь вся, более чем двадцатилетняя, титаническая эпопея по совершенствованию методов работы, развернутая на королёвском предприятии, в которой мне пришлось принимать непосредственное участие, с успехом могла обеспечить экспедицию советского человека на Марс в середине 80-х годов прошлого века, но, к большому сожалению, "Буран" занял ее место.

"ЗАВТРА". Сегодня всё чаще звучат выказывания о том, что хорошо было бы возродить проект "Энергия-Буран". По-вашему, это возможно? И нужно ли?

Владимир БУГРОВ. По-моему, возможно все, если Родине нужно, и она создаст условия. Специалисты, высказывающиеся за возрождение проекта, видимо, знают, какие двадцать тонн нужно будет регулярно спускать с орбиты. Я такую потребность представить себе не могу. 15 ноября в РКК "Энергия" на торжественном вечере, посвященном 25-летию полета МРКК "Энергия-Буран" присутствовал цвет ракетно-космической отрасли. Выступали наши прежние министры, генеральные конструкторы, директора заводов, новый глава Роскосмоса. Я не слышал, чтобы кто-то предлагал возродить "Энергию-Буран". Говорили дружно о другом: что нам необходимо вернуться на тот научно-технический и производственный уровень, который был достигнут к 1988 году, на ту "планку". При этом отмечалось, что должна быть поставлена государственно значимая задача, и что решать ее нужно всем вместе, как это было на "Буране". Но что это за задача, пока осталось в секрете. Будем ждать, что скажет Родина.

Апостроф

Георгий Судовцев

28 ноября 2013 0

Культура

Виктор ПЕТЕЛИН. История русской литературы второй половины ХХ века. Том II (1953-1993 годы). - М.: Центрполиграф, 2013, 959 с., 1000 экз.

Читая второй том фундаментального труда Виктора Васильевича Петелина (о первом томе - см. "Завтра", 2012, №50, http://zavtra.ru/content/view/apostrof-2012-12-05-000000/), поневоле задумываешься о том, что такое "история литературы" и насколько это понятие совпадает с понятием "истории литературного процесса". А также о том, что такое "советская литература" и как это понятие соотносится с понятием "русской литературы".

Разумеется, автор не обременяет себя подобными теоретическими вопросами (их решение и даже постановка вообще не входят в задачи данного труда), но практически предложенный им круг авторов и феноменов литературной жизни периода 1953-1993 годов поднимает их с новой силой.

Конечно, Виктор Петелин продолжает жёстко выдерживать собственный, оригинальный и весьма спорный стандарт периодизации литературы (по годам ухода писателей из жизни). Конечно, к радости читателя, во втором томе поэтому появились и Михаил Шолохов, и Леонид Леонов, и Александр Твардовский, и Борис Пастернак, и Анна Ахматова, и многие другие несомненные величины русской литературы ХХ века.

Но ни блестящий стилист Константин Паустовский, ни лауреат Нобелевской премии Иосиф Бродский (которого следует отметить не за эту премию, а за открытие для русской поэзии новых лексико-синтаксисических и интонационных пластов), ни некогда "живой классик" Валентин Катаев, ни драматург Александр Вампилов (может, его следует отнести по театральной части?), ни Константин Симонов, ни множество других авторов в петелинскую версию истории русской литературы второй половины ХХ века не попали или попали "как-то боком". Не говоря уже про такие фигуры, как Чингиз Айтматов, Расул Гамзатов и прочие "националы", которые или писали на русском языке, или переводились на него в советскую эпоху.

То же самое можно сказать о таких "несерьёзных" видах литературы, как детская, приключенческая или научно-фантастическая, хотя их роль для литературы и культуры в целом ни переоценить, ни недооценить попросту невозможно: слишком сильно они влияют на формирование человеческой личности (и сущности).

Разумеется, нельзя объять необъятное, и никто не собирается покушаться на право Виктора Васильевича как признанного литературоведа выстраивать собственную версию на собственном понимании того, кто какое место должен в истории литературы занимать.

