Ю. Клеманов - Молекулярный вес Койна Джилберта Страница 2

Уиллингтон засмеялся.

— Насколько мне известно, профессор Миллс пребывает в добром здоровье. И его работы получают одобрение в определенных кругах,

— Угу! Я знаю, кто ему может аплодировать. Белые медведи на Северном полюсе. Они чувствуют себя обнадеженными продвижением цивилизации в указанном Миллсом направлении.

— Не только, не только, — сказал Уиллингтон. — Ну, а о «колумбийском масле» ты слышал?

— Нет, я пока питаюсь обыкновенным, — сказал Джилберт. — Правда, чертовски дорого… Опять подорожало на восемьдесят центов!

— Советую переходить на новый сорт, — саркастически улыбнулся Уиллингтон. — Приготовлено на чистейшем коксе.

— Кок… се? Что за чушь?

— Не чушь, а официальная информация вице-президента информационной службы США Чарльза Халтена, опубликованная 26 января 1952 года.

— Ах, это уже было в печати? — разочарованно протянул Джил-берт. — Тогда чорт с ним, с этим коксом… Впрочем, интересно, как же это… кокс и масло?..

— Целая история! Немецкий химик Иммхаузен разработал способ превращения отходов коксового производства в синтетические парафины. Достаточно к ним прибавить некоторые красящие и душистые вещества, чтобы получить нечто вроде маргарина. Пища богов!

— Слушай, мы немного отклонились от темы… Таких-то случаев сколько угодно. Это не сенсация!

— Да, пожалуй, — согласился Уиллингтон. — Давай, я тебе лучше расскажу о докторе Леоне.

— Леоне? — Джилберт с сомнением покачал головой. — По-моему, мы этого вообще не проходили.

— Нет, нет, не проходили, — успокоил его Уиллингтон. — Доктор Леон является сейчас профессором Технологического института в Массачузетсе. Он изобрел особый прибор для механического измерения человеческих убеждений на предмет установления степени «отравления» коммунистическими идеями.

— Неужели есть такой прибор? — испуганно спросил Джилберт.

— Не бойся! Насколько я тебя знаю, такие измерения тебе ничем не грозят.

— Ну, видишь ли… — неуверенно сказал Джилберт. — Сейчас все так сложно… Вот я, например, не совсем понимаю, на кой чорт нам сдалось изобретать всякую чушь, вроде «социальной физики»?

— А это вроде кино, — просто сказал Уиллингтон. — Или, например, вроде мюзик-холла, открыток «комикс», газетных сенсаций и так далее. Отвлекает людей от тяжелых мыслей, от борьбы за улучшение условий существования. Туманит мозги…

Он помолчал немного и сказал:

— А ты думаешь, твоя газета имеет какие-нибудь другие цели? То же самое! Искусственное производство сенсаций в интересах правящего класса.

— Это я без тебя знаю! — усмехнулся Джилберт. Он вдруг заспешил, вспомнив, очевидно, о своем прямом задании. Но в дверях он остановился на минуту и, подавив озорную улыбку, сказал:

— А знаешь, я все-таки сделаю из этого фельетон…

— Попробуй! — с сомнением в голосе посоветовал Уиллингтон. — Тем более, что об этом юродивом пишут пока что отнюдь не в юмористических тонах.

— Как пишут? — воскликнул, побледнев, Джилберт.

Он содрогнулся, в одно мгновение представив, что сенсационные две тысячи слов могут очень быстро упорхнуть из его кармана.

— Пока только короткое сообщение о лекции твоего Стюарта, напечатанное в сегодняшнем номере «Нью-Йорк геральд трибюн».

Джилберт дрожащими руками взял из рук Уиллингтона газету и впился глазами в следующий текст:

«…С лекцией выступил д-р Стюарт (Нью-Арк). В результате многолетних наблюдений и исследований он создал новую науку, так называемую „социальную физику“, в которой распространяет многие физические и химические законы на развитие человеческого общества. Аудитория с живым интересом прослушала оригинальные выкладки лектора».

— Та-ак! — глухо сказал Джилберт, оторвавшись от газеты и подумав с минуту. — Это еще ничего не значит! Здесь все изложено слишком вяло и… гм… поверхностно! — Он взглянул на Уиллингтона, слегка покраснел, встретив его насмешливый взгляд, и добавил с кривой усмешкой: — Ты не находишь?

— А как же насчет фельетона? — прямо спросил Уиллингтон.

— Видишь ли… Поскольку «Нью-Йорк геральд трибюн» относится положительно… — Но, не выдержав тона, вспылил и крикнул: — И вообще… Понимать надо, чорт возьми! — С этими словами он выскочил из комнаты.

…Первые десять из двух тысяч слов, напечатанных за подписью Койна Джилберта в газете, были:

ФЕНОМЕНАЛЬНОЕ АМЕРИКАНСКОЕ НАУЧНОЕ ОТКРЫТИЕ!

ПРОФЕССОР СТЮАРТ СТАВИТ ФИЗИКУ НА КОЛЕНИ!

Остальные тысяча девятьсот девяносто слов, мало чем уступая первым в выразительности, подробно освещали взгляды профессора Стюарта, помноженные на эрудицию журналиста Джилберта.

Статья Джилберту явно удалась, и его «молекулярный вес» в редакции значительно повысился.

Нелишне добавить, что Уиллингтон уже не смог познакомиться с этой статьей поскольку периодические издания не входят в круг чтения заключенных нью-йоркских тюрем.