Бартон Бланш - Тайная жизнь сатаниста. Авторизованная биография Антона Шандора ЛаВея Страница 22

Церковь Сатаны была основана ночью 30 апреля 1966 года. В течение полутора лет с момента ее образования организация трижды становилась предметом шумного обсуждения в средствах массовой информации и многочисленных заголовках статей, посвященных Церкви Сатаны, в газетах по всему миру. Первым поводом для шума была женитьба двух членов Церкви, состоявшаяся 1 февраля 1967 года. Джон Реймонд, радикальный политический журналист, и Джудит Кейс, нью-йоркская светская дама и дочь известного адвоката, попросили Антона провести свадебную церемонию, благословив их союз именем Сатаны.

Это была не первая сатанистская церемония бракосочетания, которую проводил ЛаВей: именно так сочетался браком еще один ученик Антона — Форрест Саттерфилд. Однако ввиду того, что семьи Реймонда и Кейс имели статус «хороших», слухи об их свадьбе разнеслись повсюду. В день церемонии газеты от Калифорнии до Европы выставили «больше репортеров и фотографов, чем со времен открытия моста Золотые Ворота», чтобы те, собравшись вокруг Черного дома, стали свидетелями этого крайнего богохульства. Собралась такая толпа, что полиции пришлось выставить кордоны вокруг этой территории. Фотограф Джо Розенталь, который сделал знаменитую фотографию солдат, поднимающих американский флаг над Иводзимой во время Второй мировой войны, был отряжен газетой San Francisco Chronicle снимать это событие. Los Angeles Times, в числе других известных газет, выделила четыре колонки на первой странице под одну из фотографий Розенталя, сделанных на свадьбе. В большинстве статей, которые сопровождали фотографии, упоминался алтарь с обнаженной женщиной, перечислялись те, кто присутствовал на свадьбе. И обязательно писалось о том, что где-то внутри дома рычал нубийский лев Тогаре. Пресса была в восторге. Газеты прозвали Антона «Черным Папой» и рвали другу друга возможность взять у него интервью.

Антон воспользовался случаем и по максимуму использовал приемы драматических представлений, костюмы, декорации и сценическую музыку, которым научился в балаганах и в цирке. Если сначала журнальные публикации появлялись преимущественно в мужских журналах, потому что там фигурировали голые девушки, то по мере роста популярности ЛаВея рос и интерес у обычных журналов. В конце концов все основные журналы сочли своим долгом напечатать большие редакционные статьи, посвященные сатанинскому прилаву, возглавляемому ЛаВеем.

Ритуалы первого года были в целом задуманы как катарсические богохульства против христианства. В них было полно цитат из сатанистских культов, описанных в известных сочинениях дьяволистов, таких как описание Жориса-Карла Гюисманса в его книге «Там, внизу». Некоторые из людей, посещавших свою первую настоящую сатанинскую Черную мессу, говорили свое «Богородица, дева, радуйся», быстро крестились и бросались прочь из ритуального зала, чтобы только оставить свои имена в регистрационной книге у входа. В церкви Антона все сатанистские фантазии стали реальностью.

Именно в этот хулиганский период работы на публику Антон вел ревю «Ведьмы с обнаженной грудью» в ночном заведении Сан-Франциско на Северном пляже. Одной из девушек, которую он нанял, для того чтобы она угрожающе возникала из своего гроба в образе вампира, была Сьюзан Аткинс. Аткинс еще не была связана тогда с Чарльзом Мэнсоном, и ей оставалось еще два года до того момента, когда она совершит убийства в доме Шэрон Тейт в Каньоне Бенедикт, слизывая кровь с пальцев после убийства. Но в своем признании после раскаяния, в книге под названием «Дитя Сатаны, Дитя Бога», Аткинс указывает на ЛаВея как на причину своего падения. Антон вспоминает ее как типичный продукт Хейт-стрит,[40] возможно, немного более накачанную наркотиками, чем обычно. «Она прогуливала репетиции, утверждая, что у нее была температура 42 градуса, но в конце концов из нее получался хороший вампир».

«Мы использовали формулу: на девять частей общественной респектабельности одна часть возмутительного, — говорит ЛаВей. — Мы основали Церковь Сатаны — нечто, что должно было бы развенчать все концепции церкви как таковой. Это был храм потворства желаниям, вместо того чтобы быть одним из храмов воздержания, которые строились до этого. Мы не хотели, чтобы это было не прощающее или неприветливое место, напротив, это должно было быть место, где вы получали удовольствие».

