Ю. Маслюков - Распад мировой долларовой системы:ближайшие перспективы. Страница 19

Обе описанные попытки подорвать доминирующее положение доллара носили бесспорный характер. Тем не менее создается впечатление, что имели место по крайней мере еще две попытки такого рода, никогда всерьез не объявлявшиеся, но существовавшие как неформальные цели.

Первая из таких возможных попыток — создание "зоны иены" в Юго-Восточной Азии. "Прокол" японского "финансового пузыря", ввергший эту страну в десятилетние экономические трудности, разрушил идею на раннем этапе ее развития. Тем не менее как одна из потенциальных возможностей она просуществовала почти все 90-е годы, пока не была, по-видимому, окончательно похоронена кризисом 1997–1998 гг.

Однако этот же кризис заставил задуматься о возможностях еще одного потенциального претендента на роль азиатской региональной валюты — о юане. В самом деле, задайте простой вопрос: зачем в регионе, охваченном практически всеобщей девальвацией, Китай упорно поддерживает стабильность юаня, в том числе вопреки интересам собственной текущей конкурентоспособности?

Простейший ответ — в неповоротливости и неграмотности китайской бюрократии, которая тратит на представительские обеды по миллиарду долларов в год, дарит друг другу специально выпускаемые для этого представительские сигареты по 60 долларов пачка и либо в принципе не способна мыслить в категориях международной конкурентоспособности, либо поступается соображениями коммерческой эффективности ради представлений о национальном величии, ошибочно ассоциируемых с твердым курсом национальной валюты.

Однако этот ответ слишком прост, а высокомерное презрение западных бюрократов к восточным основано на чем угодно, кроме реального понимания характера работы китайской государственной машины и, что особенно важно, практических результатов этой работы.

Наиболее вероятным ответом представляется иной: китайцы учли опыт США по превращению доллара в мировую резервную валюту, осознали связанные с этим преимущества и намерены превратить юань в региональную резервную валюту Юго-Восточной Азии, завершая тем самым процесс переориентации стран этого региона с США на Китай (опирающийся на доминирование китайской диаспоры в национальных экономиках целого ряда стран региона, поддержанное эффективной военной политикой КНР). С этой точки зрения, сохранение стабильности юаня является категорическим условием реализации экономической стратегии Китая, а конъюнктурные жертвы, вызванные этой стабильностью, носят абсолютно оправданный характер и являются, по сути дела, сверхрентабельной инвестицией в национальное будущее.

Однако угроза превращения юаня в региональную (сначала резервную) валюту Юго-Восточной Азии практически при любом развитии событий является отдаленной перспективой и в принципе не может рассматриваться в качестве краткосрочной угрозы экономическому доминированию США. 3.5. "Необеспеченность доллара"

Якобы имеющаяся, а на самом деле практически преодоленная (по крайней мере, в краткосрочном плане) угроза доллару со стороны региональных валют соединяется с мнимыми опасностями, связанными с "необеспеченностью" доллара.

Апологеты этой точки зрения справедливо приводят различные оценки обеспеченности американского доллара национальным богатством США: от "менее 45 %", процеженное сквозь зубы одним из специалистов ФРС, до называвшихся аналитиками министерства финансов Японии 9-10 %, и даже 2–3 %, проскальзывающих в оценках американских интеллектуалов. При этом они едины в том, что столь низкий уровень обеспеченности рано или поздно будет осознан общественностью, что приведет к катастрофическому обесценению доллара, которое ввергнет человечество в глобальный экономический кризис.

Логическая ошибка заключается здесь в понимании национального богатства исключительно в его вещественном, материальном и потому исчисляемом выражении. Забавно, что аналитики развитых стран фактически повторяют ошибку дремучих марксистов полувековой давности, которые считали, что стоимость создается исключительно при производстве материальных, вещественных товаров, но ни в коем случае не при оказании услуг. Столь же последовательно и необъяснимо, как марксисты игнорировали стоимость услуг, современные аналитики игнорируют стоимость новых разрабатываемых технологий и технологических принципов.

