Михаэль Дорфман - НАШ ИЗРАИЛЬ – ЭТО СУЩИЙ АНГЕЛ Страница 2

Во внутренней нашей жизни мы тоже плоть от плоти своих соседей, все больше перенимаем их нравы и порядки. Сионизм, несомненно, был одним из следствий русской революции, а создание Государства Израиль – одним из результатов Второй мировой войны. Чтоб понять динамику развития Израиля в первый период его истории, следует рассматривать его как типичное восточноевропейское государство народной демократии. Шестидневная война все изменила и после короткого расцвета гражданского общества в начале 70–х, мы стали активно интегрироваться, перенимать модели, обычаи и даже словарь наших соседей. За период с 1948 по 1990 в Израиль было вложено около 100 миллиардов долларов. Эти деньги в основном пошли на дело, а не были разворованы, как в России или Нигерии.

Скандалы, связанные с коррупцией, потрясающие Израиль в последнее время ясно показывают, что коррупция в стране достигла невиданных ранее размеров, и мы приближается к уровню наших соседей. Дело даже не в размерах скандалов и не в высоком положении людей, замешанных в них. Проблема в том, что созданная на основе британского права правоохранительная система, а верней, назначенный политиками новый юридический советник правительства Моми (Менахем) Мазуз отказывается передавать на рассмотрения открытого и гласного суда дела, где замешаны израильские лидеры. Символично, что Мазуз – первый мизрахи — еврей восточного происхождения на этом посту. Его семья происходит из Марокко. Интересно даже, что ласкательное имя Момми в североафриканском арабском обычно производится от мусульманского имени Мухаммед, а не еврейского Менахем.

С точки зрения ближневосточной этики дело Ариэля Шарона и его сына Гилада действительно не стоило такого громкого скандала. Ну, подумаешь, 300 тыс. долларов получил сын знаменитого отца! То ли дело передача по наследству титула президента в «социалистической» Сирии или баснословные похождения сыновей Саддама Хусейна.

Позволю небольшое отступление. В молодости, в 70–е гг. мне пришлось жить в фешенебельном пригороде Тель–Авива Герцлия–Питуах. Я подрядился жить на вилле богатых людей, уехавших в Америку. Заодно я подрабатывал поваром в знаменитой «Таверне», где тогда собирался весь израильский «свет». Нравы тогда в Израиле были простые и ничего не стоило познакомиться с именитыми гостями. Шароны – Ариэль, которого все по свойски называли Арик, и его жена Лили имели свой постоянный столик. Кстати, с ними за столиком часто сиживали Сариды – Йоси и Сарит, Шуламит Алони. Говорят, там бывали и Рабины, Ицхак и Лея, но я их там не встречал. Потом я узнал, что там не только веселились и пили пиво, но и делали политику. Задолго до того, как Шарон придумал обьединить в движение Ликуд все правые силы, он предлагал второе место в своем списке с условным названием «Профессионалы» Сариду, Алони и еще некоторым другим. Причем всем одновременно.

Возможно, благодаря тем давним знакомствам я много лет был связан по делам с Министерством строительства, с Израильским управлением земельной собственности (Мингаль мекаркеин), состоял советником генерального директора Министерства строительства, а позже директора госкомпании по проведению нулевого цикла «Арим» Арье Бара. И я постоянно сталкивался с парадоксом, над которым немало поломают голову будущие историки израильского градостроительства. Если смотреть по документам, обьемам сделок и гонораров, то жена тогдашнего министра строительства Ариэля Шарона Лили является крупнейшим в истории Израиля строителем. Она числилась дизайнером по архитектуре практически во всех крупнейших строительных и архитектурных компаниях. Историки будут долго ломать голову, а где же здания и проекты или ландшафты, возведенные благодаря ее гению. Похожая история происходила и в бытность Шарона министром промышленности, торговли и развития. Там до сих пор повсюду его люди, обязанные ему местом. Лишь в министерстве обороны сплоченный коллектив сумел не допустить Шарона и его назначенца, американского миллионера израильского происхождения Арье Гангера к торговле оружием — наиболее доходной и чувствительной сфере израильского государственного бизнеса. Но и здесь, несмотря на завесу секретности, достоянием гласности стал скандал, связанный с именем начальника департамента по закупкам вооружений израильских ВВС бригадного генерала Дотана, севшего в тюрьму по обвинениям в коррупции, взяточничестве и хищениях в особо крупных размерах.

