Газета Завтра Газета - Газета Завтра 878 (37 2010) Страница 17

     Лично мне кажется, что адекватный путь решения данной проблемы нужно искать совершенно в ином направлении. А именно — установить нечто наподобие "дорожного налога" на продажу компьютеров и оказания интернет-услуг, включая услуги мобильной связи. Эти рынки в нашей стране имеют гигантский объём. Скажем, продажи компьютерной техники на российском рынке в 2009 году составили свыше 7 млрд. долл., мобильных телефонов — свыше 4 млрд. долл., услуг электронной связи, включая интернет, — свыше 10 млрд. долл. Таким образом, совокупная база для дополнительного налогообложения даже в условиях кризиса превышает 20 млрд. долл. В то же время совокупный объём книжного рынка России (книгоиздание + книготорговля) в 2009 году составил около 70 млрд. рублей, т.е. примерно 2,5 млрд. долл. Затраты на гонорары авторам даже в самом лучшем случае не превышают 5% от конечной стоимости книги, т.е. примерно равны 125 млн. долл. в год. Увеличим эту сумму в 10 раз, чтобы "разложить" её на обеспечение авторских и издательских прав — и мы получим не только "настоящую цену вопроса", максимум 1,5 млрд. долл. ежегодно, но и примерный уровень дополнительного налога — около 5%. Не так уж много, и, главное, вполне осуществимо.

Альберт Лиханов МЕЖДУ МОЛОТОМ И НАКОВАЛЬНЕЙ

"ЗАВТРА". Альберт Анатольевич, какое самое яркое и светлое воспоминание вашего детства?

     Альберт ЛИХАНОВ. Я уже давно убедился, что яркость не всегда вызывается радостью. Яркость детской памяти — это всегда отзыв на сильное чувство, и, увы, им может быть страх. И еще. Яркость воспоминаний может быть растянута во времени — на несколько лет.

     Так что самым ярким, но не всегда светлым воспоминанием стала война, которую я встретил шестилетним малышом, а закончил десятилетним человеком, не то, чтобы всё постигшим, но многое увидевшим и многим потрясённым. Среди этих ярких эмоций — и голод, и мама, сдающая кровь в донорском пункте, чтобы добыть мне кусочек иным образом недоступного топленого масла, и дважды раненный на войне отец, который, по счастливому стечению обстоятельств, дважды оказывался в госпитале нашего города, где служила мама, и уроки в начальной школе, начинавшиеся очень ранним утром в морозном городе, когда мы сидели при свете коптилок и свечек, и моя учительница-спасательница, и, конечно же, светлое свершение четырехлетнего ожидания — День Победы, который для нас, детей войны, стал тогда личным и безумно радостным, хотя для многих и горьким днём — ведь отцы-то погибли у большинства русских мальчишек!

     Так что война одарила меня и моё поколение этой нерадостной яркостью, в конце которой стояло событие, свет которого озарил всю нашу следующую, в том числе взрослую, жизнь.

      "ЗАВТРА". Какую географическую точку России вы можете назвать своей духовной купелью — местом, где душа прикоснулась к Вечности и обрела крылья?

     А.Л. Естественно, это город Киров, по-старому — Вятка, улица на краю старого оврага, деревянный дом в вишневом саду, — дом построил, а сад обиходил мой дед. Там я вырос, научился читать, полюбил книги и начитал в детстве и отрочестве столько, что мне этого запаса и по сей день хватает. Главное, чем я стал богат — и в детские годы, и во взрослости, это сотворило со мной многочтение: радость создания в собственном сознании мира, предлагаемого писателем, — да вот мир этот создается твоим собственным промыслом, представлением, пусть небольшим, но опытом, часто фантазийным и всегда творческим.

     Вот почему я говорю, что чтение — это всегда саморазвитие, глубокий и важный творческий процесс и еще — душестроительство. По крайней мере, меня книги воспитали, поставили на ноги, одарили моральностью и истинами, которые и есть убеждения и представления.

     Таким образом, именно в своём родительском доме, под шуршание книжных страниц я и сформировал свои главные взгляды, стал, если хотите, человеком.

      "ЗАВТРА". В современном мире без образования невозможно стать полноценным членом человеческого сообщества. Каким, по-вашему, должно быть образование, чтобы готовить человека для сотрудничества и сознательного созидания, а не для соперничества с другими людьми, фирмами, странами, цивилизациями ради корпоративной выгоды?

