Владимир Соловьев - Русская тройка (сборник) Страница 24

Конечно, Россия – это страна, которую ведет Господь. Господь захотел и потребовал от России, чтобы она унаследовала величие Рима, которое тот перенял от Иерусалима, и это – величие единобожия. Каждый раз, когда Россия оказывалась на пороге гибели либо роковой ошибки, Бог никогда не отворачивался от нее, даруя ей великих царей, великих руководителей и великих праведников, которые могли сказать правителю: «Государь, ты все равно только человек. Никогда не забывай об этом».

Управление нашим государством строится, особенно сейчас, на сложных взаимоисключающих принципах. Кремль с самого верха пытается насадить одновременно две модели. Первая продиктована страстным желанием соответствовать демократическим требованиям – во многом стереотипным, навязанным в 80-е и 90-е годы прошлого века, при том, что само определение демократии скорее относится, как мы уже говорили, к форме проведения выборов, чем к методу принятия решений. С другой стороны, Кремль пытается по возможности быть справедливым, перенимая заботу о народе и во многом фактически выступая в роли хозяина земли русской, то есть отца народов. В то же время низшие уровни государственной машины по-прежнему живут в мрачных чиновничьих постсоветских пережитках, глубоко убежденные, что они посажены быть тут вечно, чтобы жиреть и воровать. Здесь в полном объеме проявляются те худшие образцы бездуховности, что всегда были присущи правящему классу, – лучшие люди его отдавали свои жизни для исправления России, а Молчалины тем временем обирали ближнего, считая, что каждый столоначальник должен себя прокормить вне зависимости от того, какое у него жалованье. Свет, который шел на Россию сверху, не пробивался до дна, до самых низов. И сейчас ситуация в стране по-прежнему именно такова.

Конечно, рано или поздно возникает желание заново учредить райкомы и обкомы партии, чтобы можно было прийти и пожаловаться на нерадивого чиновника. Вспомним, что система партийных комитетов охватывала страну полностью, на всех административных уровнях, что в конечном итоге позволяло жалобам дойти до самого верха.

Как ни странно, нынешняя политическая ситуация в России способствовала тому, чтобы в высших эшелонах власти оказались наиболее прогрессивные люди. Многие недооценивают роль Владислава Суркова, который искренне пытается создать хоть какие-то механизмы и каналы обратной связи, позволяющие людям достучаться до властей, создать некие социальные лифты, объединяющие разрозненную страну и дающие возможность талантливым людям из глубинки пробиться наверх. Понятно, что политические партии необходимы хотя бы для этого. Невозможно вернуться к старому китайскому варианту, когда все желающие стать чиновниками писали сочинения и на основании этих сочинений отбирались и назначались. Времена изменились, изменились и требования.

В период поиска и создания адекватных и эффективных социальных лифтов неизбежны перегибы и перекосы. Возникают движения типа «Идущих вместе» и «Наших». Но здесь, опять-таки, излишнее усердие исполнителей должно ограничиваться разумом и критичным взглядом стоящих сверху. Надо помнить, что в этом мире, к сожалению, многое приходится делать насильственно, однако это насилие не должно приводить к смертям, для него есть определенные границы и рамки. Убеждение – это тоже одна из форм принуждения, при этом она не должна лишать человека права и возможности мыслить самостоятельно. Но управление страной, объединение страны невозможно без единой цели, единой задачи. Именно поэтому попытка придумать внутри единой страны несколько партий довольно далека от нашей ментальности. Этот формально демократический подход по своей сути является абсолютно прозападным. Потому что по большому счету и «Справедливую Россию», и «Единую Россию» народ воспринимает скорее как некую единую партию власти, как некое гигантское поле. Мы, бесспорно, ощущаем эти структуры как политическую силу, но особо не разделяем, кто там внутри. И ЛДПР, и КПРФ видятся нам как части единой системы – возможно, потому что они отличаются в каких-то нюансах политической борьбы и в понимании краткосрочных задач, однако в стратегическом плане их цели и задачи остались едиными.

