В погоне за потрошителем с Грин-Ривер. Мои поиски убийцы 49 женщин - Дэвид Райхерт Страница 17

К восьми вечера после десяти часов разговоров, письменных свидетельств и разъяснений, Мелвин решил, что с него хватит. Его увели обратно в изолятор для оформления освобождения. В это время мы договорились с детективами, чтобы они проследили за Мелвином до дома. Из сотен контактов никто больше не дал нам столько информации о жертвах. Никто не признался, что был так близок со всеми пятью девушками. И никто больше не подходил так хорошо под профиль убийцы. На неопределённое время Мелвин Фостер стал объектов круглосуточного наблюдения.

Глава 4

Основной подозреваемый

В течении трёх-четырёх дней в сентябре 1982 года у членов целевой группы были хорошие причины надеяться, что кошмар Грин-Ривер не продлится долго. Хотя у нас было несколько тревожных заявлений о пропавших, общее число пропавших женщин на то время не было каким-то экстраординарным. И больше месяца не было найдено ни одного тела и не случилось ни одного убийства в стиле Грин-Ривер. А также у нас появился очень вероятный подозреваемый, который находился под постоянным присмотром.

Тем не менее, мы не говорили в открытую о том, что остановили дьявола с Грин-Ривер. Было ещё слишком рано так думать, и мы продолжали действовать, как при нераскрытом деле. Для меня это значило следовать за историей Мелвина. Одним из первых контактов в этом деле была девушка по имени Карен, которая сама пришла в отдел особо тяжких преступлений, чтобы дать о нём информацию. Она сказала, что знала многих людей, которых Фостер считал своими друзьями и предоставила нам длинный список бездомных граждан, которые могли дать нам полную картину личности Мелвина Фостера. Ряд свидетелей, названный одной только этой женщиной, мог дать нам отличное представление о странном и сложном мире, в котором жил Мелвин. Среди тех, с кем предложила связаться Карен, были Бэмби и Бризи, две девочки-подростка, дружившие с сутенёром Диджеем; Бад, известный под кличкой Космический Чудак, знавший всё, что происходило на Пайк-Стрит; Базз, «очень уродливый» парень, носивший ковбойскую шляпу и ходивший по улицам с котом на плече, и его друг Уилс.

Когда я искал этих персонажей и многих других, попутно продолжал проверять наши теории о Мелвине. Я позвонил Джону Дугласу, и он повторил, что Фостер перспективный подозреваемый, подкинув несколько идей, как его прижать. Сначала он предложил найти девушек, которые вызывали Фостера и спросить пытался ли он отвезти их в безлюдные места против их воли. Далее следовало связаться с семьями – узнать, был ли Фостер на похоронах жертв с Грин-Ривер. (Люди, убивающие ради острых ощущений, получают удовольствие, видя, какое горе причинили друзьями и семьям.) Дуглас также думал, что нам стоило отвезти Фостера в мотель, где можно было устроить сцену с показом пирамидальных камней, найденных в телах жертв и посмотреть на его реакцию.

Идея о постановке – классический приём ФБР. Они предпочитают такого рода психологическую войну, веря, что плохие парни расколются, если увидят улики против них. Не такая уж невыполнимая задача, но я боялся, что Мелвин был слишком умён, чтобы попасться на удочку. Он уже выяснил, что мы наблюдаем за ним и позвонил выразить жалобу на притеснения.

На тот момент вряд ли операцию по наблюдению можно было обвинить в притеснении. Всё, что мы сделали – разместили одну гражданскую машину с двумя детективами перед домом Фостера. (Шериф округа Тёрстон, под чьей юрисдикцией мы находились, был в курсе операции.) Когда Мелвин покидал дом, мы следовали за ним на расстоянии, пока он не возвращался обратно. Мы не останавливали его и не окружали со всех сторон. Если ограничивали его возможность обращаться к проституткам или подбирать с улиц беспризорников, то в этом не было ничего смертельного.

Мои первые несколько смен в наблюдении за Мелвином не были ничем примечательны, за исключением парочки доверительных бесед с напарником, Фэй Брукс, когда мы вместе провели в машине пару холодных тёмных ночей. Как обычно и делают люди, мы начали делиться своими историями из жизни. Я рассказал ей, что вырос в доме, где ссоры и ругать были обычным делом. Она поведала, что родилась в Гарлеме, и живя в семье военного, её детство прошло в таких далёких местах, как Коннектикут, Канзас и Япония. Школу Фэй закончила в сельской местности на Аляске, где была единственным чернокожим ребёнком.

Я подумал, что трудности, с которыми Фэй сталкивалась при переездах из города в город, из культуры в культуру, были ключом к пониманию того, почему она так хорошо справлялась с работой. Она была отличным следователем по сексуальным преступлениям. Она проявляла столько сочувствия к жертвам, что им очень легко было говорить с ней, обсуждать унизительные и беспокоящие аспекты пережитого опыта. Это же сочувствие помогало Фэй манипулировать преступниками, заставляя их делать компрометирующие заявления. Она знала, что все они считали себя хорошими парнями, которые просто проявляли «любовь» в том виде, который обществу никогда не понять. Фэй заставляла их думать, что понимает их, что с ней можно поделиться своими секретами.

Я был прав, что детство Фэй сыграло роль в развитии навыков общения с людьми, но было что-то ещё, о чём я мог только догадываться. Во время ночной смены с десяти вечера до шести утра, пока поднимался пар от наших стаканчиков с горячим шоколадом, Фэй рассказала мне об истинной причине, почему она так подкована в своей работе. Каждый год, встречая новых детей и имея дело с расизмом и сексизмом – это только часть правды. Но суть в том, что она и сама подвергалась сексуальному насилию. В детстве отчим обрёк её на продолжительные кровосмесительные отношения, травмируя тело и подрывая доверие. С тех пор она потратила много времени, пытаясь понять, почему так случилось. И весь свой опыт и знания об этом, она использовала для помощи другим.

Фэй лучше других понимала, что девушки, убитые монстром с Грин-Ривер, были невинными жертвами, заслуживающими того, чтобы мы вложили в расследование все силы. Они не были людьми второго сорта и их нельзя винить за то, что с ними случилось. На самом деле, они были нацелены на всё, что угодно, только не на уличную жизнь. Надругательства, насилие и нарушение норм поведения внутри семьи