     А.Л. Комплекс проблем и этических представлений, который вы собрали воедино в этом вопросе, для меня — очень существенный.

     В основе всякой социальной конструкции, на мой взгляд, должна стоять справедливость. Достойно приходят дети в социум той или иной страны — или нет? Достойно, с почетом и честью, вне нужды, бедности, лишений уходят из жизни старики — или нет? Эти два критерия, означающие естественное состояние мира, государства, общества и более определенно конкретной страны, — и есть истина в последней (и первой!) инстанции, признание — или непризнание — праведности государства и его управителей.

     В частности, я исповедую идею стартового равенства всех детей. Не может быть детей бедных или богатых, голодных или сытых, белых или цветных. Не может быть сегрегации детской среды, особенно неравенства, порожденного властью, экономикой, любой социальной системой. И всемирные силы должны активно балансировать состояние детства в Мире — именно для этой цели создан и существует ЮНИСЕФ — Детский фонд ООН.

     Но образование, школа сами по себе еще не есть дверь во всечеловеческое равенство, счастье, развитие. Школа — лишь зеркало социальной системы, в которой она обретается. И хотя от школы очень многое зависит, к равенству и последующему успеху, радости умственной, развивающей, помогающей состояться и утвердиться, стране, в которой живет школа, нужен точный духовный вектор, надпредметный смысл, идея развития.

     Я, например, с восторгом прочитал о том, как в какой-то очень дальней деревне в Индии, в школе, которая скорее напоминает хижину с протекающей крышей, именно в наши дни, бедный, плохо одетый учитель математики сидит в кругу своих учеников, на высшем уровне оснащает их знанием предмета и основам программирования. Результат: 21 из его 22 выпускников с ходу поступили в один из 11 технических университетов Индии, которые готовят высококлассных программистов (еще один, уверен учитель, поступит через год; наверное, поступил).

     И еще одна потрясающая, согласитесь, цифра: сегодня в Индии, часто голодной, материально бедной, число программистов равно населению Англии(!), и их большинство обслуживает оплату гражданами США своих коммунальных затрат. За каждый платеж — небольшие центы, но поскольку в Америке 300 миллионов жителей, работы для индийских программистов и программных менеджеров — завались.

     Допустим, они подметают электронный мусор большой державы, оказались, так сказать, дворниками на финансовом рынке. Но для учеников того бедного школьного математика, там, в конкретной стране Индии, это означает выплывание из нищеты наверх, к материальному благосостоянию, хоть к какой-то радости. При миллиарде с гаком жителей, среди которых родители этих мальчиков, оставшихся в деревне, и им надо, выбравшись наверх, помогать.

     Я не стану говорить о нашей стране и ее системе образования. Замечу только, что стартовое равенство всех детей без исключения мне представляется главной ценностью и, кстати, гарантировано Конституцией. Но практика осуществления конституционных посылов далека от совершенства. Убежден, что Россия напрасно разрушила прежнюю систему образовательного равенства, с помощью ЕГЭ искусственно снизила высокий потенциал прежнего образования, в основе которого лежали принципы русской дореволюционной педагогики Ушинского, высокие посылы Толстого, иных наших классиков. Да и советский опыт Макаренко и Сухомлинского, как того ребёнка, выплеснули вместе с водой.

     Глупо. Мы еще спохватимся, уверен в этом. Как человек, стоящий в мире детства обеими ногами, могу констатировать главные образовательные провалы: едва ли не тотальная детская малограмотность — лишь единицы пишут без ошибок, почти тотальный отказ от непрограммного чтения и массовое снижение его качества, школьная непродвинутость и прямое отставание детей по большинству программ за 11 лет обучения: в 2010 году почти 16 000 выпускников школ не смогли сдать два экзамена, требуемых по ЕГЭ, половина из них не получит аттестат зрелости.

     Это что за мораль, что за экономика у современного образования? В чём смысл учительского труда — сравни с индийской историей.

      "ЗАВТРА". Диалог — это сознательно выстраиваемое устремление к сотрудничеству различных точек зрения. Для диалога культур необходимо иметь развитое самосознание и идентичность, обеспечивающую ясные и непротиворечивые представления о своем культурном сообществе. О состоянии культуры в России сегодня говорить не приходится — она успешно вытесняется западной, прежде всего американской культурой, которая не дает россиянам тех же преимуществ в жизни, потому что неадекватна условиям жизни и традициям российского социума. Как вы думаете, каким образом можно помочь россиянам обрести "свою точку зрения" для эффективного диалога с другими культурами?