Надежда Крупская - Основы политико-просветительной работы Страница 27

Второе: произведение искусства не потому бывает пролетарским, что творцом его является тот или иной пролетарий по рождению, а потому, что оно проникнуто пролетарской идеологией. Не всякий пролетарий достаточно сознателен, не всякий является носителем пролетарской психологии, пролетарской идеологии — есть пролетарии, насквозь проникнутые мещанской идеологией, пролетарии, которым чужды пролетарские идеалы, пролетарская дисциплина и выдержка. Мало одного пролетарского происхождения — надо пролетарию осознать еще свои классовые задачи, надо выработать у себя классовое сознание. Эту сторону дела замалчивает Пролеткульт, провозглашая каждое произведение рабочего произведением пролетарским. И получается невольная, может быть, но все же демагогия.

Третье: нельзя «высидеть» пролетарское искусство, искусственно создать его — можно только расчистить ему дорогу. Вырасти же оно может только из жизни. Чем глубже будет понимание этой жизни, чем сильнее переживания художника, тем полнее отразится это на его произведениях. Нельзя уйти от жизни, от борьбы, закрыть глаза на окружающее, отгородиться от всего непролетарского. А Пролеткульт именно и проповедует отгораживание, замыкание в себе.

Четвертое: пролетариат брал власть, чтобы переделать все общество из классового в бесклассовое. Буржуазия, будучи господствующим классом, накладывала печать своей идеологии на все классы, в том числе и на пролетариат. Теперь это должен стремиться сделать пролетариат. В его руках такое могучее средство идеологического влияния, как государство. Благодаря ему пролетариат имеет тысячи возможностей широко распространять свое влияние на все слои общества, перевоспитывать их, разрушить их классовую психологию. А как подходит к этому вопросу Пролеткульт? «Государство, — говорит он, — оно не чисто пролетарское. Его дело — заботиться о всех классах. Пусть оно насаждает культуру (дело полезное), но эта культура не пролетарская, и нам, пролетариям, на это дело нельзя тратить своего времени и энергии. Нам надо отгородиться от всех непролетарских элементов, обособиться, создать для себя свою, чисто пролетарскую, белоснежную культуру. Эта классовая культура будет непонятна другим классам, другим слоям общества, у которых другая, далекая от пролетарской психология». Вот тут-то и зарыта собака. Тут-то и кроется корень наших разногласий с Пролеткультом. Мы берем на себя смелость утверждать, что это не пролетарская точка зрения.

Пролетарская точка зрения иная. Пролетариат думает не о том, как бы ему обособленно устроиться в классовом обществе, выработать свое обособленное мировоззрение, свое обособленное искусство. Пролетариат видит свою миссию не в этом, а в уничтожении классового общества, в организации разумной, счастливой жизни для всех и каждого, в такой организации общества, в которой не будет ни пролетариата, ни буржуазии. Такому пониманию миссии пролетариата мы учились из «Коммунистического манифеста», написанного Марксом и Энгельсом еще в 1847 г. И не видим причины менять своей точки зрения. В момент, когда трещат устои классового общества, когда идет самая отчаянная борьба между старым и новым порядком, заботиться о том, чтобы где-то в сторонке получить чистую разводку пролетарской культуры — а к этому сводится работа Пролеткульта, — значит идти вразрез с пролетарской идеологией. Идеи, проповедуемые Пролеткультом, его вечное противопоставление себя завоеванному пролетариатом государству, противопоставление себя всем "другим классам, с которыми он боится якшаться, хотя бы это и были трудящиеся, и идеологией которых, несмотря на это, он заражается, мы считаем сектантскими, непролетарскими, и поэтому боремся с — ними.

1922 г.

ОСНОВНЫЕ ТИПЫ ПОЛИТПРОСВЕТУЧРЕЖДЕНИЙ

Первичной ячейкой политпросветработы в деревне является изба-читальня. Основная ее задача — обслуживать население газетой.

Самый порядок текущей, будничной политпросветработы в избе-читальне, по-видимому, достаточно известен, ясен и, пожалуй, не нуждается в новых объяснениях и указаниях. Организовать регулярное получение газеты и ее чтение вслух для неграмотных; организовать получение передвижной библиотеки; устроить обсуждение прочитанного, беседу на специальную тему, например разъяснение декрета; разбудить интерес, подучить или научить грамоте (школа грамоты при избе-читальне) — вот основные функции этого опорного пункта.

