Эксперт Эксперт - Эксперт № 49 (2014) Страница 2

Министр нефтяной промышленности Саудовской Аравии Али ан-Нуайми уверен, что никакое вмешательство ОПЕК пока не требуется и рынок стабилизируется самостоятельно

«Похоже, арабские нефтеэкспортеры сознательно идут на понижение цен на нефть, выясняя, когда добыча сланцевой нефти в США перестанет окупаться. Таким образом они планируют ограничить рост добычи в Соединенных Штатах в среднесрочной перспективе, что изменит баланс между спросом и предложением и вновь поднимет цены. Вопрос в том, сколь долго Саудовская Аравия и ее соседи будут готовы существовать при нынешнем уровне цен — их финансовые резервы значительны, но не бесконечны», — развивает эту мысль Манушер Такин , старший аналитик лондонской Kallanish Commodities.

При этом весьма показательно использованное экспертом слово «выясняя» — внешние игроки не вполне понимают, каков реальный уровень рентабельности добычи сланцевой нефти в США. Данная отрасль, во-первых, пользуется существенными льготами; во-вторых, разработка пока ведется на участках, где вся нефтяная инфраструктура уже существовала. Поэтому пытаться чисто умозрительно оценивать запас прочности сланцевой индустрии не слишком надежно, а вот попробовать его определить экспериментальным путем (хотя бы для того, чтобы более точно строить собственные планы) — вполне разумно.

Конечно, вряд ли стоит рассчитывать на то, что нынешнее падение нефтяных цен полностью остановит развитие в США сланцевой индустрии. Во-первых, падение недостаточно велико, а более глубокое уже не в интересах ОПЕК; во-вторых, сланцевая добыча может быстро подстраиваться под состояние рынка. «По нашему мнению, в отличие от ситуации восьмидесятых годов, когда ОПЕК удалось на десятилетия выбить с рынка проекты по разработке нефтеносных песков Канады, в нынешних условиях такая тактика не принесет ожидаемых результатов. Время бурения скважины на нетрадиционную нефть в США сейчас составляет три-четыре недели, — объясняет Владимир Дребенцов. — Таким образом, даже если объемы бурения и сократятся, то, как только цена начнет расти, рост добычи американской нетрадиционной нефти возобновится в считанные месяцы. Кроме того, постоянный рост эффективности новых скважин в США и неизбежное сокращение затрат (как мы установили, цены на нефтесервисные услуги, а следовательно, и издержки на добычу четко следуют за динамикой нефтяных цен, но не наоборот, как можно было бы предположить) оставляют открытым вопрос, до какого минимума должны упасть цены, чтобы рост добычи в США прекратился». Поэтому единственное, пожалуй, что смогут опековцы, так это выяснить реальное состояние дел у сланцевых компаний и сбить ажиотаж в этом сегменте.

Низкая эластичность

Впрочем, сводить наблюдаемое падение цен исключительно к политике арабских нефтяных монархий во главе с Саудовской Аравией было бы опрометчиво. В основе своей снижение цен имеет целый комплекс фундаментальных причин. Собственно, прогноз падения цен наш журнал опубликовал еще в начале года (см. «Новое качество рынка нефти» в «Эксперте» № 8 за 2014 год), когда на грядущее падение цен вроде бы ничто еще не указывало. И кстати, ни о каких политических причинах вроде «заговора против России» говорить тогда не приходилось: еще даже госпереворот в Киеве не произошел, не говоря уже о возврате Крыма и войне в Донбассе. Тем не менее уже тогда фундаментальные предпосылки для отката цен были более или менее очевидны.

«За последние четыре года мы стали свидетелями целого ряда политико-экономических потрясений в отдельно взятом регионе — на Ближнем Востоке. “Арабская весна”, целая серия революций и социальных волнений, гражданская война в Сирии, санкции против Ирана и обострение его отношений с Израилем, формирование мощной группировки “Исламского государства” — все эти катаклизмы в регионе, контролирующем две трети традиционных мировых запасов нефти, должны были взвинтить цены на нее до 200 долларов за баррель, — рассуждает независимый эксперт Булат Мингулов . — Однако этого не происходило ввиду того, что каждый раз те или иные выпадавшие мощности мировая экономика быстро замещала посредством нетрадиционных источников нефти, ее заменителей, а также элементарным энергосбережением. Так, только США и страны ЕС с 2008 года совокупно сократили потребление нефти на пять миллионов баррелей в сутки, что составляет около 260 миллионов тонн в год».

