Андрей Буровский - Правда и вымысел о советских евреях Страница 2

Испанские евреи говорили на языке спаньоль, производном от испанского, итальянские — на итальяноподобном ладино, евреи Восточной Европы — на идиш, в котором грамматика немецкая, а 30–35 % слов — из разных славянских языков.

А в большинстве стран своего проживания, от Китая до Франции, евреи говорили на языке «титульной» нации как на родном.

Может быть, еврей — это тот, кто сам себя считает евреем? Независимо от веры и языка? Но мало ли кто и кем захочет себя объявить? И автор и любой из читателей могут объявить самих себя… ну, скажем, папуасами или индейцами племени кри. Из чего не вытекает, что, заявив о себе как о папуасах, мы тут же ими сделаемся, а папуасы нас признают членами племени.

Проблема определения еврея не особенно важна, если из принадлежности к еврейству не следуют никакие далеко идущие выводы. В той же Папуа—Новой Гвинее ничего для вас не изменится от того, русский вы, еврей или татарин. В этом случае и правда — да объявляйте вы себя кем угодно.

Но в современном мире евреем быть выгодно. От того, что вы еврей, вы можете получить множество разных преимуществ. Даже в СССР 1950—1980-х от того, еврей вы или не еврей, могло зависеть, дадут ли вам визу на выезд. В Российской империи евреям было запрещено проживать на большей части территории государства, на них накладывалось множество ограничений. В Третьем рейхе от принадлежности к еврейству могла зависеть карьера, право владеть имуществом и даже жизнь. Во всех этих случаях было важно определить, кто тут еврей, а кто нет.

В Российской империи судили по вере. Выкрестился в православие — и все, и ты уже «свой», а никакой не еврей. В СССР решали по пресловутой «пятой графе» — в ней писалась национальность. Сумел записать ребенка русским? И все, и он русский. Ни в какой Израиль его не выпустят. В Третьем рейхе евреем считался тот, кто был записан в еврейскую общину или исповедовал иудаизм. Будь ты хоть три раза евреем по крови — но если ты исповедуешь христианство, твоего имени нет в списках еврейской общины — ты не еврей.

Мне могут возразить — ведь все эти определения не национальные, не этнографические, это политические определения. Несомненно. Если из национальности человека вытекают политические последствия, то и определения этой национальности тоже будут политические. В этом случае и самоопределение годится. Считаю себя евреем и потому записываюсь в общину! Еврей. Не считаю себя евреем: из общины выхожу, иду из синагоги в приход протестанского пастора, буду молиться в кирхе. Не еврей.

Еще более загадочный вопрос: а кто такие люди со смешанной кровью? Далеко не все евреи по матери ощущают себя евреями. Некоторые евреи по отцу как раз хотят быть евреями. А как поступать с евреями по деду или по бабушке? С более сложными помесями? Тем более, в мире живут примерно 16–18 млн евреев, и около 40 млн людей с половинкой, четвертушкой или восьмушкой еврейской крови.

Тут возможно великое множество подходов… От классического «по матери» (или «по отцу» у евреев многих стран). И до установления, какая именно доля еврейской крови делает человека евреем. Скажем, у немцев давно и четко определено: с четвертушкой немецкой крови — ты немец. Фольксдойтче — немец по происхождению. И собрачники твои — тоже немцы. Но если у твоей жены нет в жилах немецкой крови, то все — твои дети уже не фольксдойтче. Восьмушка немецкой крови — это мало.

…Но прошу заметить, все эти способы — тоже чистейшей воды политика. И уж совсем загадочный вопрос — а как быть с пасынками евреев? Что, если отчим-еврей сыграл такую роль, что ребенок (без всякой еврейской крови вообще) захотел стать евреем? Что тогда?

Получается нечто невероятное: мы легко можем придумать, кто такой еврей, но только с огромным трудом и очень примерно понимаем, кто же это такой?

Вот и первая правда о современных евреях: никто не знает, кто такой еврей.

К счастью, мы будем говорить правду не о евреях вообще — это немыслимо. Мы будем говорить правду только о части евреев — о евреях советских. Их тоже определить непросто, но тут хоть что-то можно сообразить.

Предвижу вопрос — а как сам автор относится к евреям?! Ты что — «за» или «против»?! Ты семит или антисемит?! Этот вопрос волнует всех «национально озабоченных» — и еврейских, и русских нацистов.

