Николай Бодрихин - Советские асы. Очерки о советских летчиках Страница 2

Важные сведения были предоставлены вдовами прославленных асов: В. Н. Кожедуб, М. К. Покрышкиной, Н. И. Гулаевой, М. И. Евстигнеевой, М. И. Марковой. Их помощь в подготовке этого издания неоценима. Ветераны Великой Отечественной войны Н. Н. Андреев, А. В. Карпов, В. В. Маслов, Н. Н. Проценко любезно ознакомили с хранимыми ими документами. Полковник в отставке В.Ф. Валуйских провел большую техническую работу в ЦАМО, нашедшую отражение в публикуемых материалах. И. В. Минеева (дочь летчика) вложила в создание этой книги свой драгоценный опыт и частицу души.

Особую благодарность приношу В. Я. Скорому, чье внимательное участие и поддержка позволили этой книге увидеть свет. 

А

Абрамов Владимир Федорович

Родился в г. Кузнецке Пензенской губернии 14 июня 1921 г. В три года осиротел, несколько лет был беспризорным, пока его не приютил В. Кудряшов, председатель ВЧК г. Кузнецка. После окончания 7 классов школы работал на автобазе, окончил аэроклуб в г. Баку, а в 1940 г. — Ейское ВМАУ. Был направлен на Балтийский флот.

В Отечественной войне В. Абрамов участвовал с ее первого дня. Свой счет открыл на второй неделе войны, сбив Ю-88. Первый год войны он летал на И-153 с бортовым номером 42. В июле 1941 г. ему удалось подбить редкую машину — тяжелый четырехмоторный ФВ-200. Сильно задымив, самолет со снижением пошел на запад, но был перехвачен парой лучших балтийских асов начала войны — Антоненко и Бринько, которые сбили поврежденный «Кондор».

Характерно, что победа над летающим гигантом никому не была записана: Абрамов относил ее на счет «А» и «Б», Антоненко и Бринько посчитали сбитый самолет за Абрамовым.

18 августа 1941 г. в упорном воздушном бою на своей «Чайке» Абрамов сбил двухмоторный, восьмиточечный Ме-110 и повредил другую вражескую машину Эта схватка походила на поединок кочевника, вооруженного луком, с закованным в броню крестоносцем: стрелы отскакивали от панциря так же, как пули ШКАСов «Чайки» от 10-миллиметровой брони «сто десятого». Однако не зря говорилось в боевых наставлениях того времени: «Исход боя решается не столько качествами самолета, сколько умением их использовать». Прицельные очереди сзади — снизу, по моторам, с крутым, доступным лишь на биплане, боевым разворотом, чтобы не проскочить вперед под огонь шести стволов Ме-110, сделали свое дело. Самолет Абрамова в этом бою также получил тяжелые повреждения. Стоило немалой отваги и искусства посадить изуродованную, почти не слушавшуюся рулей машину на свой аэродром.

Осенью юге же года В. Абрамов был назначен командиром звена. В апрельских боях 1942 г. был дважды ранен. Второе ранение, в голову, оказалось тяжелым; спасла немедленная медицинская помощь, оказанная полковым врачом прямо у самолета «С 22 июня 1941 г. по 22 апреля 1942 г. совершил 308 боевых вылетов, 70 штурмовок, 87 разведок. В воздушных боях сбил 9 самолетов противника; два — индивидуально, семь — в групповых боях», — указывалось в характеристике Абрамова при приеме в партию в мае 1942 г.

Всего этот уравновешенный и требовательный летчик совершил около 600 боевых вылетов на И-153, И-16, Як-7Б и Ла-5, провел более 60 воздушных боев, сбил лично 21 и в группе 8 самолетов противника.

Среди сбитых им самолетов противника, наряду с основными боевыми машинами противника Хе-111, Ю-88, Ме-110, Ме-109, ФВ-190, есть и «раритет» — Хе-177, — плохо идентифицировавшийся двухмоторный торпедоносец. Свой последний боевой вылет комэск, гвардии капитан Абрамов провел в тех же местах, где принял когда-то боевое крещение. Это закономерно для авиации Балтийского флота, не совершавшей в годы войны тех гигантских географических перемещений, которые выпали на долю других соединений. Всю войну Владимир Федорович провоевал в знаменитом 71-м иап, 31 мая 1943 г. ставшим 10-м гиап Балтийского флота, где воевали известные морские асы А.Батурин, В.Михалев, К.Соловьев…

Почти 30 лет после окончания войны служил Абрамов в авиации. Одним из первых среди морских летчиков он освоил реактивный истребитель. Служил инспектором по технике пилотирования, а позднее — начальником летной инспекции Северного флота. В 1959 г. окончил Высшие академические курсы при Военной академии Генштаба. Генерал-майор авиации Абрамов демобилизовался в 1974 г., жил в поселке Заря Московской области. Умер 23 мая 1985 г.

Герой Советского Союза (22.7.44 г.). Награжден орденом Ленина, 4 орденами Красного Знамени, орденом Отечественной войны 1-й ст., 2 орденами Красной Звезды, медалями.