Проблема, опять-таки, в том, что если это понимание "только" интуитивно и субъективно, то оно, даже будучи верным, адекватно соответствующим действительности, не будет носить достаточно общего и общепринятого характера, поскольку ему неизбежно будет противостоять множество иных, столь же интуитивных и субъективных концептов.

Но, по крайней мере, предложенная Виктором Петелиным версия на сегодня может считаться одной из самых фундаментальных и репрезентативных, а в сокращенном и переработанном под учебно-методические стандарты виде вполне может послужить основой для "настоящего" учебника русской литературы ХХ столетия: как в вузовском, так и в школьном варианте.

Хотя - о чём это я говорю? Какая литература? Какой язык? Русская? Русский? Забудьте! В этом отношении высказанная президентом России Владимиром Путиным на недавнем Всероссийском литературном собрании мысль о том, что "русский язык слишком велик, слава Богу, чтобы его традиции можно было разрушить", - лично мне кажется чересчур благодушной.

"Слишком велика" была и классическая латынь, и её "традиции" не разрушены даже поныне, но вот "живым" языком она, увы, перестала быть более тысячи лет назад, а "языком науки", то есть языком "межнационального общения" для ученых - почти двести лет назад. И если мы не хотим такой же - даже худшей, поскольку русский язык, увы, не приобрел такого всемирного значения, как латынь в эпоху расцвета Древнего Рима, - судьбы для нашего языка (и нашей Родины), в данной сфере необходимо "пахать" - и не "как раб на галерах", а творчески и с максимальным пониманием дела, которым занимаешься. Этого сегодня в отечественной литературе, увы, нет. Уже нет или еще нет - покажет будущее. Тут всё зависит от нас. И "труд жизни" Виктора Васильевича Петелина, - слава Богу, что завершенный, - несомненно, лежит в русле этой позитивной для русской литературы и русской культуры, не разрушительной, а созидающей, тенденции. А не ошибается, как известно, только тот, кто ничего не делает. 

Миссия культуры

Анна Скок

28 ноября 2013 0

Политика Культура Общество

Елена Ямпольская - российский журналист, писатель, театральный критик, с 2011 года главный редактор газеты "Культура". Её назначение на этот пост вызвало шквал эмоций и заявлений, а сама "Культура" пережила новое рождение. После же недавнего блестящего выступления на президентском Совете по культуре и искусству споры вокруг персоны главного редактора "Культуры" вспыхнули  с новой силой. Корреспондент "Завтра" встретился с Еленой Ямпольской  и расспросил о самых животрепещущих темах современной российской  культуры.

"ЗАВТРА". Елена Александровна, все мы знали газету "Культура" как рупор либеральной мысли. С вашим приходом всё кардинально изменилось. На каких принципах строится теперь политика газеты?

Елена ЯМПОЛЬСКАЯ. Политика газеты очевидна для всех, кто нас читает. Можно обозначить формальные принципы: это пророссийское издание, это патриотическое издание, это издание, относящееся с огромным уважением к нашей истории как в целом российской, так и конкретно - советской. Ибо всё-таки большинство из нас вышли родом из той эпохи, и поливать её грязью мы не собираемся ни при каких обстоятельствах. Конечно, "Культура" - газета светская, однако мы много внимания уделяем традиционным для России религиозным конфессиям, особенно Русской православной церкви. У нас нет никаких особенных отношений с Патриархией, но при любых нападках на Церковь, при попытках спровоцировать вокруг нее очередной скандал мы всегда встаем на её сторону.

Мы - газета, интересующаяся той культурой, которая имеет отношение к нравственности, культурой, несущей определенную систему ценностей. Соответственно, некоторые вещи, интересные, быть может, для других изданий, на наших страницах не печатаются. Скажем, инсталляция из старых унитазов считается частью современной культуры, но нас она по определению не интересует.