Сергей Доренко - Так говорит Сергей Доренко. Донбасс – дымовая завеса Путина? Страница 25

Лужков часто говорил, что единственная цель политика – любовь народа. Я очень понимаю его действия в этом контексте. Ему пора думать о страничке в учебнике истории. Он думает о защите своей странички и своей экономической империи, которую он построил, потому что чем святее и уважаемее он будет, тем сложнее будет эту империю ревизовать. До революции ли ему? Нет, она придет с Северного Кавказа или из Татарии, и вот тогда я за целостность России отнюдь не поручусь.

– И что делать?

– Медведев дает рецепт, ровно обратный здравому смыслу: он предлагает сделать систему еще более жесткой, а значит, еще более хрупкой. Такой, знаете, вроде хрусталя. Жесткость – вообще синоним хрупкости. Это не я открыл, это Лао Цзы писал 26 веков назад: «Мягкое одержит верх над твердым». Нам лучше было бы стать магмой, плазмой – они устойчивы. Чем сильнее закрутить гайки сейчас, тем больше, кровавее, катастрофичнее окажется хаос потом.

– Я как раз боюсь, что в случае революции в Москве начнется бардак, как в феврале семнадцатого. И тогда настанет вполне легитимная, всеми ожидаемая диктатура: вот, вы не справились со свободой – получите!

– Никакая диктатура в современных условиях не сможет быть долговечной. И чем жестче она будет – тем краткосрочнее. Собственно, в Кремле многие сейчас Путина к ней призывают. Например, тот же Медведев озвучил мысль о консолидации элит и назвал ее последним шансом, но чьим? Думаю, не страны, но как раз этих самых элит. А Павловский идет дальше и призывает Путина обратиться к массам через головы чиновников. То есть стать, по сути, народным вождем с неограниченными полномочиями. Диктатура у нас уже сложилась, но это пустая оболочка, скорлупа без яйца. Давайте наполним ее диктатором!.. Пусть это будет Путин. Или не Путин, кто угодно. Лишь бы железная пята. Увы, эти люди не понимают, что сразу за железной пятой последует уже настоящий хаос.

– Что, Запад не позволит?

– Да при чем тут Запад… Вы думаете, это Америка на нас давит? Или Европа? Это время на нас давит, сила куда более бескомпромиссная… С Америкой можно торговаться, а с ним – нет.

– Понимаете, я боюсь, что бархатные революции на окраинах СНГ – вовсе не торжество свободы. Это скорей энтропия, распад, вольница – и Западу следовало бы их бояться, как боялись там в свое время распада СССР. Придется иметь дело с непредсказуемым, слабым и развращенным партнером…

– Может – так, а может – и не так. Будем смотреть по последствиям. На Украине, например, возникло интересное противоречие: молодежи усиленно внушали, что она – Европа. Одновременно работал прежний, феодальный механизм: каждый чиновник делегировал наверх свою лояльность – в обмен на право жить в свое удовольствие. И вдруг созрело несколько слоев населения, которых это не устраивало. Мелкая и средняя буржуазия, молодежь, дети успели поверить, что они европейцы! Им не захотелось отстегивать взятку за каждый шаг, они не понимали: «Как это? Секунду! Нам же с пеленок внушали…» В школе же не было предмета «Основа взяткодательства». «Основы любви к пожарной охране и санэпидстанции»… Вместо готовых членов коррупционно-феодального общества пришло поколение, которое спокойно и откровенно презирало собственную власть.

Что касается будущего, то распад и деградация могут произойти легко, тут все зависит от пассионарности масс и от последовательности в воплощении революции. То, что я, выступая на Майдане, пропагандировал: «Не любите лидеров! Любите себя! Не ограничивайтесь «Нет!», выработайте «Да»!», – все это еще не определилось. Многое внушает оптимизм, многое его охлаждает. Поглядим.

– Как вы думаете, Ходорковский может возглавить оппозицию?

– Для власти это был бы наилучший вариант. Он же все-таки часть прежней системы, просто захотел играть по другим правилам…

– Когда? Когда с него запросили слишком много?

– Нет, когда решил строить свою «Открытую Россию» и вполне прозрачно финансировать коммунистов и Явлинского. Когда не стал ограничиваться экономикой. Ходорковский мог бы стать лидером тех, кто в этой системе вырос, но кому она надоела. Самый мягкий вариант для смены элит. Иначе придут совсем чужие люди.

– Вы украинец.

– По рождению – да.

– Не хотите там поработать, если позовут?

– Нет. Я вырос в России, живу только ею. Я люблю Украину… а уж на что я люблю Испанию! Но и в Испании я всегда с радостью думаю о том, что вот уже скоро домой. Я не собираюсь покидать те границы, которые охранял мой отец.

Я молил Путина – только не остановись!

(Из интервью С. Доренко для В. Ворсобина, А. Плешаковой, газета «Комсомольская правда». Май 2008 г.)