Доллар США обеспечен не национальным богатством страны в традиционном понимании этого слова — он обеспечен постоянно создаваемыми новыми технологическими принципами. Эти принципы не просто имеют стоимость как продаваемый товар. Главное их значение состоит в том, что они "привязывают" экономики практически всех стран мира к американской, обеспечивая их зависимость уже не на финансовом, а на более фундаментальном, технологическом уровне.

Этот "технологический" империализм дополняется империализмом "информационным". Прелесть информационных технологий заключается в том, что они обеспечивают доллар не столько фактом своего существования, как имеющие стоимость материальные блага, сколько фактом своего применения, преобразующего массовое сознание в нужном для США направлении. В этом сегодня — ключ к пониманию могущества США. К ним полностью применимы слова, сказанные Пастернаком о Ленине: "Он управлял теченьем мысли и только потому — страной". Информационные технологии делают наиболее эффективным управление не реально протекающими процессами, а "теченьем мысли" тех, кто ими управляет. И конкурентоспособность, и мировое лидерство США вытекают именно из этого.

Ведь валюты обеспечиваются не собственно золотом, а товарами, то есть в конечном итоге общественными отношениями. Информационные технологии позволяют создавать эти отношения напрямую, минуя товарную стадию. Поэтому механические подсчеты уровня обеспеченности доллара носят, по сути, бессмысленный характер, являясь не более чем упражнением в арифметике.

Сила Америки не в танках, не в золотом запасе и даже не в Билле Гейтсе. Сила Америки заключается прежде всего в Голливуде и CNN, а точнее, в айсберге передовых информационных технологий, видимой частью которого они являются. Именно в этом заключается ответ на вечный вопрос о необеспеченности доллара. Он обеспечен — только не золотом Форт-Нокса, а состоянием умов в мире. А их состояние, в свою очередь, в целом устойчиво поддерживается в нужной форме за счет колоссального технологического отрыва США от остального мира, включая даже развитые страны. Лидерство состоит далеко не только в уникальной способности в массовом масштабе и по многим направлениям продуцировать принципиально новые технологические принципы и даже не в колоссальном отрыве от остального мира в важнейших технологиях управления.

Наибольшее значение имеют практическая монополизация технологий формирования сознания (так называемых "high-hume") и, главное, метатехнологий — качественно нового типа технологий, сам факт применения которых в принципе исключает возможность конкуренции.

Это своего рода плата за допуск к более высокой эффективности, обеспечиваемой этими технологиями, ранее встречавшаяся лишь в дилерских и лицензионных системах. Современные передовые технологии в явной или неявной форме ставят пользователя в положение лицензиата. Вот наиболее наглядные примеры метатехнологий.

Сетевой компьютер. Рассредоточение его памяти в сети дает разработчику всю информацию пользователя и позволяет первому вмешиваться в деятельность последнего или даже управлять ею. Принцип внешнего управления включенным в сеть компьютером уже реализован. Так, по действующему законодательству США все производимое в США программное обеспечение имеет "лазейки", позволяющие американским спецслужбам получать несанкционированный доступ к хранящейся в них информации и даже изменять ее в тех случаях, когда это признано соответствующим национальным интересам США);

Современные технологии связи. Позволяют перехватывать все телефонные сообщения на территории всего мира и комплексно анализировать их практически в "онлайновом" режиме (знаменитая американская система "Эшелон", вялотекущий скандал вокруг которой тянется уже по меньшей мере пять лет); в ближайшее время станут возможными перехват и полная компьютерная обработка всего объема сообщений в Интернете;

Различные организационные технологии. К их числу относятся:

— технологии управления, ориентированные на культуру и систему ценностей страны-разработчика, снижают конкурентоспособность корпораций, представляющих другие культуры (следует отметить, что в общем случае распространение в обществе чужеродного типа культуры, не интегрирующейся с культурой этого общества и поэтому не столько обогащающей ее, сколько остающейся обособленной от нее, ослабляет конкурентоспособность данного общества);