Конечно, речь идет не только о конъюнктуре. Просто историческая особенность России состоит в том, что ее политическое пространство, по большому счету, никогда не было разрозненным. Всегда существовало подчинение единой гигантской цели. Методы ее достижения могли быть разными, но все понимали, к чему идти. Русский мир всегда делился на Сперанских и Аракчеевых, но большинство находилось и находится между ними: иногда мы бываем чуть-чуть Аракчеевыми, а иногда чуть-чуть Сперанскими. Однако при этом все воспринимали себя в первую очередь русскими, и уж потом только пытались найти политическое определение своих воззрений. И голосование в России всегда было скорее не идеологическим, а за личности. Голосовали за того, кому верили, за кем шли, кого считали своим, в ком чувствовали выразителя народных чаяний и дум. Я считаю, что это правильно. Именно поэтому современный политический мир, нравится нам это или нет, определяется в первую очередь лицами. Любая попытка от этого уйти приводит к исчезновению партий. Так, невозможно себе представить ЛДПР без Жириновского. «Яблоко» без Явлинского в конечном итоге исчезает. СПС без Немцова, Хакамады и Чубайса превратился в ничто. И попытка найти функционеров приводит к достаточно жалким результатам, вплоть до ничтожных. Тем не менее особенность российской государственности в том, что, как правильно сказал Андрон Кончаловский, при западном «харде» у нее абсолютно азиатский «софт». Азиатский «софт», наверное, отличается тем, что во главу угла он в первую очередь ставит не формально-логические институты, а наше, российское понимание: «свой – не свой», «справедливо – несправедливо», «правильно – неправильно». Рискуя вызвать недоуменные восклицания критиков, скажу, что здесь, к сожалению или к радости, нам не обойтись без понимания колоссальной роли монотеизма.

Монотеизм во всем мире играет сейчас определяющую роль в государственном устройстве. Посмотрите, какой агрессивный, давящий, подчиняющий своей воле накат идет от мусульманских стран – стран монотеистических. Интересно, что этот поток ярости, идущий от упертых мусульманских политических деятелей, полностью сметает слабый демократический аппарат европейских стран и даже США. Чтобы остановить это наглое продвижение, американцам пришлось наступить на горло демократическим свободам, и сделать это их заставили только теракты 11 сентября 2001 года. Но вот что любопытно – ни восстания во Франции, ни омерзительные события, связанные с преследованием Салмана Рушди, ни столь же омерзительное преследование несчастных, опубликовавших карикатуры на пророка, не научили Европу искусству защищать себя. Даже отчаянная проповедь великой Орианы Фаллачи, написавшей гневный памфлет «Ярость и гордость», не образумила современных политиков. Они молятся новым богам, но их боги слабые. Демократические ценности привели к тому, что американцы, считающие себя победителями в холодной войне, на самом деле оказались проигравшими. Тупая агрессия реакционного ислама их сметает: нынешние противники Запада используют принципы демократии во благо себе, загаживая христианские храмы нечистотами из мясных лавок, украшая улицы женщинами в паранджах и считая себя вправе осквернять христианские святыни. Эти люди требуют уважения к себе, не проявляя ни малейшего уважения к странам, в которых находятся.

И в России в последнее время они пытаются навязывать свои законы, используя толерантность и удивительный запас терпения русских людей. Как еще можно отреагировать на то, что мы позволяем азербайджанским молодцам носиться по вагонам метро с криками «русские свиньи» и «аллах акбар» и наносить ножевые ранения русским студентам? И при этом правоохранительные органы даже не видят в происшедшем разжигания национальной розни. А что же это еще?

Сейчас, когда пишется эта книга, исход дела пока неизвестен, но я боюсь, что его постараются спустить на тормозах, стороны договорятся между собой. Я же считаю, что в таком деле ни о какой договоренности сторон не может быть и речи, потому что оскорбление было нанесено не только двум пострадавшим, но и всему русскому народу. Это разжигание национальной розни, статья 282 Уголовного кодекса, и не в меру резвые молодчики должны сидеть в тюрьме. А еще вернее будет – когда человек кричит «русские свиньи», лишать его российского гражданства и высылать из страны по месту проживания. Если кто-то считает, что русские – свиньи – не власть, не конкретные должностные или частные лица, а все русские оптом, – что ж, до свидания, скатертью дорога. В свое время Василия Аксенова и многих других писателей лишили гражданства и выслали из страны за то, что они были не согласны с властью. То решение было, бесспорно, глупым: человек имеет право не быть согласным с властью вплоть до ее отторжения, но не нарушения законов. Если же кто-то поднимает руку на народ, это уже совсем другая категория. Наверное, в этом безобразном происшествии есть и наша вина, и за нее мы, конечно, тоже должны ответить. Но их вина не вызывает ни малейших сомнений.