Но, судя по имеющимся материалам за довольно большой промежуток времени, далеко не всегда и не все непосредственные руководители избы-читальни ясно представляют себе перспективы этой работы. И, по-видимому, тут не было достаточного инструктирования со стороны уездных политпросветов.

Добыть газету, политический словарь, географическую карту; найти и оборудовать самую избу-читальню; организовать получение передвижной библиотеки — эти простейшие задачи в общем понятны, усвоены. Проводятся они прежде всего в зависимости от инициативы и энергии местного Совета и главным образом партийной ячейки.

Но не понятно, не усвоено и не осуществлено основное: сделать избу-читальню вообще активным центром духовной жизни селения. Другими словами, не осуществлена связь с населением. Изба-читальня еще не стала насущной потребностью в каждом селении.

Получение и чтение газет или книг — это только метод для создания опорного пункта политико-просветительного влияния нашего на деревню.

Были построены по республике тысячи изб-читален. И пока они состояли на содержании государства, они хоть с грехом пополам, но вели кое-какую работу, вообще существовали. Стоило отнять государственные средства — и избы-читальни перестают существовать, за ничтожными исключениями. Мало помогает даже циркуляр ЦК РКП (б), напечатанный в «Правде» № 118 от 30 мая 1922 г.[36], давший парткомам специальные задания по созданию опорных пунктов деревенской работы. Изб-читален осталось очень немного, и число их все уменьшается.

Что означает, что показывает такой катастрофический развал целой отрасли работы? Прежде всего то, что никакой связи у избы-читальни с окружающим населением не было создано. Пока государство содержало избу, население в той или иной степени пользовалось «даровым удовольствием». Но, когда населению пришлось на собственные средства содержать ту же избу, выписывать газету, оплачивать работника, население отвернулось от избы-читальни.

Проверка жизнеспособности изб-читален (сделанная благодаря вынужденному сокращению государственных расходов) выявила основной недостаток нашей деревенской политпросветработы: избы-читальни в сознании крестьянина не стали еще необходимостью; они не смогли еще привязать и приучить этого крестьянина к газете и книге настолько, чтобы он стал добровольно тратиться на эту потребность.

Надо начинать сначала!

Но само собой разумеется, что государство и впредь не сможет взять на себя содержание изб-читален. Достаточно указать, что одних волостей по республике числится до 11 тысяч; содержать по одному человеку на волость — громадная затрата (на все так называемые массовые учреждения политпросветов по всей республике, кроме Украины, Туркестана и Кавказа, содержится государством не больше 18 тысяч человек).

Следовательно, безусловно, нельзя рассчитывать, чтобы даже в будущем государство взяло на себя эти расходы. Вся эта отрасль работы останется на местном снабжении.

Государству пришлось стать на путь пропаганды изб-читален (см. циркуляр ЦК от 30 мая 1922 г., напечатанный в «Правде» № 118). Но и на эту пропаганду денег нельзя ждать из центра: надо суметь получить их из местных средств.

Как удобнее, выгоднее, целесообразнее поступить? Создать ли в плановом порядке сеть изб-читален губернии (с разметкой по срокам постепенного расширения этой сети) и провести через губисполком определенный процент местного бюджета с постоянным руководством от губполитпросвета в вопросах не только идейного руководства, но и распределения денег? Или же оставить это за уездными исполкомами, а губполитпросвету лишь контролировать исполнение утвержденного им уездного плана? Или, наконец, не ставить содержание изб-читален даже в уездный бюджет, а, действуя через волостной исполком, наметить и провести сбор местных средств специально на каждую избу-читальню?

Вот организационные вопросы, встающие перед каждым из губполитпросветов в деле создания опорных пунктов деревенской работы.

Дать единую, одинаковую по всей России директиву из центра — дело очень затруднительное. И прежде всего потому, что, судя по сведениям о сборе местных налогов, в этом деле существует большая пестрота. Одна губерния сильнее инициативой, аппаратом, и она собирает (при прочих равных условиях) больше соседней; следовательно, в данном примере губисполкомы имеют не одинаковые возможности поставить деревенскую политико-просветительную работу.