Журнал Современник - Журнал Наш Современник 2006 #7 Страница 25

Формирование сбалансированной модели глобализации должно включать и установление мирового порядка, преодолевающего конфронтационные схемы Мальтийско-Мадридской системы.

Мировой порядок, если он рассчитан на долгие времена, как справедливо отмечал один из его теоретиков, А. Печчеи, “не может быть введён за счёт случайного перевеса при голосовании или навязан силой, даже если в какой-то момент в мире действительно существовал такой перевес или кто-то реально обладал такой силой. Он может утвердиться в международных отношениях в том и только в том случае, если в силу самой своей логичности и справедливости будет добровольно принят широкими слоями мировой общественности”1.

По существу, по этому вопросу в России практически сформировался общенациональный консенсус, содержание которого сводится к нескольким фундаментальным положениям.

Первое. Россия заинтересована в равноправном и взаимовыгодном партнёрстве и сотрудничестве и с Западом, и с Востоком, прежде всего со своими европейскими соседями, но не смирится с появлением на континенте новых экономических, политических и военных разделительных линий, вновь отодвигающих Россию на задворки Европы.

Второе. Россия должна иметь твёрдые гарантии собственной безопасности, и не на уровне обещаний и заверений, а в виде практических действий стран Запада, свидетельствующих об их готовности как прекратить экспансию НАТО на Восток, так и начать широкомасштабную трансформацию Североатлантического блока в общеевропейскую оборонительную структуру с полномочным участием в ней России. В вопросах европейской безопасности и сотрудничества пора реально осуществить перенос центра тяжести на ОБСЕ и другие международные организации, действующие на континенте.

Третье. Российская Федерация рассчитывает на признание и уважение её прав и законных интересов, как минимум, в территориальных пределах прежнего СССР. Это распространяется и на признание совершенно естественным, идущим по воле подавляющего большинства населения бывших советских республик процесса реинтеграции. Россию не может не беспокоить откровенное, граничащее с вмешательством во внутренние дела неприятие со стороны стран Запада, и главным образом США, любых практических мер по сближению России с Белоруссией и другими партнёрами по Содружеству Независимых Государств.

Без учёта указанных выше положений справедливый и безопасный, а главное, стабильный мир как в Европе, так и на всей планете трудно достижим.

Новое устройство Европы должно опираться не на западноевропейские, а на универсальные принципы и ценности, прежде всего на осознание её нациями своей самоидентичности, на демократические институты парламентаризма, достоинство и права человека. И не только на это. Ещё Бутрос Гали, делая доклад Генерального секретаря ООН в соответствии с заявлением Совета Безопасности от 31 января 1992 года, не случайно предостерёг от того, чтобы суверенитет, территориальная целостность и независимость государств вступили в противодействие с принципом самоопределения народов. Подтвердив уважение демократических принципов на всех уровнях жизни общества (в рамках общин, в рамках государств и в рамках сообщества государств), Бутрос Гали подчеркнул неизменную обязанность ООН в сохранении целостности каждой из этих составляющих при обеспечении сбалансированной конструкции для всех1.

Узловыми проблемами международных отношений в начале ХХI в. стали:

— отношения между Россией и США;

— отношения между США и арабским миром;

— отношения между Европой и исламским миром;

— отношения между Россией и Китаем;

— баланс сил и интересов между промышленно развитыми странами и между основными центрами силы — США, Китаем, исламским миром, чёрной Африкой, Японией и Россией;

— подстёгнутая нападением США на Ирак гонка вооружений;

— конструктивные переговоры в связи с “горячими” точками в мире;

— социально-экономическое развитие стран и регионов.

Безусловным лидером атлантической цивилизации, её символом, конечно же, являются Соединенные Штаты Америки. Свойственное обществу США территориальное сознание предопределило многое и во внутреннем территориальном устройстве этого государства, и в его внешнеполитической идеологии.