Ответ простой: я не отношусь к евреям никак. Евреев на свете — почти 20 млн человек. Людей с большей или меньшей толикой еврейской крови в жилах — по крайней мере, в два раза больше. Это люди разных рас, народов и культур и языков. Среди этого полчища есть люди совершенно замечательные, и я отношусь к ним хорошо. Естественно, попадаются люди похуже — к ним я и отношусь соответственно.

Но я не считаю людей разных народов и культур не «лучше», не «хуже» других. К целым народам и к принадлежности данного человека к народу я отношусь примерно так же, как к снегопаду или летнему дождю: как к данности. Как все люди, я имею право любить летние дожди и не любить снегопады, но когда дело касается людей, эмоции трачу на отдельных личностей, а не на целые народы.

Часть I

Советские евреи и история

Во всех углах и метрополиях

Заложник судеб мировых,

Еврей, живя в чужих историях,

Все время вляпывался в них.

Глава 1

Евреи разных рас

Но рос и вырос дух бунтарский

И в сентябре, идя ва-банк,

Созвал симпозиум дикарский

Туземный вождь Арон Гутанг.

Казалось бы, евреи должны относиться к расизму резко негативно. В конце концов ни одному другому народу Европы расовая теория не принесла больше страданий и бед. Хотя, конечно, значительная часть евреев не имеет никакого отношения ни к Европе, ни к ее истории. Но европейские-то имеют, и странность в том, что многие евреи искренне убеждены — они есть особая раса!

С чувством сильного недоумения читал я много лет назад книгу некого немецкого еврея Фрица Кана, озаглавленную: «Евреи как раса и культурный народ». Книга вышла в Германии в 1921 году и украшена такими, например, перлами: «Моисей, Христос и Маркс — три представителя специфической расы и расовых особенностей»[4] и что «Троцкий и Ленин украшают нашу расу».[5] Оставлю в стороне вопрос — кем должен быть человек, чтобы «украшать» самого себя родством с Троцким и Лениным. Обращу внимание читателя на прозвучавшее слово «раса» и на то, что использует его еврей — причем еврей, вполне лояльный к коммунистам разного разлива. Для автора евреи — это раса.

Ф. Кан — явный и откровенный социалист, а вот его сородич Вениамин Дизраэли — решительнейший консерватор. С точки зрения кавалера ордена Подвязки, виконта Гюгенденского, графа Биконсфилда (все это титулы Дизраэли), евреи идут в социалисты не от хорошей жизни, а под давлением не признающего их общества христиан. И тогда «…избранная раса подает руку отбросам и презреннейшим частям общества».[6]

Как мы видим, слово «раса» звучит вполне определенно. И еще как определенно! «…еврейская раса связывает современные народы с древнейшими временами… Они — яркое свидетельство лживости современного учения о равенстве людей и о космополитическом братстве, которое при своем осуществлении только содействовало бы падению великих рас».[7]

Кто это? Геббельс?! Нет, это все еврей Дизраэли. Как видите, для лорда Биконсфилда мир выглядит примерно так же, как через сто лет после него будет выглядеть для немецких нацистов. С обратным знаком, разумеется: для нацистов они были расой «хорошей», а евреи — «плохой». Для Дизраэли же именно евреи — «хорошая», «избранная раса», а социалисты — отбросы общества.

Хотя, конечно, интересно, кто такой для Дизраэли Фриц Кан — «отброс общества» или «человек избранной расы»? А Карл Маркс для него кто?

Впрочем, Карл Маркс евреев не жаловал. С чувством неловкости доводилось мне читать его многословные рассуждения о низменной и отвратительной «семитской расе».[8] Кстати, своего политического врага, Ф. Лассаля, Карл Маркс считал не просто презренным семитом. Он считал его потомком негров! Ведь евреи, если буквально верить Библии, некогда находились в египетском плену — и в Африке, «всем это понятно», смешались с неграми.[9]

Согласно учению К. Маркса, социалистическая революция может и должна произойти исключительно в самых передовых государствах мира. Только в них есть пролетариат передовой и революционный, образованный и способный взять власть.

Что касается 90 % населения земного шара, то это — народы «неисторические». Убежденный сторонник Гегеля с его идеей «мирового духа» и исторического лидерства Европы, Маркс не допускал ни малейшей возможности освобождения народов Азии, Африки и Америки от колониализма. Вот придет к власти пролетариат и решит, что делать с «неисторическими» бесхвостыми макаками: цивилизовать их, постепенно приближая к своему уровню, или просто уничтожить за ненадобностью. Чтобы не путались под ногами у «исторических» наций.[10]