Газета День Литературы - Газета День Литературы # 170 (2010 10) Страница 18

– С его приездом бесчинства прекратились?

– На какое-то время да. Поначалу масса слушала увещевания градоначальника и слушалась. Видя её успокоение, Александр Александрович сам успокоился и решил уехать. Тем временем, со стороны Кожевнической улицы появилась новая многочисленная толпа. Она бросилась в садик владения Бахрушина, схватила Карлсена и потащила его к Москве-реке. Когда мне об этом сообщили, я с прибывшими приставами, пешим и конным нарядом сразу же направился к реке. В это время в плававшего уже Карлсена бросались камнями. Старший городовой Думчев, вскочив в воду, хотел было вытащить Карлсена, но тот стал отбиваться от него и поплыл на середину реки. Там его подобрали двое городовых. Лодка, которую им удалось найти, была ветхой и без вёсел.

– Где вы в это время находились?

– Возглавляемый мной наряд полиции сумел отогнать толпу на значительное расстояние от берега, и лодка с Карлсеном могла бы уплыть, если бы не дала течи. Но так как лодка стала погружаться в воду, то городовым пришлось пристать к противоположному берегу, очень крутому. К месту, где она пристала, сбежалось человек пятьдесят подростков, детей и женщин. Озлобленная толпа стала метать с этого крутого берега камни в лодку.

На берег в это время прибежала дочь Карлсена – сестра милосердия. Несчастная девушка упала перед рабочими на колени, умоляя пощадить её отца. Рабочие её не слушали, и нам, в конце концов, пришлось спасать и её. Тем временем лодка быстро наполнилась водою, Карлсен выпал из неё и, видимо, ушибленный крупным камнем, потерял сознание и пошёл ко дну. Было это в шестом часу дня… Бывшие с ним городовые, находясь внизу крутого берега, защитить Карлсена не смогли. Я с приставами подполковниками Косоротовым и Танасюком поехал через Симоновский мост. Мы пытались спасти Карлсена, но не успели доехать, как он погрузился окончательно в воду. Городовые пытались вытащить его, но найденные на месте двухсаженные шесты дна не доставали.

– Это ужасно, когда люди теряют свой человеческий облик!

– Пока одна толпа бесчинствовала над Карлсеном, другая заполнила всю Дербеновскую набережную и прилегающие улицы и переулки. Схваченные погромщиками четыре лица, с иностранными фамилиями, находчивостью моих приставов были спасены. Подчинённые заявили, что арестовывают иностранцев по подозрению в шпионаже и отправляют их в участок. Толпа в эту легенду поверила и успокоилась. Но приблизительно через час тут появилась из Кожевнического переулка новая толпа манифестантов, которая вела владельца фабрики Вебер с криками "топи его".

– Такое впечатление, что толпы лезли из каждой подворотни?

– Мне тогда казалось то же... Приставу Полякову с околоточными надзирателями и городовыми удалось отбить Вебера. Он объявил толпе, согласно нашей новой легенде, что якобы поведёт его в участок для ареста. Почти в то же время ещё одна колонна появилась возле фабрики Винтер на Кожевнической улице и начала громить квартиру и контору. Конный наряд разогнал толпу на улице, а пеший задержал в квартире и во дворе 63 разбойника. Вскоре туда прибыл генерал Адрианов. По его приказанию погромщики были заперты в помещении фабрики. В одиннадцатом часу вечера, когда наряд возле фабрики Винтер был усилен конными жандармами и пешими городовыми, к фабрике Винтер двинулась громадная толпа с целью освободить задержанных лиц. Под моим руководством толпа эта была отогнана нарядом частью на Саратовскую площадь, частью в Гусятников переулок, несмотря на ряд камней, которыми были осыпаны, как конный наряд, так и мы.

– Нескончаемое насилие!

– Да, вы правы, государь! Разрешите продолжить?

– Продолжайте. Я вас внимательно слушаю.

– Часов с 8 вечера возле Управления участка на Пятницкой собралась огромная толпа. Она буквально запрудила улицы и проезды. Я же в сопровождении пристава Диевского и Косоротова поехал к фабрике Шрадер. Оттуда были получены тревожные вести. С собою мы взяли 5 конных городовых, ибо большего числа взять было нельзя. Обстановка заставляла оставить конные наряды для охраны как Управления на Пятницкой, так и винного спирта на заводе Гевартовского.

