Эксперт Эксперт - Эксперт № 14 (2013) Страница 22

Одно можно сказать точно: если силовики, технократы и другие центры силы в республике не договорятся о кандидатуре преемника и в стране начнется смута, в результате здесь может просто смениться форма правления. Причем о демократизации никто не говорит — у находящейся в эмиграции светской оппозиции сторонников в Узбекистане немного. Речь скорее идет о значительном усилении исламистов — единственной более или менее организованной оппозиционной Каримову силе.

В последнее время узбекские СМИ активно писали о возможности повторения баткенских событий (напомним, в августе 1999 года группа боевиков попыталась пробиться из Афганистана в Узбекистан через таджикскую и киргизскую территории). Зарубежная оппозиция режиму Каримова сразу заговорила о том, что эти слухи были намеренно инспирированы узбекским режимом для усиления своих переговорных позиций в диалоге с американцами. Ташкент и Вашингтон согласовывают нюансы, связанные с выводом войск США из Афганистана через узбекскую территорию, Ислам Каримов хочет получить часть техники, стоящей на вооружении американского контингента. И ему якобы нужно доказать, что это оружие нужно Узбекистану не для войны с Таджикистаном, а для защиты от террористов.

Однако слухи могут стать реальностью: если Каримов оставит президентский  пост, вторжение боевиков может состояться. «Конечно, с 1999 года Исламское движение Узбекистана (стоявшее за баткенским рейдом. — “ Эксперт” ) серьезно ослабло. ИДУ раскололось, на его основе образовывались Исламское движение Туркестана, Союз исламского джихада и другие группировки. Однако они реально существуют, в их в рядах насчитывается от полутора до двух тысяч боевиков, которые перемещаются к афгано-таджикской границе. Понятно, что столь малое число бойцов не в состоянии свергнуть ни один режим. Но они надеются на поддержку в самом Узбекистане, среди местных радикальных группировок — “Хизб-ут-Тахрир”, “Акромийя”, “Исламийя”. Эти группировки разные, между ними масса противоречий, однако всех объединяет желание свергнуть режим. И вторжение может быть стимулом для восстания. Именно так они и пытались поступить в 1999 году. Боевики могли беспрепятственно пройти через киргизскую территорию в Ферганскую долину, однако они специально шли с боями для того, чтобы сыграть роль запала», — говорит Семен Багдасаров.

Попридержите таджиков

Центры силы внутри Узбекистана понимают реальность такого сценария, поэтому «туркменский вариант» передачи власти (консенсус элит и выдвижение единой кандидатуры) представляется все же наиболее вероятным. Однако процедура наследования чревата обострением не только внутренних, но и внешних проблем. Прежде всего речь о том, как на смену власти в Ташкенте отреагируют в Душанбе.

Узбекско-таджикские отношения сегодня фактически переросли в холодную войну. Обе страны реализуют ряд проектов, цель которых — полностью контролировать соперника. Так, в Душанбе хотят управлять Ташкентом с помощью воды. «Таджикистан собирается построить ряд ГЭС в верховьях общих с Узбекистаном рек, которые позволят регулировать подачу воды в Узбекистан. Таким образом, Душанбе получает возможность контролировать Ташкент, поскольку узбекское сельское хозяйство зависит от поливного земледелия», — говорит Константин Симонов. К слову, таджики самостоятельно эти ГЭС возвести не могут, поэтому хотят, чтобы объекты достроили российские компании (которых сам Рахмон в свое время и пытался выжить из Таджикистана). Таджикистан тоже уязвим: таджикские железные дороги связаны с внешним миром через Узбекистан. До сегодняшнего дня Ташкент не мог использовать этот фактор для давления на Душанбе, поскольку железнодорожное полотно между основной территорией Узбекистана и Ферганской долиной проходит через Таджикистан. Однако узбеки собираются со следующего года строить новую железную дорогу, которая соединит Ташкент с Ферганской долиной в обход таджикской территории. Стоимость дороги составит порядка 2 млрд долларов, срок строительства — пять лет. Реализация этого проекта лишит Душанбе 25 млн долларов транзитных сборов, а также даст Ташкенту возможность перекрывать рельсы.

