Алексей Шкваров - Россия - Швеция. История военных конфликтов. 1142-1809 годы Страница 18

Экономический подъем, охвативший побережье крайнего севера Европы, привлекает к этому району внимание правящих кругов Швеции. Важной составной частью захватнической программы шведского правительства становится проект овладения берегами Ледовитого океана и Белого моря. Стремление овладеть полярным побережьем и выйти к океанским торговым путям с начала 80-х годов XVI века пронизывает внешнюю политику Швеции. Для осуществления этого проекта Швеция в последней четверти XVI и в начале XVI века неоднократно вступала в борьбу с Данией, владевшей норвежским побережьем страны саамов, и с Россией, владевшей Кольским полуостровом и северной Карелией.

Шведские правящие круги впервые сформулировали свою большую программу завоеваний на Востоке в 1580 г., когда значительно ухудшилось внутреннее и международное положение Русского государства, когда соотношение сил сложилось уже решительно не в пользу России, и Швеция готовится к переходу в наступление вглубь русских владений. В завоевательной программе, разработанной шведским королем Юханом III, планировался захват Кексгольмского (Корельского) уезда, Ижорской земли с ее городами-крепостями (Ивангород, Ям, Копорье и Орешек), Холмогорского острога у устья Сев. Двины и всей территории между Кексгольмом (Корелой) и Варангер-фьордом. Иными словами, Юхан III, стремившийся воспользоваться трудным положением Русского государства выдвинул программу завоевания почти всего севера России, предполагая захватить Ижорскую землю и берега Невы, почти всю территорию Карелии (Корельский уезд, северную Карелию — карельское Поморье — и Лопские погосты), Кольский полуостров и даже восточное побережье Белого моря с устьем Северной Двины. Это полностью отрезало Русское государство от выхода к морям.

Захватническая программа Юхана была, в ближайшие десятилетия положена в основу всех по следующих завоевательных планов шведского правительства. И в конце XVI и в начале XVII века, планируя территориальные захваты на Востоке за счет России, шведские правители обычно целиком или в основном воспроизводили программу Юхана III.

В соответствии со своей программой шведский король в том же 1580 г. приступил к практическим действиям. Одновременно были намечены и зимой 1580–1581 гг. совершены три похода из шведских владений вглубь русской Карелии: из Выборга в направлении на Корелу (Кексгольм), из Олафсборга на Олонец, и из Улеаборга на Кемь.

Отряды, вышедшие из Олафсборга и Улеаборга, были немногочисленны и в своих действиях ограничились набегами. Главный удар был направлен на центр русской Карелии — город Корелу. На Корелу было брошено значительное войско во главе с лучшим шведским полководцем Понтусом Делагарди (де ла Гарди). Профессиональный наемник, француз по национальности, он дрался под датскими знаменами против шведов. В 1565 году был захвачен в плен и по обычаям того времени легко перешел служить под знамена Швеции[177]. Сделал неплохую карьеру при дворе Юхана III, а в довершении всего женился на его внебрачной дочери, получив в 1571 году баронский титул[178].

В конце октября 1580 г. Понтус Делагарди двинулся из Выборга на Корелу. На обоих берегах Вуоксы шведы построили осадные сооружения, установили пушки; лодки с шведскими солдатами блокировали обе городские крепости, отрезав их от внешнего мира. Пользуясь значительным превосходством сил и неожиданностью нападения, Делагарди удалось поджечь калеными ядрами деревянные укрепления, немногочисленный русский гарнизон с исключительным мужеством отстаивал город. Только, когда весь город был уже объят пламенем, воевода согласился начать переговоры. Догоравший город 4 ноября 1580 г. был сдан шведам

Захватив Корельский уезд, в начале зимы 1581 года Делагарди стремительно, по льду выходит на южном побережье финского залива и захватывает Иван-город, Ям и Копорье, воспользовавшись тем, что Россия ведет тяжелейшую войну со Стефаном Баторией, осадившим Псков[179].

В начале сентября Понтус Делагарди приступает к осаде Нарвы. Со стороны моря прибыло большое количество шведских военных кораблей под командованием адмирала Флеминга. На кораблях привезли большое количество пушек и прочего военного снаряжения. 4-го сентября шведы начали обстреливать город из пушек. 6-го сентября, когда Нарвским укреплениям был нанесён серьёзный ущерб, русским предложили сдаться, на что последовал отказ. На это Понтус Делагарди созвал всех своих людей (пехотинцев и корабельщиков, ливонских дворян и их слуг) идти на город штурмом. В награду за их труд командующий обещал им разрешить в течение 24-х часов грабить город. Желающих нашлось много. Штурм начался с некоторыми потерями, но в первой же атаке шведом удалось сломить оборону русских и ворваться в город. Началась резня, пало тысяча стрельцов, много русских дворян, не щадили также и мирных граждан. Всего было убито за этот вечер около 7 тыс. человек. Потеря Нарвы для России было тяжёлым ударом. Затем вся Ливония, вплоть до Ревеля оказалась в руках Делагарди.