Однажды в юности, в начале 80–х мне случилось путешествовать автостопом по Европе. Был разгар палестинского терроризма. В Италии лютовали «Красные бригады», а в Германии – Бадер–Майхофф. Я попал в маленькую гостиницу в Греции и очень встревожился, когда утром за кофе ко мне подсели двое ребят явно арабского вида. Я испугался, но они были приветливы и мы разговорились. Быстро выяснилось, что они – палестинцы, но мы нашли общий язык, ругая местный кофе. Через два дня они подошли ко мне и сказали, что ищут третьего, подработать с ними на побелке домов. Я с радостью согласился. Оказалось,

Еще одним свидетельством нашего успешного вживания в Ближний Восток является то, что мы перестали стесняться своих убеждений. Большинство из нас, от убежденного сторонника теорий «почвы и крови» и «еврейской воли» Моше Фейглина до не менее убежденного пацифиста Йоси Бейлина, все мы свято верим в свою Божественную избранность. С этой верой нам неуютно в кругу рафинированных европейцев, убежденных в приоритете общества над нацией или зацикленных на юридических тонкостях американцев. Не так легко, скажем, Шимону Пересу встать и заявить о своей вере в избранность еврейского народа перед своими товарищами из Социалистического интернационала. Не случайно, наверное, евреев подозревают в двойных стандартах. Но ведь в том же самом подозревают и всех наших соседей, рафинированных арабских принцев с оксфордскими и кембриджскими дипломами, тем не менее, исповедующих у себя дома вахабисткий ислам. Израильтяне, как и наши соседи, перестают стесняться того, что в нашей традиции держать свои мысли при себе и не выдавать по возможности своих истинных намерений. Перестают стесняться того, что для чужих дядей они плохие.

Израильская пропаганда и друзья Израиля возмущаются «двойными стандартами» в освещении израильско–палестинского конфликта. И действительно, Израиль судят за то, что прощают, скажем, Сирии, Зимбабве, Кубе или Корее, уж не говоря о Народном Китае. Но если мы мы – часть Ближнего Востока, то нам нечего стесняться. В своей лиге – мы лучшие и нам далеко до Саддама Хусейна, травившего курдов газом, далеко до Асада, задавившего танками десятки тысяч мятежников в Хаме. Разговоры о «двойных стандартах» напоминают одну еврейскую историю.

Рассказывают, что пришла однажды еврейка к раввину и просит,

— Рэбе! Мой муж умер, а у него не было ни одного друга, зато критиков – на каждом углу. Скажите хоть вы о нем что–нибудь хорошее.

Ладно, — пообещал рэбе.

В канун субботы встает раввин в синагоге перед тем, как читать поминальную молитву «каддиш» и говорит

— Евреи! Все мы знаем как тяжело сказать доброе слово про нашего Израиля Зуареца. Все согласны, что он был большой паскудняк. Слова доброго никому не сказал, долг отдать никогда не вспомнил. Да и на общину ни копейки не пожертвовал. Но я вам скажу, евреи! По сравнению с его покойным папашей, наш Израиль, это же сущий ангел!

Здесь, за круглым столом меня могут спросить, — Что же вы, уважаемый! Начали на «том свете» и кончаете «за упокой»! И наш ответ, что исторический Израиль, пришедший отвоевать и колонизировать землю предков, какой бы он не был – его уже нет. А потому, он – сущий ангел. На его месте – Новый Израиль, который здесь для того, чтоб просто хорошо жить. И три кита, на которых он стоит – материализм, милитаризм и расизм – это плохо, но это нормально плохо и значительно лучше соответствует новым временам, чем суровый, фанатический идеализм отцов–основателей. Или, еще больше соответствует идеалам еврейских мам–основательниц.

Замечательный американско–арабский мыслитель Эдвард Саид преложил термин «ориентализм» — как описание тех искаженных и искажающих, ложных догм, через которые Запад смотрит на арабский и мусульманский Восток. «Ориентализм» Саида, это универсальный метод, хорошо объясняющий, например, почему Россия так страдает от непонимания. Для израильтян проблема усугубляется тем, что они выработали своеобразный ориентализм для понимания и описания самих себя. Нам следует преодолеть чуждые здешней земле понятия и модели и понять, что здесь не возрожденное еврейское местечко, не «маленькая солнечная республика», не место ожидания мессии, не иудаизированный Нью–Йорк, Москва или Касабланка. Здесь образовался новый Израиль. Все мы здесь — израильские ашкеназы и израильские сефарды — «мизрахим», израильские арабы и израильские россияне, поселенцы на территориях и киббуцники, израильские ультра–ортодоксы «харейдим», и даже выросшие под нашей властью палестинцы – все мы тоже израильтяне, только разные. И никто отсюда никуда не уйдет.