Газета Завтра Газета - Газета Завтра 21 (1070 2014) Страница 20

Ураган аплодисментов, овации стоя. Не только публика, но и оркестр, но и сам маэстро Федосеев оказались в плену нового звучания Концерта. Вдохновение, капризная гостья, не торопилось покинуть зал. Маэстро Федосеев дал на бис десерт из карамели: картину-панораму из балета "Спящая красавица" и встреченный гулом взрывных, как салют, уже несдерживаемых эмоций - "Танец маленьких лебедей" из балета "Лебединое озеро". Рафинированная, изысканно-деликатная манера дирижирования, когда что ни движение маэстро Федосеева - то приглашение к музыке отдельно взятого инструмента оркестра, невольно вызвала в памяти слова "Обаяние личности Чайковского было огромно, это был живой источник любви, тепла и света, к которым тянулись все сердца". И трудно не повторить эти слова в адрес дирижера.

Владимир Федосеев - непревзойденный интерпретатор музыки Чайковского. Провидению было угодно, чтобы 7 мая 2014 года, в пору восстановления былой славы России, именно он, патриарх русской школы дирижирования, поднялся на подиум концертного зала в Клину, и Большой симфонический оркестр имени Чайковского представил Первый фортепианный концерт в его оригинальном звучании, как один из бриллиантов музыкального достояния России, как элемент национальной идентичности страны. И вот сейчас, когда я пишу эти строки, триумфальное шествие музыки Чайковского продолжается: Дюссельдорф, Бергамо, Милан, Венеция Большой симфонический оркестр дает гастрольное турне по городам Европы, чествует маэстро Федосеева, возглавившего оркестр, своего рода Олимп музыкального жизни нашей страны, вы не поверите 40 лет назад. "Не нам, не нам, но имени Твоему".

Апостроф

Роман Раскольников

22 мая 2014 0

Культура

Людвиг Фердинанд КЛАУСС. Раса и душа. Практическая психоантропология. - М.: Белые альвы, 2014. - 384 с.

Расология - наука, которая, несмотря на все присущие ей сугубо "научные" свойства (оперирование с объективными фактами, их систематизация и опытная верификация etc.), взята "на подозрение" Причём, интенции "подозрения" исходят не от каких-то "научных кругов" (типа другой "научной школы" и т.п.), но от сугубо идеологических инстанций (кстати, в современном мiре в значительной мере "самозваных": никто и никогда не "уполномочивал" многочисленных блюстителей "политкорректности" на их "блюстительские" функции!). Справедливости ради, крайне редко в истории науки (и расологическая наука отнюдь не является тут "исключением") мы можем наблюдать, так сказать, полную "безпристрастность" и полную "неангажированность" мужей науки: практически все они руководствовались некими "предрассудками" (религиозными, мiровоззренчес-кими и т.п.). И, несомненно, какая-то крупица истины имеется в том, чтобы заведомо "подозревать" всех расологов в крипторасизме. Хотя сегодня чаще приходится сталкиваться с обратным случаем: не с "расизмом", а с весьма специфическим "антирасизмом": для подавляющего большинства современных "антропологов" характерен именно что "расизм-наоборот", т.е. плохо скрываемая или вовсе открытая ненависть к белой расе

Нелегко, согласимся, даже и учёному, стремящемуся к максимальной "объективности", вовсе отрешиться от своего "расового" или же "антирасового" постава (Gestell, философский неологизм, придуманный Хайдеггером, здесь, полагаем, зело уместен) Данный сборник работ выдающегося германского расолога и психоантрополога Людвига Фердинанда Клаусса - представляет из себя уникальнейший случай расологии без малейшей примеси "расизма", расологии максимально-объективной, насколько то возможно для такого "субъективного" существа, как человек!.. "Задача науки - найти закон, который определяет духовные и телесные формы каждой расы. В этом законе заключена и внутренняя иерархия расовых ценностей" Но сравнительное рассмотрение этих "иерархий ценностей", присущих разным расам, категорически не должно, и на этом неоднократно настаивает Клаусс, превращаться в некое "раздавание оценок разным расам", как "учитель раздаёт ученикам", не должно быть "выстраиванием рас по ранжиру, с первым местом для нордической расы" Вот характернейший образчик рассуждений Клаусса на "нордическую" тему: "О нордическом человеке за последние два десятилетия сказано немало, в том числе и мной но я ещё в начале 20-х гг. предостерегал, несмотря на всё воодушевление нордическим размахом, от плоского заблуждения, будто нордическое переживание само по себе имеет высшую ценность и по сравнению с ним способы переживания других рас неполноценны. Это предостережение не все услышали, и случилось так, что в широких кругах утвердилась догма о всеобщей ценности нордического человека"

