Газета Завтра Газета - Газета Завтра 26 (1023 2013) Страница 20

В первую очередь Ян Шванкмайер, конечно же, режиссёр и сценарист. Самые значительные его достижения связаны с покадровой анимацией. На выставке можно увидеть несколько его короткометражных фильмов. Сотворить некий объект - это одно. Представить его в движении и во взаимодействии с миром фильма - уже совершенно иная задача. В роликах, которые на выставке демонстрируют зацикленно, мы видим, сколь странными и чарующими могут быть перемещения речной гальки; мы видим, как оживают существа, обитающие в воображении Шванкмайера, но самая значительная короткометражка, на мой взгляд - это "Вниз в погребок". Девочка отправляется в погреб многоэтажного дома, чтобы принести картошку. Но это не так просто, как может показаться. В погребе абсолютная тьма, за всем наблюдает чёрный кот, где-то там, в лабиринте, есть комната, в которой пожилая женщина печёт коврижки из угля; когда ты отворачиваешься, по длинным сырым коридорам перемещаются, громыхая, жестяные вёдра, и сундук с картошкой не так-то охоч расставаться со своим содержимым. Предметный мир фильма привычен, каждый из нас в детстве боялся темноты и хотя бы раз в жизни бывал в подвале под домом. Покадрово анимируются вещи: совок сам собой пересыпает уголь, картофелины возвращаются к собратьям по стенке сундука. Такой "сюрреализм" накрепко вбит в наше подсознание, он, фактически, родной.

Апостроф

Георгий Судовцев

27 июня 2013 0

Политика

Эль-МЮРИД. Если завтра война. "Арабская весна" и Россия. - М.: Книжный мир, 2013, 240 с., 2000 экз.

Новая книга Анатолия Несмияна (aka Эль-Мюрид) рассказывает, по сути, о том, что представляет собой внешнеполитическая концепция "мягкой силы" в современном американском исполнении.

Отталкиваясь от событий длящейся вот уже три года "арабской весны", автор пытается экстраполировать данный сценарий в современные российские реалии.

И его вывод абсолютно неутешителен: нынешний сирийский сценарий вполне может быть применен и к нашей стране. Причем роли первого плана будут исполнять всё те же боевики-салафиты, воины "универсального", "абсолютного" ислама, которые сражались против Муаммара Каддафи, а сегодня воюют против Башара Асада.

Помимо наиболее вероятных сценариев втягивания России в войну нового типа, где модернизированной российской армии предстоит освобождать от врагов собственные города, захваченные "противником безжалостным, равнодушным к своей и чужой жизни", как именует Эль-Мюрид салафитских боевиков, он выделяет и три основные "фокусные группы", которые могут содействовать реализации подобного сценария и на которые сегодня направлен первый этап "перманентной войны": вербовка "пушечного мяса" среди населения страны, подлежащей "демократизации". Это "рассерженные горожане"-"белоленточники", которые требуют перераспределения власти и собственности в свою пользу, это гастарбайтеры, цивилизационно чуждые России, и это компрадорская часть элиты, "власовцы", готовые сдать страну, чтобы прийти ко власти (или удержаться во власти).

Среди приложений к книге Эль-Мюрида, занимающих добрую треть её объёма, следует отметить выдержки из доклада Изборского клуба, посвященного проблемам военной реформы в России, и отрывок из работы пакистанского политолога Имтиаза Гуля "Сети исламского мира".

Заметим, что именно американские троцкисты, записавшиеся в "неоконсерваторы", выдвинули концепцию "войны четвертого поколения", "перманентной войны", продолжающей и развивающей концепцию "перманентной революции".

И госсекретарь США при Джордже Буше-младшем Кондолиза Райс (та самая, в честь которой Путин назвал свою черную лабрадоршу Конни) честно предупредила своих арабских контрагентов во время нашумевшего визита по Ближнему Востоку 2005 года: "60 лет мы (американцы. - Г.С.) не делали ничего, чтобы развивать демократию на Ближнем Востоке, надеясь, что это обеспечит нам стабильность в регионе. Только теперь мы понимаем, что не получили ни стабильности, ни свободы". Тогда эти слова не были восприняты всерьёз, как и концепция "Большого Ближнего Востока", по сути, включавшего в себя весь мусульманский мир - единственную демографическую (и, соответственно, мобилизационную) альтернативу бурно развивающемуся "красному Китаю".