Все эти противоречия вкупе с серьезным перевооружением узбекской армии за счет оружия американского и британского контингента в Афганистане вполне могут перевести холодную войну в настоящую (о которой тот же Каримов говорил открыто). Аналитики надеются, что со сменой власти в Ташкенте отношения между Узбекистаном и Таджикистаном стабилизируются. Шансы на это есть, учитывая, что нынешнее обострение во многом связывают с личностным конфликтом между Исламом Каримовым и Эмомали Рахмоном (см. «Как поссорились Эмомали Шарипович с Исламом Абдуганиевичем» в «Эксперте» № 15 за 2012 г.). «Каримов сыграл серьезную роль в назначении Рахмона новым главой Таджикистана. Узбекский президент рассчитывал на благодарность и послушание, а Рахмон, лавируя между Ташкентом и Москвой, смог проводить собственную политику», — говорит Семен Багдасаров. Однако между сторонами есть и ряд объективных противоречий. «20–25 процентов населения Таджикистана составляют узбеки, а сам Таджикистан воспринимается некоторыми узбекскими политиками как часть Бухарского эмирата», — продолжает Семен Багдасаров.

Наконец, существуют и серьезные экономические конфликты. Вне зависимости от того, кто займет пост президента Узбекистана, он будет требовать от таджиков прекратить строительство ГЭС.

Более того, в случае смерти Каримова не исключено локальное обострение отношений между Ташкентом и Душанбе — таджикское руководство в соответствии с азиатскими традициями постарается сразу же испытать нового узбекского лидера на прочность.

В этой ситуации можно надеяться лишь на то, что внешние силы не позволят узбекско-таджикскому соперничеству перейти красные линии. И речь сейчас не только о российском посредничестве, но и о китайском. В Пекине заинтересованы в стабильности региона, который воспринимается как китайская энергетическая кладовая. А учитывая интересы и позиции Китая в Средней Азии, местные лидеры вряд ли решатся идти против интересов Пекина. «Китайцы зашли во все страны Средней Азии. Они не только ведут переговоры, но и коррумпируют отдельных представителей политической элиты. Поэтому невозможно взять и кинуть китайцев», — говорит Константин Симонов.

Карта

Дестабилизация Узбекистана аукнется всем его соседям

График

Узбекистан втрое беднее Казахстана и вшестеро - России

Градостроительство по-собянински

Алексей Щукин

Проект реновации ЗИЛа приобрел окончательный вид. На месте промышленной зоны будет построен современный многофункциональный район площадью 4,5 млн квадратных метров.

Девяносто процентов территории ЗИЛа уже давно не используется

Фото: ИТАР-ТАСС

В Москве завершились общественные слушания по проекту перепланировки территории ЗИЛа. Слушания прошли очень мирно. «Полуостров ЗИЛ» отрезан от остального города рекой, дорогами и забором, он живет своей жизнью, его судьба не сильно волнует городских активистов.

Но тихая жизнь заканчивается. Для администрации Сергея Собянина редевелопмент ЗИЛа на сегодняшний день главный девелоперский проект внутри МКАДа. Пока Собянин вошел в историю только как человек, который остановил стройки. ЗИЛ — проект суммарной стоимостью 15 млрд долларов со сроком реализации до 2021 года — попытка сделать в столичном строительстве что-то новое и позитивное.

В силу своих размеров проект редевелопмента ЗИЛа публичен. На его примере можно попытаться рассмотреть, каковы сегодня механизмы принятия градостроительных решений, — и понять, насколько собянинское градостроительство отличается от лужковского.

Незавершенный конкурс

Сегодня территория завода имени Лихачева пропагандируется как сущий Клондайк для девелоперов. «Уникальная площадка в 290 га, расположенная всего в пяти километрах от Кремля. Окруженный Москвой-рекой полуостров, который вот-вот станет полигоном нового градостроительства. Пилотный проект по преобразованию промышленной зоны в современный постиндустриальный оазис» — примерно так столичные власти преподносят этот проект.

А еще два года назад отношение к ЗИЛу было совсем другим: завод находился в предбанкротном состоянии. Его долги превышали 14 млрд рублей, а 90% помещений давно пустовало. Контрольный пакет ЗИЛа принадлежит московскому правительству. В 2011 году мэр Сергей Собянин распорядился выплатить часть долгов завода, реструктурировать задолженность и поручил заняться разработкой схемы нового использования земель ЗИЛа с резким сокращением площадей, занимаемых производством. То есть главным стимулом для редевелопмента ЗИЛа было даже не введение в оборот простаивающего огромного участка земли недалеко от Кремля, а попытка избавиться от долгов, которые сгенерировал завод.