Но "нордическое" является ценностью отнюдь не "всеобщей", а, прежде всего, ценностью для тех, кои сами являются "нордическими людьми". Это ценность-для-нас (например, нордических русских), а не ценность-сама-по-себе Поелику, у "истоков Руси" стояла нордическая раса, то "нордизм" в своих решающих чертах определяет систему ценностей аутентичной Руси. В этом ценность нордической расы, для нас русских европейцев, как и для ряда других народов сходной судьбы Нордизм в первую очередь - это определённый стиль души и ея телесных проявлений Как таковой, "стиль" находится "по ту сторону" дистинкций "плохое/хорошее". Стиль - это "как", а не "что". "Что" может быть и "хорошим", и "плохим", и "всяким" Можно "нордическим образом быть и подлецом", абсолютно верно утверждает Клаусс. Но и "праведником" и "святым" также можно быть "нордическим образом", и нордический образ святости - иной, нежели у переднеазиатской расы (этим, скажем, объясняется едва ли не "всё" в историческом Христианстве, испытавшем на себе многоразличные "влияния" инаковых расовых душ) Дерзнём сказать и нечто большее: тот кризис исторического Христианства, пребывая в коем оно вступило в ХХ век, и коий доселе окончательно ещё не преодолён - получит некий "шанс" на своё преодоление в том лишь случае, ежели Богословие Христианское усвоит некую "прививку" тех идей, что были высказаны Клауссом Понятно, "раса Духа", се приблизительно то, о чём говорит "Добротолюбие" Но, право же, весьма непросто провести однозначную демаркационную линию меж "духовным" и "душевным" (настолько тесно они пересекаются меж собой). И критически важно знать: "от Духа" или всё-таки больше "от души" тот или иной постулат Христианской Доктрины изначально происходит "Поэтому мы должны неустанно повторять: расовые различия - это различия стиля, а не свойств. Можно быть добрым и злым, благородным и низким, нежным и грубым, умным и глупым, иметь способности государственного деятеля, купца, священника или композитора на нордический, средиземноморский, или иной лад. Не обладание тем или иным качеством, той или иной способностью составляет расовую суть души, а стиль, проявляющийся в этих качествах и способностях, если они есть у отдельного индивида" Поистине, есть некая "легкомысленная" на первый взгляд французская поговорка, коя на метафизическом и метапсихическом уровне является превесьма и превесьма глубокомысленной: "Le style c"est l"homme". Стиль - это человек, а человек - это стиль. По сути, всё научное наследие Л.-Ф. Клаусса есть лишь развёрнутый комментарий к сей духовно-расовой максиме

Обладать и принадлежать

Анастасия Белокурова

22 мая 2014 0

Культура

"Венера в мехах" (2013, Франция, режиссёр - Роман Полански, в ролях: Эммануэль Сенье, Матье Альмарик)

Парижские сумерки, дождь. Пустующий полутёмный театр. На сцене растерянный режиссёр Тома Новачек (Матье Альмарик) после тяжёлого трудового дня жалуется невесте по телефону: претендентки на главную роль в адаптации знаменитого романа Захера-Мазоха "Венера в мехах" все сплошь безмозглые бездарные дилетантки, юные необразованные пошлячки, и одна - о боже - даже заявилась на пробы со вставной челюстью! Тома сам написал пьесу, сам собрался её режиссировать в исключительно классических традициях, но ему очень сложно найти актрису, способную достойно воплотить аристократичную, загадочную, эротично-опасную Ванду фон Дунаев. Режиссёр уже собирается домой, как в зал врывается, подобно спятившей валькирии (недаром на мобильнике Тома звучит эта известная вагнеровская тема) взбалмошная развязная особа (Эммануэль Сенье). И тут же представляется Вандой, тёзкой героини пьесы.

На женщине вызывающий кожаный костюм - так оденется любая современная малоинтеллектуалка, смутно представляя себе, что такое утончённый садомазохизм. Тома в ужасе хочет бежать из театра, купить суши по просьбе голодной невесты и насладиться культурным отдыхом в компании себе подобной, но вульгарная не замолкающая, ни на секунду Ванда оказывается очень и очень настойчивой. Облачившись в старинное платье, якобы купленное на барахолке за тридцать евро, и потрясая в воздухе внушительной папкой с полным текстом пьесы, что является для режиссёра неожиданным сюрпризом, дамочка вынуждает героя согласиться на пробы. Демонстрирующая до этого момента полное отсутствие разума и интеллекта, на репетиции Ванда совершенно преображается и заставляет Тома втянуться в сладко-гибельную игру. Примерить на себя коллизии "Венеры в мехах" и испытать на собственной шкуре всю дьявольскую сущность библейской фразы "И Бог наказал его, отдав в руки женщине".