Алелюхин Алексей Васильевич

Доброжелательный и спокойный, А. Алелюхин обладал мощной аурой внутренней силы и уверенности, тем особенным мужским обаянием, которое одинаково располагало к нему и зеленую, необстрелянную молодежь, и грозных, порой крайне жестких, командиров. Ратная слава и удача благоволили к нему еще, наверное, и потому, что он тщательно готовил каждый свой вылет — десятый, сотый или трехтысячный, вникал в подробности боевой обстановки, внимательно изучал особенности маршрута, детально прорабатывал тактические приемы боя и элементы взаимодействия в воздухе. Всего за войну он совершил около 600 боевых вылетов, провел рекордное число боев — 258, сражался с самолетами немецкого, итальянского, польского, французского, румынского, голландского и английского производства, сам бывал ранен, горел, сажал подбитую машину на «вынужденную» и прыгал с парашютом, одержал за войну 57 только официальных побед (лично сбил 40 и в группе 17 самолетов противника), стал известнейшим летчиком страны-победительницы, воспетым в незамысловатых строках:

Если в небе Алелюхин,Значит, «юнкерс» на земле.

В условиях катастрофы приграничных авиационных частей первых дней войны 69-й иап, в котором воевал Алелюхин, не только сохранил боеспособность, но вел активные наступательные действия, нанося бомбо-штурмовые удары по войскам противника на его территории.

За три месяца боев под Одессой А. Алелюхин совершил 183 боевых вылета на И-16, провел 56 штурмовок, в одной из которых ему удалось обнаружить и уничтожить орудие особой мощности. Это был настоящий поединок со смертью. Штурмовка наземных войск на истребителе была опаснейшим видом боевой деятельности. У большинства асов их общее количество не превышает двух-трех десятков…

В то кровавое лето проявился его характер: в одном из вылетов Алелюхин был ранен, в другом — приземлил заглохшую машину у самой линии фронта. Именно тогда подал заявление в партию и, упросив оставить его в полку после ранения, летал с кровоточащей раной на боевые задания.

Осенью полк был выведен с фронта и перевооружен на ЛаГГ-3. Алелюхин одним из первых поднял в небо эту машину. В свой третий или четвертый вылет, когда весь состав полка наблюдал за стартовавшим истребителем, он прошел вдоль линейки самолетов и на высоте 50 метров выполнил полный набор пилотажных фигур: петлю, иммельман с полуторной бочкой, переворот, штопор, ранверсман…

Годовщину войны летчики полка встретили в тяжелых боях на только что созданном Сталинградском фронте в условиях господства в воздухе немецкой авиации, сконцентрировавшей свою основную мощь на этом направлении (1200 самолетов против 300 советских).

Именно здесь Алелюхин одержал свою самую памятную победу. Его одиночный самолет был атакован четырьмя Ме-109, и он 6 раз (!) отрывался от преследователей отвесным, до самой земли, пикированием. Во время одного такого «отрыва» ему удалось сманеврировать, пропустить вперед немца и сбить его. Интересно, что Герхард Баркхорн, ас № 2 Люфтваффе, воевавший тогда на том же направлении, вспоминал позднее сорокаминутный бой с одиночным «лаггом», который так и не удалось сбить… Вернувшись из того боя, Алелюхин, хоть и не был ранен, не смог самостоятельно выбраться из машины: стольких сил потребовал поединок от крепкого 22-летнего парня.

Осенью 1942 г. полк был перевооружен, теперь уже на Як-1, пополнен и в конце ноября вновь брошен в пекло великой Сталинградской битвы, достигшей к тому времени своей кульминации. Именно тогда летчик велел покрасить красным капот своего «яка», а фюзеляж с обеих сторон украсила черная пантера. Яркая раскраска была вызовом: такой самолет стерегли «охотники», по нему старались нанести первый удар, это был риск, лишний шанс боя и возможность новой победы. Здесь, под Сталинградом, Алелюхин был назначен комэском, за 11 личных и 6 групповых побед удостоен звания Героя Советского Союза. Черную пантеру пришлось закрасить, а вот красный капот остался, перешел позднее на нос «кобр» и «лавочкиных» как цвет эскадрильи Алелюхина, синий стал цветом эскадрильи Ковачевича, а желтый — Амет-хана…Свою новую машину, теперь «Аэрокобру», Алелюхин «обновил» в первом же боевом вылете. Вот как сам он описал этот бой: «Издали я увидел две шестерки Ю-88. Прикрытия поблизости не было. Какая самонадеянность! — подумалось мне.

В атаку! — приказал я по радио своим ведомым. Дав полный газ, пошел первым. Следом за мной устремились и остальные летчики. Развернувшись в лучах солнца, мы пристроились в хвост бомбардировщикам фашистов, которые, по-видимому, приняли нас за своих. Обман удался! С короткой дистанции я поймал «юнкерс» точно в прицел, нажал на гашетку, и снаряды прошили его. «Юнкерс» взорвался и рухнул на землю. Тут же мой самолет вздрогнул от взрывной волны. Впереди меня загорелись и пошли к земле еще два фашистских бомбардировщика».