Гелий Салахутдинов - Приключения на орбитах Страница 20

– Вы, кажется, использовали значительные запасы топлива…

На Земле срочно делались расчеты, анализировалась возникшая ситуация. Выход в конце концов был найден. На борту «Аджены», находившейся в связке с «Джемини», были запасы топлива. Сближение связки с «Адженой-8» должно было осуществляться сначала с помощью двигателя «Аджены». Идея состояла в том, чтобы по возможности дольше использовать ресурсы последней, хотя расстыковка с ней была неизбежной, поскольку это требовалось для проведения дальнейших экспериментов, предусмотренных программой.

Маневр по сближению с «Адженой-8» был технически сложным, и здесь в любую минуту можно было ожидать неприятностей. Кроме того, появлялась реальная угроза для астронавтов получить повышенную дозу радиации. В погоне за «Адженой-8» корабль «Джемини» должен был подняться на высоту 760 километров. При этом двигатель предполагалось включить над Гавайскими островами. Нужную высоту корабль достиг бы над Северной Атлантикой, как раз там, где существует североатлантическая радиационная аномалия (здесь располагается радиационный пояс, открытый Ван Алленом).

Врачи ориентировочно рассчитали дозу облучения, которую могли получить астронавты, и нашли ее допустимой. Но, тем не менее, риск существовал. Расчеты не учитывали возможного возрастания уровня радиации в поясе Ван Аллена из-за ядерного взрыва, произведенного США в космосе в июле 1962 года. Помимо этого, воздействие радиации на человеческий организм было еще плохо изучено, и никто не мог предсказать, какое влияние она окажет конкретно на каждого из астронавтов.

В 7 часов 38 минут по бортовому времени астронавты запустили двигатель «Аджены». Он находился на ее противоположной стороне, и им был виден лишь белый поток газов, вырывавшихся из сопла, который выглядел очень красиво на фоне черного неба. Появилась перегрузка. Через 40 секунд двигатель был выключен, в кабину вновь пришла невесомость. Солнце светило теперь со стороны «Джемини», и мелкие частицы газов двигателя люминесцировали в его лучах, объединяясь в причудливые сферические образования размером с баскетбольный мяч. Некоторые были почти неподвижны, другие двигались с большой скоростью. Астронавты устали. Они пока еще ничего не ели и не имели ни одной минуты, чтобы как-то расслабиться. Когда на мысе Кеннеди было два часа дня, по плану наступило время сна. Измерив дозу радиации (она примерно соответствовала расчетной), они приняли пищу и устроились на отдых. Спали плохо. Сказывались напряжение и пережитое волнение. Их раздражали собственные руки и голова, которые словно отказались подчиняться им в невесомости и плавали, будто существовали отдельно от тела. Отмучившись так восемь часов, астронавты приступили к работе.

Коллинз ударился обо что-то левым коленом, и теперь оно у него болело, пришлось проглотить аспирин. Вновь измерили уровень радиации и остались довольны результатом, однако оба с нетерпением ждали перехода на более низкую орбиту, подальше от проклятых радиационных поясов.

По законам механики, чтобы перейти на орбиту «Аджены-8», необходимо было спустить связку «Джемини» – «Аджена» с более высокой орбиты, на которой она сейчас находилась, на более низкую. Вновь запустили двигатель «Аджены». Астронавты почувствовали резкий толчок и быстрое нарастание перегрузки. Связка оказалась примерно на круговой орбите высотой 382 километра (в 13 километрах ниже «Аджены-8», но в 20 тысячах километров позади нее).

Программа полета предусматривала открытие люка и фотографирование звезд с «порога» кабины. Для Коллинза этот эксперимент должен был стать своего рода психологической подготовкой перед запланированным выходом в открытый космос. Однако при включении двигателя «Аджены» фотокамера, которую неосмотрительно достал из футляра Коллинз, упала на перегородку, и у нее вышло из строя устройство автоматического поддержания двадцатисекундной экспозиции. Тогда астронавты решили, что Янг будет держать камеру, а Коллинз вручную открывать ее затвор и давать нужную выдержку.

Коллинз сбросил давление в кабине, и когда оно достигло приемлемой величины, астронавты открыли входной люк. Перед ними предстало величественное зрелище. Внизу, над юго-восточной частью Земли, сверкали молнии, при свете которых угадывались вода и суша, справа была «Аджена», слева – секция «Джемини-10». Все небо и справа и слева, и сверху и снизу было усыпано звездами.

