Василий Дрожжин - Ликвидация СССР и сионизм Страница 17

Акцент, как видим, вновь сделан на экономическую и политическую дезинтеграцию страны.

1 декабря 1988 г. Верховный Совет СССР принял Закон СССР «Об изменениях и дополнениях Конституции (Основного Закона СССР)» и Закон СССР «О выборах народных депутатов». Высшим органом государственной власти становился Съезд народных депутатов СССР, состоявший из 2250 депутатов и правомочный принять к своему рассмотрению и решать любой вопрос, отнесенный к ведению Союза СССР. Учреждался Верховный Совет СССР как постоянно действующий законодательный, распорядительный и контрольный орган, государственный орган СССР.

В заключительном слове на сессии Верховного Совета СССР Горбачев заявил, что совершенствованию межнациональных отношений, разграничению полномочий Союза и республик отвечает девиз: «Прочный союз — это сильный центр и сильные республики», подчеркнув, что «нынешний состав Верховного Совета СССР проводит свою последнюю сессию… На долю Верховного Совета именно этого созыва выпала великая ответственность принятия решений, связанных с вступлением нашей страны на путь революционной перестройки, обновления советского общества… Достаточно напомнить такие фундаментальные наши решения, как Закон о государственном социалистическом предприятии, Закон о кооперации, как сегодняшние законопроекты, которые дают мощный стимул политической реформе. Этими важными вехами будет определяться значение Верховного Совета СССР одиннадцатого созыва в истории нашей страны». Действительно, депутаты Верховного Совета СССР приняли законы, ставшие вехами на пути к ликвидации существовавших в стране экономической и политической систем.

Публикуемые планы экономической и политической дезинтеграции страны способствовали дальнейшему росту национализма и сепаратизма, обострению межнациональных отношений.

15—30 декабря 1988 г. были отмечены массовые потоки беженцев из Армении в Азербайджан и из Азербайджана в Армению; по данным Госкомитета, в Азербайджан прибыло свыше 165 тыс. человек, в Армению — более 140 тыс. человек.

Только за ноябрь — декабрь 1988 г. в Азербайджане и Армении на почве межнациональных конфликтов погибло 43 человека. Сотни людей получили телесные повреждения различной тяжести, совершено около трех тысяч погромов и поджогов административных зданий, объектов торговли, жилищ граждан. Только от беженцев поступило более 2,5 тысячи заявлений о разбоях, грабежах, телесных повреждениях.

«Национальный вопрос» оказался в центре внимания Горбачева и на рубеже 1988–1989 гг. В новогоднем обращение к народу он сказал: «Впереди у нас важный очередной этап политической реформы, имеющий целью гармонизацию межнациональных отношений». «Новое мышление» позволило ему характеризовать последние не политико-правовыми, а музыкальными терминами, которыми можно назвать и ружейные выстрелы, раздающиеся с той и другой стороны спровоцированного межнационального конфликта, и топот ног сотен тысяч беженцев из одной республики в другую, покидающих обжитые места, оставляя там жилища и имущество…

В марте — апреле и мае 1989 г. в соответствии с Конституцией СССР и избирательным законом были проведены выборы народных депутатов СССР, в которых приняли участие 172 млн. 800 тыс. избирателей, или 89,9 % от числа включенных в списки. Эти выборы были менее демократическими, чем по Конституции СССР 1977 г. Они не были вполне равными и прямыми. Из числа избранных 1957 народных депутатов СССР, или 87 %, были членами и кандидатами в члены КПСС.

Дальнейший демонтаж государственности и экономической системы СССР связан с деятельностью народных депутатов СССР, особенно с деятельностью образовавшейся из их числа Межрегиональной депутатской группы (МДГ), сопредседателями которой были А. Сахаров, Ю. Афанасьев, Б. Ельцин, В. Пальм и Г. Попов. МДГ взяла на себя роль «пятой колонны», в ее недрах были сформулированы три лозунга, три задачи: — «денационализации», «десоветизации» и «дефедерализации», которые намечалось решить в ходе «перестройки».

Но, несмотря ни на что, искусственно созданный партийным центром «национальный вопрос» не давал желаемых результатов, что свидетельствовало о прочности Союза ССР.

