Газета Дуэль - 2009_18 (617) Страница 18

Оппозиция старается козырять “завещанием” Ленина. Но стоит только прочесть это “завещание”, чтобы понять, что козырять им нечем. Наоборот, “завещание” Ленина убивает нынешних лидеров оппозиции.

В самом деле, это факт, что Ленин в своём “завещании” обвиняет Троцкого в “небольшевизме”, а насчёт ошибки Каменева и Зиновьева во время Октября говорит, что эта ошибка не является “случайностью”. Что это значит? А это значит, что политически нельзя доверять ни Троцкому, который страдает “небольшевизмом”, ни Каменеву и Зиновьеву, ошибки которых не являются “случайностью” и которые могут и должны повториться.

Характерно, что ни одного слова, ни одного намёка нет в “завещании” насчёт ошибок Сталина. Говорится там только о грубости Сталина. Но грубость не есть и не может быть недостатком политической линии или позиции Сталина…”

Итак, Хрущев вырвал из контекста ленинского письма лишь одну из характеристик — о “грубости” Сталина. Вместе с тем умолчав о том, что Ленин дает характеристики и другим лидерам партии и, кстати сказать, далеко не лестные.

Из всего руководящего состава Ленин выделяет двух лидеров — Сталина (его характеристику благодаря стараниям Хрущева мы уже знаем) и Троцкого. Последнего Ленин характеризует как человека, “чрезмерно хвастающего самоуверенностью и чрезмерным увлечением чисто административной стороной дела” (то есть, проще говоря, для которого более важны не реальные дела, а бумажная напыщенность).

А дальше идет ключевая фраза о том, для чего даются все эти характеристики:

“Эти два качества двух выдающихся вождей современного ЦК способны ненароком привести к расколу…”

Слова Ленина об опасности раскола пропущены Хрущевым и поэтому создается впечатление, что Ленин просто недоволен деятельностью Сталина на посту генсека. Но эта мысль Ленина — о недопущении раскола — является ключевой и в том месте письма, где он советует “обдумать способ перемещения Сталина с этого места и назначить на это место другого человека… с точки зрения предохранения от раскола и с точки зрения написанного мною выше о взаимоотношении Сталина и Троцкого, это не мелочь, или это такая мелочь, которая может получить решающее значение”.

Интересно, что, характеризуя других членов ЦК (Троцкого, Бухарина, Пятакова, Каменева и Зиновьева), Ленин пишет именно об их политической ненадежности, предостерегая, что на этих товарищей нельзя “положиться в серьезном политическом вопросе”. При этом оговариваясь, что этот недостаток “мало может быть ставим им в вину лично”. То есть с чисто человеческой точки зрения все эти люди хороши, а вот как политические деятели — увы.

Характеристика же Сталина — прямо противоположна. Хрущев, желая очернить Сталина, приводит ленинские слова о том, что он “сосредоточил в своих руках необъятную власть”, но даже не подозревает, что эти слова — лучшая оценка Сталина как деятельного руководителя и политика. Ибо задача руководителя именно в том и состоит, чтобы действовать, имея власть, а не заниматься “чисто административной стороной дела”. Краснобаев у нас во все времена хватало, а вот работать подчас было действительно некому.

Но кого же Ленин предлагает вместо Сталина на пост генерального секретаря? Вот кого: “человека, который во всех других отношениях отличается от тов. Сталина только одним перевесом, именно, более терпим, более лоялен, более вежлив и более внимателен к товарищам, меньше капризности и т. д.”…

А ведь в этих словах заключается заведомое противоречие: невозможно найти человека, являющегося точной копией другого, за исключением “только одного перевеса”!

Поэтому можно с уверенностью сказать, что Ленин в своем письме лишь предостерегает Сталина от проявления грубости и нетерпимости, а вовсе не вынуждает его уйти с должности генерального секретаря. Иначе бы он еще не раз об этом написал после января 1923 года.

Далее Хрущев переходит к главному, ради чего было затеяно все это “варьете с разоблачениями” — к репрессиям:

“Сталин ввел понятие “враг народа”. Этот термин сразу освобождал от необходимости всяких доказательств идейной неправоты человека или людей, с которыми ты ведешь полемику: он давал возможность всякого, кто в чем-то не согласен со Сталиным, кто был только заподозрен во враждебных намерениях, всякого, кто был просто оклеветан, подвергнуть самым жестоким репрессиям, с нарушением всяких норм революционной законности”.

