ЧВК. История и современность. Горе побежденным! - Вагнер Рихард Страница 16

А за милю от них Бастьен-Тири почувствовал, что в чём-то он очень оплошал. В чём — это он понял куда позже, уже в камере смертников: полицейские ему объяснили. Оказывается, он готовил покушение по календарю 1961 года, где было написано чёрным по белому, что солнце нынче заходит в 20.35, и времени хватало с лихвой, даже если де Голль запоздает — а он запаздывал. Между тем по нынешнему-то календарю 22 августа 1962 года смеркалось в 20.10. Эти потерянные двадцать пять минут предрешили дальнейшую историю Франции. В 20.18 Бастьен-Тири, наконец, увидел президентский кортеж, приближающийся со скоростью семьдесят миль, и бешено замахал газетой».

Информация о преждевременно наступивших сумерках вызывает вопрос [48]. Сумерки (в одном и том же месте) действительно каждый год наступают в одно и то же время. Никакого внезапного перевода Франции в том году на летнее время (смещения земной оси и прочих катаклизмов) не было. Плохую видимость можно, в принципе, объяснить туманом. В других источниках информации о внезапных сумерках нет — все ссылаются на Форсайта.

«Ста ярдами [49] дальше на другой стороне проспекта Бернье злобно приглядывался и никак не мог понять, что там делает отуманенная фигурка. “Махнул он или не махнул газетой?” — вслух спросил он сам себя, и едва спросил, как акулий нос президентского “ситроена” промелькнул мимо автобусной остановки и надвинулся на него. “Огонь!” — заорал он, и снайперы у его ног открыли пальбу под прямым углом по проносящейся (70 миль в час) [50] цели.

Стреляли они, что ни говори, метко: добрая дюжина пуль угодила в “ситроен”, большей частью сзади. Брызнули клочья шин; и хотя они самозаклеивались, всё же из-за внезапной потери давления машину занесло на передних колесах. Но Франсуа Марру спас жизнь де Голлю.

Первоклассный стрелок, бывший легионер Варга метился в колеса; остальные разрядили автоматы в заднее стекло удалявшегося “ситроена”. Несколько пуль впились в кузов, одна продырявила стекло и просвистела в дюйме-другом от президентского носа. “Пригнитесь!” — закричал, обернувшись, полковник де Буасье. Г-жа де Голль уткнулась в колени мужа. “Это что, опять?” — холодно проговорил генерал и покосился на заднее окно.

Марру кое-как совладал с рулем, сбросил скорость и выровнял машину; “ситроен” рванулся вперед, к перекрёстку, где на авеню де Буа его поджидал другой отряд боевиков. За Марру почти вплотную следовала как ни в чём не бывало машина с охраной.

Бугрене де ля Токне сидел за рулем, двигатель был включен; ему надо было мгновенно решать, подставиться и пожертвовать жизнью или полсекунды промедлить. Он промедлил — и, вырвавшись на проспект, оказался бок о бок с машиной, где сидели телохранитель д’Жудер и комиссар Дюкре.

Выставившись из правого заднего окна почти по пояс, Ватен разрядил магазин вслед президентской машине, в которой мелькнул за разбитым стеклом надменный профиль де Голля.

— Вот болваны, даже не отстреливаются, — раздраженно бросил тот. Между тем д’Жудер держал пистолет наготове и за десять футов не промахнулся бы, но голова водителя заслоняла цель. Дюкре повелительно крикнул: “За президентом!” — и оасовцы мигом остались позади. Мотоциклисты, одного из которых де ля Токне едва не сбил, нагнали машины, и президентский кортеж, развернувшись на развилке, проследовал на Виллакубле.

А незадачливым убийцам не было времени разбираться, кто в чём виноват; разобрались потом. Оставив три машины на месте засады, они мигом разъехались на запасных автомобилях, благо уже совсем стемнело.

