Эксперт Эксперт - Эксперт № 45 (2014) Страница 2

Дело ведь не только в том, что, воспользовавшись украинским кризисом как поводом, США мощнейшим давлением заставили ЕС и целый ряд других своих ближайших союзников ввести санкции против России. Дело в том, что эти не имеющие правовых оснований (в виде одобрения СБ ООН, например) санкции предполагали «отключение» России от таких систем, которые вроде как считались международными, а оказались сугубо американскими. Мы вам отключим платежные карточные системы, мы вам отключим систему банковских трансакций SWIFT и т. п. — эти и подобные угрозы неслись из-за океана. И в общем, стало понятно, что аналогичным образом может быть «наказана» любая другая страна, проявившая непозволительную нелояльность США.

Кто-то полагает, что дело в Украине? Но принятые в США нормы о борьбе с отмыванием денег уже не один год используются для мощнейшего давления на конкурирующие с американскими банками финансовые институты. Американские власти сегодня имеют возможность запрашивать информацию у любого банка мира абсолютно обо всех клиентах, их сделках и операциях просто на основании того, что это касается американской валюты (швейцарские банкиры жалуются, что они вынуждены своих клиентов раздевать буквально до трусов, чтобы предоставить США информацию о любой операции в долларах, даже если они просто кладут их на счет). Они также могут заблокировать любую сделку или оштрафовать любой банк мира, который осмелился пренебречь их запретами или рекомендациями. Например, США оштрафовали BNP Paribas на 9 млрд долларов за то, что он ослушался их запрета и проводил сделки французских компаний с Ираном, Суданом и Кубой (и собирались оштрафовать Deutsche Bank). И все это происходит на фоне возмутительной истории с фактическим отказом Вашингтона вернуть Германии находящуюся на хранении в США часть немецкого золотого запаса — без объяснения причин. И все это происходит на фоне грандиозного скандала вокруг разоблачений Эдварда Сноудена , которые свидетельствуют, что США весьма активно шпионят за своими ближайшими союзниками (вплоть до глав государств) и используют эту информацию в том числе в коммерческих целях.

В общем, поведение США в украинском кризисе стало для многих весьма неприятным сюрпризом. Ведь ранее США Европу, что называется, не трогали. Во времена СССР кому-то в европейском истеблишменте могло казаться, что их политическая влиятельность внутри западного блока (например, сама возможность для Франции совершать различные демарши) вполне самодостаточна и никак не обусловлена ролью СССР. Пока ЕС, а вместе с ним и НАТО, расширялся на восток, продолжая фактически холодную войну иными методами, США не было нужды форсировать свое влияние, и европейские политики и бизнес могли чувствовать себя достаточно свободно. Однако в условиях острейшего внешнеполитического кризиса попытки Европы уклониться от исполнения своих обязанностей по расширению зоны западного влияния были жестко пресечены.

Капля за каплей

Любопытно проследить деградацию политической воли в Европе за два десятилетия, прошедшие со времен развала СССР. Если в 2003 году Франция и Германия еще имели политиков, способных хотя бы высказываться против действий США ( Жак Ширак и Герхард Шрёдер осудили США за вторжение в Ирак, но повлиять на них никак не могли), то затем во Франции к власти приходит Николя Саркози , который заявляет о возобновлении членства Франции в НАТО (ходят слухи, что это были условия поддержки его кандидатуры американцами). Впрочем, Саркози обладал хоть какой-то позицией и способностью действовать самостоятельно (что проявилось, например, в ходе российско-грузинской войны 2008 года), нынешний же президент Франции — это подлинный триумф политического давления США на потенциально мятежную Францию. Франсуа Олланд , похоже, не имеет вообще никакой позиции ни по внутриевропейским, ни тем более по мировым вопросам.

В Германии ситуация не многим лучше. Раньше в политическом и экономическом отношении она могла опираться на Францию, а теперь оказалась лишена вообще каких-либо политических инструментов. Пытаясь удержать под контролем ситуацию в ЕС, канцлер Ангела Меркель вынуждена в значительной мере полагаться на поддержку США (или хотя бы благожелательный нейтралитет), что практически лишает Берлин хоть какой-то свободы маневра в международных делах. Так что сегодня Европа, вероятно, находится в наиболее бесправном состоянии со времен окончания Второй мировой войны. Одобряя и поддерживая санкции против России, она вынуждена молча наблюдать, как США разрушают европейские связи с Россией (которые, вообще говоря, и придавали Европе вес в отношениях с США), и пытаются добраться до основы ее относительной автономности от Америки — до российских газовых поставок.