Чем же можно ответить на подобное обвинение? ЧитаемПостановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) “Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия” от 17 ноября 1938 года:

“Враги народа и шпионы иностранных разведок, пробравшиеся в органы НКВД… старались всячески запутать следственные и агентурные дела, сознательно извращали советские законы, производили массовые и необоснованные аресты, в то же время спасая от разгрома своих сообщников, в особенности, засевших в органах НКВД… Работники НКВД совершенно забросили агентурно-осведомительную работу, предпочитая действовать более упрощенным способом, путем практики массовых арестов, не заботясь при этом о полноте и высоком качестве расследования… Крупнейшим недостатком работы органов НКВД является глубоко укоренившийся упрощенный порядок расследования, при котором, как правило, следователь ограничивается получением от обвиняемого признания своей вины…Такого рода безответственным отношением к следственному производству и грубым нарушением установленных законом процессуальных правил нередко умело пользовались пробравшиеся в органы НКВД и Прокуратуры — как в центре, так и на местах — враги народа. Они сознательно извращали советские законы, совершали подлоги, фальсифицировали следственные документы, привлекая к уголовной ответственности и подвергая аресту по пустяковым основаниям и даже вовсе без всяких оснований, создавали с провокационной целью “дела” против невинных людей, а в то же время принимали все меры к тому, чтобы укрыть и спасти от разгрома своих соучастников по преступной антисоветской деятельности…”

Председатель Совета Народных Комиссаров СССР В. МОЛОТОВ

Секретарь Центрального Комитета ВКП(б) И.СТАЛИН

Вот ведь как получается, Хрущев обвиняет Сталина в том, что в органах НКВД имели место беззакония, необоснованные репрессии и другие нарушения. Но именно на это указывает и Сталин, требуя от работников НКВД и Прокуратуры строгого соблюдения законности и сурово наказывая истинных врагов народа за творимые ими злодеяния! Как бы нам научиться отличать истинных врагов народа от их жертв? Сколько же мы будем валить всех в одну кучу?

Снова обвинение Хрущева:

“Большинство членов и кандидатов ЦК, избранных XVII съездом и подвергшихся арестам в 1937–1938 годах, были исключены из партии незаконно, с грубым нарушением Устава партии…”

Ответ Сталина можно прочитать в следующем документе: Постановление январского (1938) Пленума ЦК ВКП(б) “Об ошибках парторганизаций при исключении коммунистов из партии, о формально-бюрократическом отношении к апелляциям исключенных из ВКП(б) и о мерах по устранению этих недостатков”:

“Известно немало фактов, когда партийные организации без всякой проверки и, следовательно, необоснованно исключают коммунистов из партии, лишают их работы, нередко даже объявляют, без всяких к тому оснований, врагами народа, чинят беззакония и произвол над членами партии…

Во многих районах Харьковской области под видом “бдительности” имеют место многочисленные факты незаконного увольнения с работы и отказа в предоставлении работы исключенным из партии и беспартийным работникам…”

Ай да Никита Сергеевич! Да ведь именно он в это время возглавляет ЦК Компартии Украины! Не иначе, как только что назначенный на эту должность товарищ Хрущев развернул такую бурную деятельность, что удостоился упоминания в Постановлении пленума! Но продолжим чтение Постановления:

“…среди коммунистов существуют, еще не вскрыты и не разоблачены отдельные карьеристы-коммунисты, старающиеся отличиться и выдвинуться на исключениях из партии, на репрессиях против членов партии, старающиеся застраховать себя от возможных обвинений в недостатке бдительности путем применения огульных репрессий против членов партии.

Такой карьерист-коммунист полагает, что раз на члена партии подано заявление, хотя бы неправильное или даже провокационное, он, этот член партии, опасен для организации и от него нужно избавиться поскорее, чтобы застраховать себя как бдительного. Поэтому он считает излишним объективно разбираться в предъявленных коммунисту обвинениях и заранее предрешает необходимость его исключения из партии.