– …Сергей, возникает впечатление, что многие сейчас держат нос по ветру. Что-то, говорят, меняется…

– Что-то есть… Как учит фэн-шуй, врата времени открываются для всех, но видят это немногие. В стране что-то меняется. Появляется надежда на модернизацию России…

Но я не молодой парень и устал разочаровываться. Я не нюхаю ветер – это мой принцип. В этом смысле я крайний интроверт. Вот и Владимир Путин 31 августа 2000 года предложил войти к нему в команду. Я уклонился, дескать, Владимир Владимирович, ну такой я чокнутый. Не командный я игрок! У меня были сложные отношения с Патаркацишвили, Шабдурасуловым. Они-то думали, что я с ними в одной команде, а я никого, кроме Березовского, не знал и знать не хотел. Борис для меня был интерфейсом для связи с Кремлем. Мы со временем подружились. Он мои политические воззрения категорически не разделяет, но мы до сих пор находим, о чем трепаться часами.

– Березовский вам скорее друг или спонсор?

– Последние деньги, которые были, возможно, связаны с Березовским, я получил за работу на ОРТ в «Программе Сергея Доренко». Это было в сентябре 2000 года. С тех пор денежных отношений между нами не было. Хотя он давал мне приятельские советы, куда лучше вложить деньги.

– А к Путину у вас отношение изменилось?

– Путин для меня был не человеком, а функцией. И в этом, наверное, моя ошибка. Ведь я его как человека в своих высказываниях сильно цеплял… Но помню, во время чеченской войны я дико хотел, чтобы сепаратистов залили напалмом. А Березовский предлагал переговоры. Путин тогда сказал: пойдем до конца. Я смотрел на него и молился – не остановись, не остановись! Умолял его: не слушайте Борю! Но он отдал власть в республике чеченским кланам. А я предлагал поставить Шаманова генерал-губернатором. На 25 лет. Спустить горных чеченцев на равнину, определить детей в интернаты и суворовские училища и драть бандитов как сидоровых коз! Через четверть века мы бы с чеченцами говорили на одном языке, и они стали бы лучшими русскими!

– Перестановки в правительстве и администрации президента вас порадовали?

– Я радуюсь самому факту движения. Но вижу дикую напряжуху. Я знаю, что у Шувалова проблемы с Кудриным. Сечин, которого все побаиваются, в правительстве выглядит как крокодил в африканской саванне. Причем я знаю ребят из его студенческой группы в ЛГУ (я с ними работал в Анголе). Они говорят, что Игорь – хороший товарищ. Я как-то спросил одного из них: «За что ты его любишь?» «А я как выйду из квартиры, – отвечает, – дверь сквозняком захлопывается. Игорь залезал в форточку на кухне и отпирал». Думаю, что в правительстве способность Сечина пролезать в форточки, чтобы помочь своим ребятам, недооценивают.

– А как вам Медведев?

– Он прежде всего мужик. А любой мужик должен доказать, что он серьезный. И его слова надо принимать абсолютно серьезно. Как он это будет доказывать – самое интересное сейчас.

– Может, докажет в противостоянии с Грузией?

– Неплохой, кстати, вариант. Тем более что Грузия просто обречена пойти на союз с Россией. В Тбилиси думают, что живут под американским зонтиком. Зря. В американском госдепартаменте человек, который занимается Грузией, – это уровень нашего замзавотделом МИДа. Может быть, я выгляжу слишком агрессивно, но Грузия – ключевая страна Кавказа. Она лежит и ждет! И ее надо брать! Иначе через тридцать лет мы себе не простим!

– Тогда и Крым заодно возьмем?!

– С Крымом ситуация менее понятная. Социологические опросы показывают там нарастание украинского национализма среди… русских. Все больше детей от смешанных браков в Крыму записывают в украинцы. И надо понять, что Украина воспринимает себя как другая Россия. Не лучше или хуже. А другая… И равная нам. Это трудно объяснить. И украинцы настолько этим заряжены, что с Крымом будет не все так просто. А вот грузины в конце концов хотят патронаж как систему существования. Но только выбирают более мощный патронаж Вашингтона.

– Потому что Запад отстаивает целостность Грузии…

– А мы предлагаем им целостность завтра. Надо понимать, что Саакашвили – дискредитированный политик. От него на прошлой неделе отказался самый влиятельный человек в Грузии – Патриарх Илия. Он заявил, что НАТО противоречит интересам грузинского народа. На своем патриаршем языке он просто сказал, что Саакашвили ноль… Саакашвили следует завтра в рубище, посыпая голову пеплом, явиться к Медведеву. И принять рубль как валюту, экономически интегрируясь в Россию. Грузия сохранит членство в ООН и другие признаки суверенитета. За это Саакашвили получит все, включая единство Грузии. Иначе он будет либо иметь дело с замзавотделом госдепартамента США, либо (если отношение американцев изменится) обнаружит, что никогда американцы не выигрывали на территории Евразии.