Сегодня, в условиях длящейся "арабской весны", становится понятно, что именно стояло за словами вроде бы давно ушедшей в отставку "чёрной пантеры". Президенты приходят и уходят, партии сменяют друг друга у власти, но на последовательность и преемственность американской политики эти внешние события ничуть не влияют. Конечно, Джон Керри - не Хиллари Клинтон, а Хиллари Клинтон - не Кондолиза Райс, но разница их позиций диктуется только соображениями политической целесообразности, а не расхождением конечных целей.

"Перманентная война" - практически ипостась "управляемого хаоса", создаваемого в разных регионах мира под воздействием "мягкой силы" Соединенных Штатов. "Важнейшей особенностью этой войны стали согласованные действия международных структур - вновь Запад стал координирующим центром, аравийские монархии - финансовым центром войны, а сетевые структуры Аль-Кайеды, работающие под контролем ЦРУ, - её мобилизационным центром. Такое распределение ролей, по всей видимости, было признано наиболее эффективным, а главное - совершенно безопасным с точки зрения возможного ответа" - пишет Эль-Мюрид.

Пока самое главное начиналось после военно-политического поражения государства, подвергнутого воздействию "мягкой силы" США. На его месте в процессе контролируемого извне "нациестроительства" ("nation-building") постепенно формировалась ментальная колония "демократии по-американски".

Самым показательным примером здесь служит даже не Афганистан, Ирак или современная Сербия, от которой "отрезали" не только Черногорию, но и Косово-Метохию, а Германия и Япония, потерпевшие поражение во Второй мировой войне и до сих пор находящиеся под оккупацией Соединенных Штатов. Или Россия 90-х годов, которая чуть было не превратилась в страну победивших Березовских-Бжезинских

И, раз войны сейчас нового типа, "перманентные", без фронта и тыла, надо понимать, что все мы, независимо от того, чем и где занимаемся, - на войне. Воюем или за Россию, или против неё. Третьего, как говорится, не дано. Вернее, дано - в виде иллюзий, с которыми чем раньше распрощаешься, тем лучше.

Балет — соблазн соревнований

Евгений Маликов

27 июня 2013 0

Культура

О XXII конкурсе артистов балета и хореографов

Немцы приехали большой делегацией, но ничего не добились. Подумав, решил: так бывало всегда, когда они к нам приходили и пытались завоевывать что-то. Французы, еще одни неудачники русской истории, предпочли совсем не приезжать в Москву, памятуя, что трофей из России вывезти невозможно. Вот, пожалуй, и все ответы. Правда, про немцев никто не спрашивал, а о французах член жюри Шарль Жюд, прекрасный в прошлом танцовщик и интересный в настоящем хореограф, второй конкурс подряд ответил в том духе, что во Франции экзамены в школах, сезоны в театрах, наборы в труппы. Короче, есть дела поважнее, чем участие в Московском международном конкурсе артистов балета и хореографов.

Вот с этого места хотелось бы подробнее.

Итак, французам важнее устроить профессиональную судьбу, чем соревноваться в Москве. Почему? Не потому ли, что после любого трофея на нашем конкурсе лауреата не заваливают предложениями все театры мира? И это при том, что на балетной карте по-прежнему наибольший смысл имеют Москва и Киев, что вновь продемонстрировали десять конкурсных дней. Правда, тень Йохана Кобборга заставляет горевать о неучастии Дании, а близкое присутствие Сергея Полунина - об отсутствии Англии, но ведь это единичные случаи, правда ведь? Не конвейер.

На нашем конкурсе доминируют наши. И ведь не скажешь, что несправедливо. Московская балетная школа исправно выдает лауреатов, которых мы потом не видим. А видим совсем другие лица. И вины Академии хореографии в этом нет - она учит хорошо. Здесь системная проблема.

Школа готовит лидеров и кордебалет. Важны и те, и другие, но воспитание разное. Потенциальный солист, попадая в театр, зачастую становится в корду, тогда как на солирующую позицию приглашают исполнителя со стороны. Вовсе без международных конкурсов. Это если театр называется Большим. Получается, что школьное воспитание лидера - впустую. Получается, что связь между Академией и Большим театром нарушена, преемственность отсутствует. Прекрасные изделия оказываются ненужными, а уж о судьбе этих изделий - еще детей! - вообще никто не задумывается.