В целом население страны до 1989 года не было настроено националистически. В соответствии с данными социологических исследований (январь — февраль 1989 г.) 76,9 % одинаково относились к людям любой национальности, проживающим в их регионе, для 8,6 % национальные вопросы вообще безразличны. Сравнительно высок был уровень межнационального общения: 84 % населения было удовлетворено межнациональными отношениями по месту работы, 44 % положительно относились к межнациональным бракам, 55,8 % имели родственников другой национальности, а у 88 % были друзья среди лиц другой национальности.

В то же время 2,7 % населения отрицательно относились к людям инонациональностей, приехавшим в их регионы, а 8,7 % считают, что в их регионе должны жить только лица коренной национальности. Однако этот сравнительно небольшой процент лиц, настроенных явно националистически, проявлял и большую социальную активность, входил в руководство различных общедемократических и национальных движений и придавал этим движениям националистический характер…

18 мая 1989 г. Верховный Совет Литовской ССР принял «Декларацию о государственном суверенитете Литвы», в которой заявлялось, что «в 1940 году на основании пакта и дополнительных тайных протоколов, принятых Германией и СССР в 1939 году, суверенное Литовское государство было насильственно и незаконно присоединено к Советскому Союзу, утратив тем самым политическую, экономическую и культурную самостоятельность. Правительство СССР и сегодня игнорирует стремление республик даже к экономической самостоятельности.

Верховный Совет Литовской ССР видит выход из существующего положения только в восстановлении государственного суверенитета… Верховный Совет Литовской ССР провозглашает, что отныне в Литовской ССР, с принятием поправки к статье 70 Конституции Литовской ССР, имеют силу только принятые или ратифицированные Верховным Советом законы. В будущем отношения с СССР и другими государствами должны устанавливаться только на основе межгосударственных договоров…».

Упомянутые «тайные протоколы» никто не видел, а существовало только предположение о том, «что они были». Это не помешало Верховному Совету Литовской ССР выступить с обращением к Съезду народных депутатов СССР, в котором предлагалось: «Осудить упомянутые тайные сделки, подписанные тогдашним Советским правительством, и объявить их незаконными и недействительными с момента подписания». Аналогичное отношение к «тайным протоколам» выразили Верховные Советы Латвии и Эстонии.

В тот же день Верховные Советы Литвы и Эстонии осудили советско-германский договор 1939 года и потребовали признать его незаконность с момента подписания. Позднее к ним присоединился Верховный Совет Латвии.

23—24 мая произошли столкновения на межэтнической почве в Ферганской области между узбеками и турками-месхетинцами, а уже 25 мая начал свою работу 1-й Съезд народных депутатов СССР В первый день работы Съезда М.С. Горбачев был избран Председателем Верховного Совета СССР («за» — 2123, «против» — 87). Первым заместителем Председателя Верховного Совета СССР, по предложению Горбачева, был избран А.И. Лукьянов.

27 мая на четвертом заседании I Съезда народных депутатов СССР Г.Х. Попов сообщил о работе московского клуба депутатов накануне Съезда: «Мы создали рабочие группы и стали готовить материалы к предстоящему съезду… Мы работали не жалея сил, день и ночь, пакет наших предложений был подготовлен… Мы предлагаем подумать о сформировании межрегиональной независимой депутатской группы и приглашаем всех товарищей депутатов, чтобы они к этой группе присоединились».

Эту межрегиональную депутатскую группу он представил как депутатов «демократической ориентации», как этакую невинную даже не фракцию, а чуть ли не кружок по интересам. Так сказать, «стихийно возникшую» ячейку. Наивное, неопытное большинство депутатов так и воспринимали сие образование. Но это была далеко не безгрешная артель. И образовалась она не стихийно, в одночасье. Ведь и слепому ясно: создать буквально за несколько дней так профессионально оформленную связку, со всеми признаками корпоративного ордена, могли только профессионалы. А что это не просто кружок случайных людей, а ядро будущей партии, свидетельствовала блестящая информированность входящих в связку о месте и времени действия, согласованность и безупречная синхронность акций и, наконец, жесточайшая дисциплина и суровая подчиненность низа верхам. МДГ имела отлично отлаженную разведсистему, весьма разветвленную сеть стукачей и соглядатаев. Членами МДГ составлялись и хранились досье на всех более или менее видных политических оппонентов.