"Воеводы Иоанновы бездействовали"[180]. войск не хватало, за оружие взялись карельские крестьяне, не примирившиеся с шведским захватом. Уже в начале следующего, 1581 года на занятой шведами территории началась партизанская война против захватчиков. Во главе карельских партизан встал Кирилл Рогозин, уроженец Сердоболя (совр. — Сортавала), живший в одной из деревень Соломенского погоста (в восточной части захваченного шведами Корельского уезда). С группой карельских крестьян Рогозин ушел из оккупированной шведами территории в район Олонца и там стал организовывать из местных и из бежавших из Корельского уезда карел партизанские отряды для борьбы против шведов. Партизаны Рогозина в течение 1581–1583 гг. 17 раз ходили из Олонца вглубь Корельского уезда, нанося своими набегами серьезный урон шведским захватчикам[181].

Рогозин и его партизаны призывали крестьян Корельского уезда уходить с захваченной шведами территории в Россию, в оставшиеся под русской властью земли восточной Карелии. На крестьян, перешедших на сторону Швеции и желавших остаться под шведской властью, Рогозин и его партизаны смотрели как на изменников родины и безжалостно расправлялись с ними. В результате действий отрядов Рогозина немало карельских крестьян примкнуло к партизанам, а главное — значительная часть населения Корельского уезда под влиянием агитации Рогозина ушла с оккупированной шведами территории в карельские земли, находившиеся под русской властью[182].

Действия карельских партизанских отрядов в 1581–1583 гг. сыграли немалую роль в общем ходе военных операций в районе Ладожского озера, помешав шведским войскам распространить оккупацию на восточные земли Карелии — на Заонежские погосты.

В ознаменование побед, одержанных шведами в Карелии и в Эстляндии, ко всем своим титулам Юхан III добавляет "Великий князь Финляндии, Карелии, Ингерманландии, Водской и Шеломской пятины", и появляется герб Финляндии, изображающий льва с рыцарским мечом и попирающим кривую саблю. Последнее должно было символизировать оружие турок или татар, но в Западной Европе, в католических и протестантских странах, русские назывались "врагами Христианства" и "язычниками", соответственно попираемый кривой меч ассоциировался с Россией. Данный титул употреблялся вплоть до поражения шведов в Северной войне[183].

Но в 1582 году удача улыбнулась русским. Князья Катырев-Ростовский, Хворостинин, Меркурий Щербатой выступили из Новгорода и нанесли поражение шведам под селом Лялицы. Более всех награды заслужил князь Дмитрий Хворостинин, чей передовой полк с ходу смял боевые порядки шведов.

В ответ Понтус Делагарди высадился с войском под Орешком, но гарнизон отбил все приступы, а от Новгорода уже выступил князь Андрей Шуйский с конным полком, и шведам пришлось ретироваться обратно в переименованную Корелу-Кексгольм.

А Грозный выжидал. Обстановка начинала складываться в его пользу. Заключив мир с Польшей ценой огромных потерь, ибо вести одновременно войну на два фронта с постоянной угрозой татарского вторжения с юга было невозможно, царь начал потихоньку стравливать Стефана Батория со шведским Юханом III. Поляки потребовали возврата Ливонских земель, которые они считали, что шведы заняли незаконно. Баторий написал с угрозой Юхану III: "Ты воспользовался моими успехами и присвоил себе Нарву с другими городами немецкими, собственность Польши", а король отвечал: "Что приобретено кровью нашей, то наше. Я был в поле, еще не видя знамен твоих. Вспомни, как вся Европа трепетала некогда именем Готфов, коих мы наследовали и силу и мужество: не боимся ни меча русского, ни Семиградского"[184].

Пылкий Стефан Баторий хотел было заявить, как привык: "Возьму то, что требую!", да польский сейм с его вольностями шляхетскими заявил: "Не хотим войны! Не дадим ни людей, ни денег!". Убедившись, что помощи ждать от поляков нечего, русский царь приказал мириться со шведами. Началась череда Плюсских перемирий[185].