Астронавты занимались фотосъемкой, пока не появилось Солнце. И тут вдруг у Коллинза начали слезиться глаза. Позднее выяснилось, для того чтобы стекло гермошлема не запотевало, как это было у Сернана на «Джемини-9», его покрыли изнутри специальным составом, и вот теперь от солнечного тепла он начал испаряться и разъедать глаза. Понимание этого пришло потом, а сейчас…

Коллинз рассказал о своих неприятностях Янгу, но тот не придал этому особого значения. «Не смотри на Солнце, Майкл», – посоветовал он. Однако через минуту он с изумлением заметил, что у него тоже на глазах появились слезы. Дело принимало серьезный оборот. Астронавты понимали, что если они ослепнут от слез, то вряд ли смогут закрыть люк и наддуть кабину кислородом – и тогда верная гибель. Но даже если они останутся в живых, кто знает, что ждет их потом. Не ослепнут ли они навсегда?

Решение могло быть лишь одно – немедленно закрыть люк, наддуть кабину и снять скафандры. Только бы с люком ничего не случилось…

К счастью, его удалось закрыть без проблем. Янг наощупь нашел кислородный кран и открыл его. Кабина стала наполняться живительным кислородом.

Постепенно глаза астронавтов перестали слезиться. Страхи остались позади… Корабль как раз вошел в зону радиовидимости, и Янг передал на Землю информацию о случившемся. Оттуда посыпались десятки уточняющих вопросов, но экипаж не находил на них ответа.

Запланированный выход Коллинза в открытый космос оказался под вопросом. Впрочем, у экипажа наступило время очередного отдыха, а утро вечера, как известно, мудренее.

Сон пришел мгновенно (боль в колене у Коллинза утихла). На Земле тем временем непрерывно шли эксперименты «со слезами». Последующие выходы в космос решено было проводить на теневом участке орбиты.

Позавтракав, астронавты начали готовиться к последним маневрам по сближению с «Адженой-8». Предполагалось, что после 45 часов совместного полета с «Адженой» произойдет расстыковка. Первоначально планировалось расстаться с ней через 23 часа, но запасов топлива на «Джемини» не хватало для выполнения дальнейшей программы. Астронавты договорились с Землей, что, когда в баках корабля останется семь процентов топлива, все маневры будут прекращены.

Сближение прошло успешно – в баках осталось пятнадцать процентов топлива. Корабль вошел в тень Земли, и «Аджена-8» освещалась его прожектором. Янг старался удерживать «Джемини» около «Аджены-8», а Коллинз заканчивал последние приготовления к выходу в открытый космос. Когда он покинул корабль, то, прежде всего, переместился к негерметичному отсеку корабля и снял плату с микрометеоритным детектором.

Затем он вернулся к кабине, передал через открытый люк эту плату Янгу и вновь поплыл к отсеку. Теперь его задачей было прикрепить трубопровод к баку с азотом, служившим рабочим телом для ручного реактивного пистолета. Коллинз отчетливо понимал, что дело это рискованное. Янг должен был удерживать «Джемини» на безопасном расстоянии от «Аджены-8» (столкновение двух аппаратов могло привести к труднопредсказуемым последствиям). При этом он должен был включать попеременно шестнадцать двигателей системы ориентации, расположенных на боковой поверхности корабля и сгруппированных в четыре блока. Один из четырех блоков находился поблизости от азотного крана, к которому как раз и направлялся Коллинз. Если Янг случайно включил бы двигатели этого блока, то вырвавшаяся струя горячих газов могла прожечь скафандр Коллинза и тогда гибель его была бы неизбежной.

Коллинз находился на полпути к азотному крану, когда сила инерции бросила его в сторону и он ударился ногами об обшивку «Джемини». Корабль от полученного возмущения начал покачиваться. Янг заволновался и включил двигатель … как раз тот самый, напротив которого и находился в это время его товарищ.

– Майкл, – обратился он к похолодевшему от ужаса Коллинзу невинным голосом, – те двигатели действительно запускаются?

К счастью, Коллинз был еще на безопасном расстоянии, иначе несогласованность в действиях дорого обошлась бы ему.

Решив проблему с газовым пистолетом, Коллинз «подплыл» к люку корабля. Янг постарался приблизить «Джемини» к «Аджене-8» насколько это было возможно.

– Если я приближусь к ней еще, то я не смогу больше увидеть тебя или ее, – сказал он Коллинзу.

Тот отметил, что положение аппаратов хорошее и, включив газовый пистолет, за три-четыре секунды достиг «Аджены-8». Встреча с ней принесла неприятность. На ее поверхности не было никаких поручней или выступов, от которых можно было бы оттолкнуться и добраться до платы с микрометеоритным детектором. Коллинз кое-как «пополз» вверх по цилиндрическому корпусу «Аджены», и тут вдруг произошло непредвиденное. Когда он захотел остановиться, то это ему не удалось. Под действием инерции он оторвался от «Аджены» и улетел от нее. Частота пульса сразу же подскочила до 165 ударов в минуту. Его тело беспомощно вращалось, одновременно удаляясь все дальше и дальше от «Аджены». Коллинз вспомнил о пистолете. Но как с его помощью прекратить столь сложное движение? Он решил вернуться к «Джемини».