Спустя какое-то время Антон устал от простого издевательства над христианством и решил разработать ритуалы, которые были бы богохульно позитивными и радостными. «Я осознал, что существует целая область между психиатрией и религией, которая почти не затронута», — сказал ЛаВей. Потенциал для группового ритуала он видел в мощной комбинации психодрамы и экстрасенсорного опыта. Вместо того чтобы просто высвобождать и распространять биоэлектрическую энергию, чтобы она рассеивалась в окружающем эфире, эту энергию можно организовать, оформить и направить на выполнение конкретных целей. Он уже не хотел показывать сценические фокусы, он хотел творить настоящую прикладную магию.

Формализованное проклятие, например, является чем-то большим, чем высвобождением закупоренных эмоций. Это настоящий деструктивный ритуал, в котором вся сдержанность отбрасывается в сторону для того, чтобы генерировать бешеные эмоции, фокусируя их на объекте презрения или ненависти. В результате страдает тот человек, который вызвал боль, а не тот, который был этим обижен, — разрушение оборачивается против того, кто его заслуживает. ЛаВей считал свои ритуальные техники гораздо более мощными, чем у «экстрасенсов», которые претендовали на владение всевозможными магическими умениями. «Количества энергии, которое необходимо для того, чтобы заставить чашку левитировать, — думал ЛаВей, — вполне хватит на то, чтобы вложить какую-нибудь идею в головы людей на половине территории Земли и заставить их действовать в соответствии с твоей волей».

ЛаВей не обещал чудес, и, возможно, именно это и заставляло большинство людей к нему прислушиваться. «Я не собираюсь говорить вам, что одна магия сама по себе может что-нибудь сделать для вас. Если вы бесталанный человек, вы не сможете быть великим музыкантом, просто пожелав этого или произнеся заклинание. Если вы уродливая женщина, вы не должны ожидать, что в вас влюбится кинозвезда просто потому, что вы приворожите его магией. Магия требует работать в гармонии с природой. Учитывая все это, могу уверить вас, что я тем не менее кое-что обнаружил. Магия работает. И я бы занимался ею вне зависимости оттого, посещают люди Церковь Сатаны и присоединяются ко мне или нет».

Антон решил, что настало время провести первое в мире публичное сатанистское крещение. Люди должны были увидеть, что сатанизм не является питьем крови детишек или принесением в жертву мелких животных. ЛаВей объявил, что, «вместо того чтобы очищать ребенка от первородного греха, которое в христианском крещении предполагает наличие непроизвольной вины, мы будем прославлять его естественные инстинкты и усиливать его жажду жизни». Кого же можно было крестить на такой публичной церемонии, если не дочь ЛаВея Зину, которой к тому времени было всего, три года? Девочка, имевшая мягкие светлые волосы и обворожительную улыбку, привлекла фоторепортеров возможностью показать, как такой ангельский ребенок посвящается Дьяволу.

«Если бы настоящему сатанизму было разрешено иметь то количество телевизионного времени, которое есть сейчас у христианства, получать ту степень внимания и терпения, которые интервьюеры уделяют спортивным знаменитостям или которую отводят бейсбольным матчам, христианство полностью было бы сметено в течение нескольких месяцев. Если людям позволят увидеть полную, незамутненную правду хотя бы в течение 60 минут, это будет слишком опасно. Никакое сравнение будет уже невозможно».

Ритуал был назначен на 23 мая. Фотографы начали появляться уже в шесть часов утра, несмотря на то что до начала крещения оставалось еще 15 часов. Один из членов Церкви, сервайвалист[41] Курт Саксон, разработал и изготовил особый амулет для Зины — специально для этого случая. Это был многоцветный Бафометс рожком мороженого, леденцом и прочими вещами, которые понравились бы девочке, — все это было заключено в круг. Мать одела ее в ярко-красную мантию с капюшоном и посадила на край алтаря, а фотографы, аккредитованные в изданиях от Нью-Йорка до Рима, отчаянно щелкали затворами фотоаппаратов.

Антон произнес впечатляющее заклинание, которое было позже использовано в «Сатанистских ритуалах»:

«Именем Сатаны, Люцифера… приветствую новую госпожу, Зину, существо экстатического магического света… Присоединяйся к нашей компании: дорога тьмы приветствует тебя. Не бойся. Над тобою Сатана вздымает свою мощь в изумленные небеса и творит укрытие из огромных черных крыл… Маленькая колдунья, самая естественная и истинная ведьма, твои крошечные руки владеют властью обрушить вниз Небеса и построить из них памятники твоему желанию. Твоя власть делает тебя хозяйкой мира испуганных, дрожащих людей, которыми управляет чувство вины. Итак, именем Сатаны, мы даем тебе ступить на левую дорогу… Зина, мы крестим тебя землей и воздухом, морской водой и пламенем. И сим мы посвящаем твою жизнь любви, страсти, вседозволенности, и Сатане, и пути тьмы. Приветствуйте Зину! Приветствуйте Сатану!»