В Садовниках возле фабрики Шрадер стояли рабочие этой фабрики. Они объявили, что сына их хозяина Романа Робертовича Шрадер толпа повела топить. Они просили его спасти. Однако на мой вопрос, не осталось ли кого-либо из семьи Шрадер или других лиц с немецкими фамилиями, шрадерские рабочие ответили, что таких лиц нет. Тогда мы поехали догонять толпу и, пробившись сквозь неё на Валовой улице, возле Малого Краснохолмского моста, поехали впереди неё.

– Вот как? Интересно.

– Да, нужно было дать толпе привыкнуть к присутствию полиции, установить с ней, так сказать, психологический контакт. Сначала толпа вела Шрадера по направлению к участку спокойно, но когда поравнялись с углом Бахрушинского проезда, ближайшие к Шрадеру люди стали бить его. Я приказал, чтобы конные городовые окружили Шрадера, и шагов пятьдесят он прошёл, не подвергаясь побоям. Но затем забежавшие вперед люди вновь набросились на Шрадера. Несмотря на то, что конные городовые пустили в ход нагайки, они были оттеснены от Шрадера, и тот упал на землю. Тогда я, подполковник Косоротов и коллежский советник Диевский подбежали к Шрадеру. Мы подняли его и под руки повели дальше, уговаривая толпу прекратить побои. Но ближайшие к Шрадеру продолжали бить: и его, и нас. Некоторые же кричали, чтобы нас не били, мол, уговор у них был – полицию не бить.

– Это значит, что зачинщики и заводилы всё-таки опасались более решительных мер со стороны полиции?

– Несомненно, государь! Я изначально настаивал на избирательном применении насилия как к организаторам погромов, так и к наиболее радикальным элементам в толпе, но приказ я так и не получил. Потому насилие применялось не к погромщикам, а к полиции и тем гражданам, коих мы пытались спасти. Я хотел бы вернуться к эпизоду со Шрадером…

– Да, прошу вас, генерал!

– При повороте с Валовой улицы на Зацепский проезд к Управлению участка бывшие тут люди также бросились бить Шрадера и его защитников. Шрадер вновь был повален на землю. Возле автомобиля, стоявшего у подъезда Управления участка, Шрадер упал на землю без чувств. Некоторое время, несмотря на все наши усилия, Шрадера нам не удавалось поднять, но затем приставы Диевский и Косоротов и околоточные надзиратели, невзирая на противодействие прорвавшейся из-за цепи полиции кучки людей, втолкнули Шрадера в автомобиль. Я встал на подножку автомобиля на противоположной стороне и тащил его за руки вглубь автомобиля. Когда Шрадер был уже в автомобиле, конные городовые нагайками расчистили дорогу. Наш автомобиль тронулся. Я так и остался на подножке, прикрывая своей спиной Шрадера от камней. Несколько негодяев вскочили на подножку, но были ловко стащены ротмистром Килярским и коллежским советником Диевским на мостовую, а наш автомобиль, повернув за угол на Зацепу, умчался под градом камней.

– Ужасная картина. Невыносимо думать, что всё это происходило в нашей Москве!

– Пока всё это происходило, у фабрики Шрадера появилась новая толпа. Пользуясь отсутствию полиции, негодяи схватили сестру владельца фабрики Бетти Энгельс, жену директора Эмилию Янсен, сестру его Конкордию и тёщу его же Эмилию Штолле и двух из них сбросили в водоотводный канал, где они утонули. Две другие были избиты настолько, что одна умерла на месте, а другая – по доставлении в голицинскую больницу. Эти четыре женщины были бы спасены, государь, если бы рабочие фабрики Шрадер при моём опросе сообщили об их присутствии. Нетрудно и недолго было бы вывезти их на автомобиле за Устьинский мост, а потом уже ехать спасать Романа Шрадера. Нам очень жаль, что они погибли... Погром на фабрике Шрадер был приостановлен около десяти часов вечера нарядом конных жандармов. Окончательно же буйствовавшая возле фабрики Шрадер толпа была разогнана около полуночи, когда я вернулся туда с освободившимся от фабрики Винтер значительным конным нарядом. Когда всё уже успокоилось, то задержанные на фабрике Винтер под усиленным конвоем были отправлены в рогожский Полицейский Дом.

– Почему именно туда?

– Обычно мы там арестантов не держим. Потому я и рассчитывал, что нам удастся тайно удержать их там от штурма и насильственного освобождения. По крайней мере, до прибытия в город армейских подразделений или просто до естественного затухания погромов.

(окончание в ноябрьском номере)

Борис СПОРОВ ГРУСТНЫЕ ДУМЫ