Дни освобождения. Laibach и Северная Корея - Коллектив авторов Страница 25

я увидел, я гарантирую, что в фильме я это никак не исказил. А если у вас больше опыта и лучше развита эмпатия, если вы можете представить эту реальность лучше меня, пожалуйста, критикуйте. Но я считаю, что единственное настоящее преступление, которое создатель фильма может совершить, это исказить реальность, показать не то, что видел на самом деле. Думаю, единственное «преступление», в котором мы, может быть, повинны, это игривый подход – мы не относились ни к съемке, ни к показанным событиям слишком серьезно.

ДЕНЬ ОСВОБОЖДЕНИЯ НА СВЯТОЙ ЗЕМЛЕ

ФИЛЬМ: МЕЖДУНАРОДНЫЙ ФЕСТИВАЛЬ ДОКУМЕНТАЛЬНОГО КИНО DOCAVIV, ТЕЛЬ-АВИВ, 11–20 МАЯ

КОНЦЕРТ: LAIBACH

КЛУБ READING 3, ТЕЛЬ-АВИВ

12 МАЯ

LIBERATIONDAY.FILM | DOCAVIV.CO.IL | LAIBACH.ORG

Мортен, ты родился в либеральной демократической процветающей стране. И вот ты делаешь фильм со съемочной группой, участники которой прожили треть жизни при коммунистической власти…

М.Т.: Но я сейчас живу в Швеции, она довольно гнетущая!

(Смеется.)

Это как Советский Союз, созданный геями. Пожалуйста, не стесняйтесь это цитировать. Я абсолютно серьезно.

(Смеется.) Именно геями. Не лесбиянками.

М.Т.: Да, именно геями, потому что в лесбийском Советском Союзе было бы еще больше угнетения, чем в гейском.

В чем миссия фильма? Одним словом…

У.О.: Я бы сказал, освободить. Он называется «День освобождения». Понятно, что так зовется красный день календаря, но так же можно описать возможную реакцию зрителей, хоть западных, хоть северокорейских. Может быть, они почувствуют себя немного освобожденными.

Освобожденными от установок? От того, как мы воспринимаем мир… Может, захотят разобраться, откуда взялись эти установки.

«А я на 100 % убежден, что знаю, как на самом деле все устроено?»

Мортен?

М.Т.: Просвещение в массы. По обе стороны. И хорошее шоу!

НАС МИЛЛИОНЫ

МИЛЛИОНЫ ЕДИНЫ

Знакомьтесь: Laibach в Северной Корее

_Славой Жижек

Laibach в Северной Корее… Думаю, на данный момент это самое поразительное культурное, идеологическое и политическое событие XXI века. Почему? Это была невозможная встреча двух совершенно разных миров, которые при этом на глубинном уровне не то чтобы схожи, но перекликаются. Почему?

Начнем с Северной Кореи. Обычно, когда люди пытаются осмыслить их тоталитарный режим, они утверждают: «Северная Корея – это крайне конфуцианская страна, с патриархальной иерархией и властью „отца“…» Это не верно! Подробный анализ немедленно продемонстрирует, что Северная Корея – это странная матриархальная страна. То есть их великие вожди (сейчас ситуация немного меняется, но опустим…), Ким Ир Сен и Ким Чен Ир, играли роль матери. Там есть масса прекрасных деталей, просто почитайте внимательно и посмотрите на примеры северокорейской пропаганды. Скажем, на всех официальных фотографиях видно их пузики, они слегка пухловаты, это – заботливые матери. Или вот еще: если почитать официальную северокорейскую пропаганду, Партия не зовется «суровым отцом», она «заботливая мать». Одна из самых неприличных политических песен (она же – одна из самых известных в Северной Корее) гласит следующее: рабочие не выживут без контакта с Трудовой партией Северной Кореи, своей заботливой матерью. Вечно сосать грудь своей матери – вот что дает народу жизнь, и так далее… Это, кстати, чудный урок для некоторых наивных феминисток – как настоящая тоталитарная власть по своей структуре может быть материнской, это не строгая отцовская дисциплина, а заботливая мать, которая может, конечно, быть крайне жестокой, но остается заботливой матерью все равно.

Вторая вещь, кажущаяся мне замечательной, это то, что Северная Корея – насколько я знаю, единственная посткоммунистическая или, если хотите, коммунистическая страна, которая при переходе от реального социализма к тому, что там происходит сейчас, прямо реабилитировала религию – не вполне открыто, но хоть наполовину. Например, Мао и Сталин прославлялись, из них делали идолов, кумиров, но никаких сверхъестественных способностей им не приписывали, а вот в Северной Корее в разговорах присутствует категория чуда. Например, когда Ким Чен Ир умер, говорилось, что даже птицы спустились на землю, чтобы скорбеть о его смерти, и т. д. Кроме того, это режим прямого королевского наследования – сын приходит на место отца и так далее… Это нечто совершенно уникальное. И в этом смысле Северная Корея – отнюдь не пережиток прошлого. Такой, скажем, материнский тоталитарный режим – это продукт ультрамодерна, даже постмодерна. Это один из вариантов попытки выйти из тупика сегодняшнего постпатриархального, все дозволяющего, как ни назови его, глобального капиталистического общества… Северную Корею можно понять только как реакцию на Южную Корею или на современный глобальный капитализм.

Так какое отношение к этому имеют Laibach? Довольно часто Laibach ставили в тупик либертарианцев левого толка. С одной стороны, конечно, они должны были их поддерживать. Но они никак не могли решить, как же отнестись к Laibach: первобытный страх либертарианцев, который для меня уже является знаком того, что они вообще ничего про Laibach не понимают, диктовал им убеждение, что это замечательное в своей ироничности представление, изящная насмешка над властью и т. д. Но потом, по моему опыту (такое случалось с моими друзьями левых убеждений), они всегда добавляли сомнение: что если люди не поймут, воспримут Laibach всерьез и (неверно) интерпретируют их ироническое представление как настоящее прославление тоталитаризма. Я же думаю, что все на самом деле сложнее.

Laibach не просто смеются над тоталитаризмом. Они обнажают «тоталитарную черту», которая присутствует во всех обществах, даже в самых демократических. Потому что, возьмем либеральное общество, где официально власть легитимирована на условиях контракта, ее представители заявляют следующее: «Наша власть ограничена, мы должны подчиняться закону, мы (политики) – просто люди, нанятые голосующими, чтобы выполнять определенную работу, и на этом наши полномочия заканчиваются». Даже если власть легитимирована на таких условиях, всегда между строк, неявно прослеживается другая идея, а именно: «но на самом деле мы можем делать что хотим, мы абсолютно суверенны, наша власть не имеет границ». Итак, еще раз, политическая власть не может быть лишена этого напряжения, не думаю, что от него можно просто избавиться. Я считаю, Laibach прекрасно осознают эту глубинную двойственность даже самой демократической власти. Они пытаются разоблачить тоталитарные наклонности – и делают это даже с некоторым восхищением. Здесь нет дистанции. Они ничего не высмеивают. Они открыто этим наслаждаются.

Таково травматическое послание Laibach: инсценировка Реальности власти. И… В общем, когда они приехали в Северную Корею, они как будто увидели в открытом виде то, что