Впрочем, в подобном подчиненном положении для Европы не было бы ничего особо страшного, если бы не весьма настораживающая тенденция — повсеместное нарастание нестабильности во всех регионах, в дела которых США начинают активно вмешиваться. И дело тут, вполне вероятно, не в какой-то особой американской злонамеренности (хотя, возможно, и без нее не обошлось), все еще хуже — у США просто не хватает ресурсов и умения, чтобы управлять миром. При этом на выходе все время получается кровавый хаос, и своими вчерашними союзниками и партнерами Америка жертвует с удивительной легкостью. Поэтому сочетание украинского кризиса с более чем настойчивыми усилиями США втянуть ЕС в проект Трансатлантической зоны свободной торговли многих в Европе настораживают: слишком тесный союз с экономически и финансово доминирующими США может резко ухудшить и без того невеселое положение в европейской экономике и уж точно приведет к новой волне сворачивания остатков европейской модели государства всеобщего благоденствия.

Однако даже и в таком весьма драматическом положении рассчитывать на резкие движения со стороны Европы вряд ли стоит. Вся военно-политическая и финансово-экономическая сфера ЕС выстроена под американоцентричную систему, отказаться от нее из-за будущих рисков для европейских элит — задача практически нереальная. Сегодняшние выгоды очевидны, завтрашние риски гипотетические: мало ли, вдруг США удастся дожать Россию, и тогда Европа как ближайший союзник получит свою долю (как это было после распада СССР). Восстановление же Европой политической самостоятельности возможно только при дальнейшем усилении России, благодаря которому США будут вынуждены считаться с возможной потерей Европы.

Поэтому пока главный ресурс для российской внешней политики, конечно, развивающийся мир, в основном страны БРИКС, и прежде всего Китай. Именно здесь сегодня складывается альтернативная западной система экономической интеграции. Банк развития БРИКС вполне может стать альтернативой контролируемым США МВФ и Всемирному банку, причем с точки зрения экономической эффективности альтернативой более привлекательной. То, что США всячески противятся созданию более справедливых правил игры в мировой экономике, доказывает, например, тот факт, что согласованные еще в 2010 году реформы МВФ до сих пор блокируются Конгрессом США (все основные решения в МВФ требуют одобрения 85% голосов, и у США с их 16,75% фактически есть право вето). Недавно глава МВФ Кристин Лагард даже заявила, что готова исполнить танец живота, чтобы добиться одобрения Конгрессом реформы МВФ, однако результата это пока не принесло.

Поэтому сегодня более реалистичным путем для трансформации глобальной экономики представляется путь расширения веса Банка развития БРИКС и постепенного сокращения роли доллара США в качестве резервной валюты за счет как коллективных соглашений, так и двусторонних договоров о проведении взаимных расчетов в национальных валютах. В той или иной мере в систему валютных свопов между центральными банками уже вовлечены такие крупные страны, как Китай, Япония, Индия, Россия, Иран, Бразилия, Аргентина и др. Пока объемы трансакций в них не могут сравниться с долларовыми операциями, но тенденция очевидна, и понятно, что продолжение этой тенденции в среднесрочной перспективе однозначно приведет к утрате Соединенными Штатами привилегированного положения в мире.

К новому миропорядку

Однако можно ли назвать сочинское выступление Владимира Путина антизападным или антиамериканским, как это поспешили сделать многие комментаторы? Конечно же нельзя. Что может быть антизападного или антиамериканского в четком формулировании своих интересов? Неужели американский политический класс обладает столь тонкой душевной организацией, что способен не усматривать антиамериканский настрой исключительно в предложениях станцевать танец живота? Кажется, ни Белый дом, ни Конгресс, ни Пентагон не давали в последние годы поводов подозревать, что в них работают настолько ранимые леди и джентльмены…