Комиссар Дюкре связался с Виллакубле по рации и коротко объяснил, что и как. Через десять минут прибыл дополнительный конвой, и де Голль велел ехать прямиком к вертолетной площадке. Возле остановившейся машины столпились военные и штатские; задняя дверца распахнулась: все были встревожены самочувствием г-жи де Голль. Из другой дверцы появился генерал, встряхивая лацканы, обсыпанные осколками стекла. Жестом отстранив взволнованную толпу, он обошел машину и подал руку жене.

— Пойдем, дорогая, мы уже почти дома, — сказал он ей и, обернувшись, проронил суждение об ОАС: — Стрелять не умеют. — Он провел жену в кабину вертолета, сел рядом с нею — к ним присоединился д’Жудер — и отправился отдохнуть денек-другой» [51].

Дальше на сцену вышел и сыграл свою роль Его Величество Случай. Французские жандармы случайно задержали одного из участников покушения, а тот на допросе всё подробно рассказал.

«Дело стронулось с мертвой точки 3 сентября, и стронула его, как это нередко бывает, простая проверка документов. Возле города Валанс, чуть южнее Лиона, на трассе из Парижа в Марсель, полицейские наугад остановили частную машину; в ней ехали четверо. Только в тот день их уже остановили несколько сотен, и без всякого толку; но тут у одного из четверых документов не оказалось, он их якобы потерял.

Там определенно выяснилось, что этот четвертый — случайный попутчик, и троих отпустили, а у него сняли отпечатки пальцев и послали их в Париж: тот ли он, за кого себя выдает? Ответ пришел через двенадцать часов: задержан двадцатидвухлетний дезертир из Иностранного легиона, подлежит военному суду. А что он Пьер Дени Магад — это правда.

В лионском полицейском управлении, пока он дожидался допроса, караульный полушутя спросил его:

— Ну, а что скажем насчет Пти-Кламара?

Тот угрюмо пожал плечами:

— Чего мне говорить — спрашивайте.

“Раскалывался” он восемь часов, ошеломляя допросчиков; стенографисты исписывали блокнот за блокнотом. Он назвал всех участников покушения и вдобавок девятерых сообщников, так или иначе в нём замешанных, общим счетом двадцать два человека. Теперь полиция знала, кого она ищет.

Скрыться, и притом бесследно, удалось одному Жоржу Ватену; вероятно, он проживает в Испании, где нашли прибежище многие главари ОАС».

Так начинается знаменитая книга Фредерика Форсайта «День Шакала». Считается, в романе описано всё документально точно, хотя информация о сумерках не выдерживает критики. Но главное, чего тут не хватает, — это схемы покушения. Из текста книги неясно, с какого расстояния велся огонь, в течение скольких секунд — и под какими углами. Возможно, что покушение было просто плохо организовано. Расстрелянный позже Бастьен-Тири, хоть и был военным, служил в ВВС. И опыта в проведении подобных спецопераций явно не имел.

Мне на глаза попался и список оружия, брошенного в автомобилях заговорщиками. Там есть два ручных пулемета Шательро М24/29, автомат MP40 (тот самый «Шмайссер»), автомат Томпсона 45-го калибра, прославившийся в США во времена «сухого закона», а также самозарядный Carbine (видимо, M1). Патроны и несколько гранат. К хорошему арсеналу у бойцов доступа не было — взяли всё, что нашли. И ещё — в фургоне заговорщиков был обнаружен бинокль. Так что знак, который подают газетой, увидеть могли без проблем.

И о судьбе Ватена известно всё же чуть больше, чем говорит писатель. В начале 1994 года появилось сообщение, что «в Парагвае в возрасте 71 года умер Жорж Ватен, пытавшийся убить президента Франции генерала Шарля де Голля… В 1963 году Ватен был заочно приговорен к смертной казни». В 1990 году он рассказал журналистам, что по первоначальному плану де Голля хотели похитить, передать в руки военного трибунала и только затем казнить. Но автомобиль появился раньше, чем заговорщики были готовы, и они стали стрелять. Ватен бежал в Швейцарию. Полиция его арестовала, но не выдала Франции, поскольку Швейцария не выдает преступников, если им грозит смертная казнь. Его выслали в Испанию, откуда он перебрался в Латинскую Америку [52].