Территориальный фактор, прежде всего выгодное географическое положение и внушительные размеры, прямо влияет на интегрированность этого государства в общемировое экономическое, политическое и культурное сотрудничество. А. Токвиль отмечал, что “расположенный в центре громадного континента, где перед человеком открывается безграничное поле деятельности, Союз оказался практически столь же изолированным от остального мира, как если бы со всех сторон был окружён океаном”2. А размышляя над преимуществами и недостатками федеративного устройства государства, А. Токвиль подчёркивал, что “народ, который рискнул бы расчленить свою верховную власть перед лицом военных монархий Европы… одним этим отрёкся бы от своего могущества и, вполне вероятно, от собственного существования и своего имени. А вот Новый Свет расположен так великолепно, что у человека здесь нет иных врагов, кроме него самого!”3

Обширность Американского континента сформировала то, что политики и журналисты называют духом первопроходцев: осваивая континент, американцы рассматривали местных жителей как часть фауны и флоры. Этот дух они перенесли как отношение в политику, и открытие в годы войны во Вьетнаме во второй половине ХХ в., что вьетнамцы точно такие же люди, как граждане Соединённых Штатов, было, по словам А. Тойнби, для американцев шоком4.

Соединённые Штаты Америки, оказавшись после 1991 г. на неопределённо длительный период формирования многополярного мира единственной сверхдержавой, стали претендовать на роль своеобразного “четвёртого Рима”.

Достаточно примечательная, широко применяемая в американских школах карта мира, в центре которой изображён Американский континент, слева от него — Азия, Австралия и Тихоокеанский регион, справа — Европа и Африка. Неудивительно, что при таком изображении мира одна часть России находится справа от Америки, другая нависает над ней слева. Согласно этому территориальному миропониманию, США находятся в центре мира, всё, что происходит в мире, имеет прямое к ним отношение и непосредственно затрагивает их интересы.

Не случайно в докладе Национального разведывательного совета США “Глобальные тенденции развития до 2015 года: диалог о будущем с неправительственными экспертами”, подготовленном в декабре 2000 года, утверждается: “Глобальное влияние США в экономической, технологической, военной и дипломатической областях будет несравнимым с другими нациями так же, как и с региональными и международными организациями в 2015 году. Это могущество не только будет гарантировать превосходство Америки, но также превратит Соединённые Штаты в ключевую движущую силу международной системы”1. Как сказал министр обороны США К. Уайнбергер, формулируя основы военной доктрины во времена президента Р. Рейгана, “мы (то есть США) должны иметь свободный доступ к любому источнику сырья на планете”2.

Логичным продолжением всего этого стала доктрина естественной глобальной гегемонии США, обоснованная З. Бжезинским, констатировавшим: “Глобализация заполнила основной пробел в новом статусе Америки как единственной мировой сверхдержавы”3.

И всё же геополитический смысл Соединённых Штатов Америки заключается не в этом. Есть значительная доля основательности в утверждении Ф. Фукуямы о том, что помимо универсалистской политико-правовой системы в Америке “всегда существовала” центральная культурная традиция, цементировавшая общественные институты страны и в конечном счёте обеспечивавшая её экономическое господство4. И оставляя в стороне культурно-исторический, военно-политический и экономический аспекты, основными слагаемыми геополитического смысла США могут быть признаны:

— внутренняя политика относительно успешного сплава многих этносов в единую нацию;

— внешняя политика расширения “жизненного пространства” (территориальной экспансии) при неукоснительной защите национально-государственных интересов.

В этом контексте США являют в мировой истории пример общества, побеждающего в борьбе за цивилизованное выживание, и государства, являющегося по своему типу развивающейся империей.

Организация Объединённых Наций и её учреждения: отношение к территориальным проблемам

Закономерное стремление к справедливому мировому порядку, территориальной стабильности и гармоничным межгосударственным отношениям привело в ходе исторического развития к рождению многообразных форм государственных объединений. Современные мировые тенденции развития рынков труда и капитала обусловливают всё большее значение общемирового уровня управления социальными, политическими и экономическими процессами.