Таким образом, мы видим: удивительно не то, что цены сегодня падают, а то, что они так долго были столь высоки. И понятно, что длительный период высоких цен стимулировал наращивание добычи (в том числе за счет нетрадиционных источников вроде нефтеносных песков или того же сланца) и способствовал развитию альтернативной энергетики и внедрению энергосберегающих технологий. К этому добавим вялый рост в Европе, рецессию в Японии (кроме того, в стране утвержден план перезапуска АЭС, остановленных после аварии на «Фукусиме-1»), замедление темпов роста в Китае, который к тому же прекратил закупку нефти для закачки в резервы.

Министр иностранных дел Венесуэлы Рафаэль Рамирес пытался убедить руководство ОПЕК сократить квоты — но неудачно

Фото: BORIS VERGARA/XINHUA/ZUMA WIRE/ТАСС

Наконец, еще одна важная причина. Мировая экономика пришла в себя после финансового кризиса, начавшегося в 2008 году. По крайней мере так считается: экономика США растет, финансовый сектор в целом реанимирован, программу стимулирования сворачивают, доллар укрепляется. Поэтому нужды поддерживать высокие цены больше нет. Дело ведь в том, что столь стремительный восстановительный рост нефтяных цен (от 40 долларов за баррель в декабре 2008-го до 100 долларов в феврале 2011-го) имел макроэкономическое значение. Это поддержка спроса со стороны развивающихся стран (особенно в период, пока темпы роста Китая и Индии оставались высокими), а также стимулирование инвестиций в энергетический сектор (раз уж инвестировать больше было некуда). То есть нефтяные цены выполняли роль своего рода балансира для американской валюты: в периоды подъема и сильного доллара экономика США стимулирует глобальный спрос, в периоды ее слабости спрос поддерживают страны-нефтеэкспортеры. Сегодня поддерживающее действие нефтяного фактора уже не столь необходимо: высокие цены тормозят переход из стимулирующего режима в нормальный.

«На ОПЕК было много наездов как на вредный картель. Американский Сенат принимал решение, что нужно бороться с картелями. В 2003–2006 годах была масса нападок на ОПЕК. МВФ все время издавал отчеты, что вот-вот остановится экономический рост, а он не остановился до 2008 года. Экономический рост остановился не потому, что выросла цена на нефть, а просто МВФ вместе с американскими финансовыми регуляторами прохлопали настоящие причины кризиса, — рассказывает главный советник руководителя аналитического центра при правительстве РФ, руководитель департамента мировой экономики НИУ ВШЭ Леонид Григорьев . — Как только цены грохнулись со 130 до 40 долларов, сразу стало понятно, что если не дать ОПЕК поднять цены, то тогда обрушатся Объединенные Арабские Эмираты, Индонезия, Венесуэла. Обрушатся все экспортеры нефти, которые, возможно, перестанут производить ее и экспортировать, войдут в политический кризис, а потом попробуй их собери после кризиса и политического бардака, чтобы они снова начали производить нужное количество нефти. Поэтому все политические вопли мгновенно прекратились. Оказалось, что стабильность добычи и высокой цены выгодна нефтяным компаниям; выгодна “зеленым”, поскольку она ограничивает потребление энергии; выгодна всем программам переключения; выгодна производителям оборудования (смотри первые два пункта); выгодна сланцевой индустрии и газу в США, потому что если бы не было цены 80 долларов и выше за баррель, то не было бы никакого газа, не было бы того зонтика, под которым выросли капиталовложения в сланцевый газ и не было бы американской энергетической независимости. То есть высокие цены, которые держал картель, — это глобальная общественная польза».

При этом надо понимать, что речь идет именно о стабилизирующей роли ОПЕК, но не о финансовом манипулировании рынком. «Несмотря на несомненную популярность объяснения динамики нефтяных цен поведением финансовых инвесторов, мы продолжаем придерживаться мнения, что в конечном счете фундаментальные факторы, баланс спроса и предложения, продолжают оказывать решающее влияние на тренды нефтяных цен. Поведение финансовых инвесторов лишь следует за ними, исходя из понимания инвесторами физического баланса на нефтяном рынке. Кроме того, должен отметить, что эмпирические исследования, проведенные и нашей компанией, и другими известными мне аналитическим центрами, не подтвердили гипотезу о влиянии курса доллара на нефтяные цены», — утверждает Владимир Дребенцов из BP.