Газета Завтра Газета - Газета Завтра 516 (41 2003) Страница 27

Для нас, для живых, он прошел свой путь.

Поклонимся же мужественному светлому воину Добра.

Виктор ПЕРЕГУДОВ

НЕ НАДО УМИРАТЬ Отрывок из неоконченного романа

Анатолий Афанасьев

14 октября 2003 0

42(517)

Date: 15-10-2003

Author: Анатолий Афанасьев

НЕ НАДО УМИРАТЬ Отрывок из неоконченного романа

Кузнечик просыпается в траве, птичка в гнездышке, а я очнулся на больничной койке. Пробуждение было легким, невесомым, как в детстве. Нигде ничего не болело. В палате солнце, напротив меня еще одна кровать, на которой кто-то лежал, укутавшись в серое больничное одеяло, выставив на обозрение лишь седоватый, стриженый затылок. По тумбочке у каждой кровати, пластиковый стол у окна. Я потянулся, пошевелил ногами, руками, обследовал себя: бинтов нет, ран нет, все в порядке, если не считать довольно большой хрящевидной припухлости за правым ухом, которой раньше не было. Но все же, наверное, должно было произойти что-то серьезное, раз я угодил в больницу и не помнил, как и при каких обстоятельствах. Кроме того, никак не мог сообразить, кто я такой. Это встревожило меня, но не слишком. И прежде случалось, особенно с сильного похмелья или после чрезмерной дозы снотворного,что память возвращалась не сразу. Однако на сей раз самоидентификация явно затягивалась: минута проходила за минутой, я делал усилия, пытаясь восстановить сознание, но продолжал плавать в блаженном неведении о себе. Невольно пришло сравнение с "американскими горками": летишь вверх, вниз, в груди истома, голова пустая и чуть раздутая, как пузырь газом, и детский приятный страх, что каждый качок, каждый обрыв может оказаться последним. Постепенно палата начала раскачиваться вместе со мной, нырять и взмывать, скорость все увеличивалась, и наконец я снова уснул, не успев испугаться по-настоящему.

Второе пробуждение было более осмысленным, я уже знал, кто я такой, хотя по-прежнему не имел понятия, как очутился в больнице. Соседняя кровать пустовала, зато рядом со мной на стуле сидел румяный мужчина лет пятидесяти в белой шапочке и в белом халате, по всей видимости, врач. Мы улыбнулись друг другу и познакомились. Точнее, он назвал себя, а я нет. Иван Иванович Ойстрах, лечащий врач травматологического отделения 36-й городской больницы, где я имел несчастье (или удачу?) очутиться.

— Простите меня, пожалуйста, доктор, что произошло?

— Вы разве не помните?

— Честно говоря, нет.

— Совсем ничего?

— Полный провал, — я попытался сесть повыше, но доктор предостерегающе поднял руку.

— Не стоит делать резках движений, Олег Григорьевич, пока не получим результаты кое-каких анализов.

Меня удивило не то, что он назвал меня каким-то незнакомым именем, а странный блеск в его глазах — взгляд человека, который не очень доверяет своему зрению…

— Почему вы называете меня каким-то Олегом Григорьевичем? — Я не хотел задавать этот вопрос, он вырвался сам собой.

— Как? — голубенькие глазки на румяном лице забавно округлились. — Но вы и есть Олег Григорьевич Боченков, так написано в паспорте.

Милейший доктор сказал, что я попал в аварию, во всяком случае меня доставили из какого-то переулка в Сокольниках в бессознательном состоянии... Ой ли? Авария ли? Преступник скрылся с места наезда, а свидетели, если они были, наверняка молчат в тряпочку. Как я мог оказаться ночью в незнакомом месте, далеком от всех обычных мест пребывания, которые я помнил? Без сопровождения? Кто поверит по нынешним временам, что такого человека, как я, успешного политика, яростного борца за экономические свободы, последовательного защитника униженных и оскорбленный, миллионера в конце концов, могла сбить случайная машина, умчавшаяся в ночь? Но если не случайный наезд, то что же? Заказное убийство? Попытка запугать? И что делать дальше? С одной стороны, логика подсказывала, что следует объявиться, связаться со своим штабом в Думе, с охраной, с газетами, с телевидением, иными словами, придать происшествию публичность и постараться извлечь из него максимальные выгоды, но с другой стороны, если мое предположение верно и за мной началась охота, то не разумнее ли некоторое время побыть инкогнито, отсидеться, выздороветь, обиняком выяснить, что происходит, какова реакция на мое исчезновение с политического горизонта... и так далее... Если бы еще знать, кто такой Олег Григорьевич Боченков и каким образом ко мне попали его документы?

Так и задремал перед рассветом, не ответив ни на один из вопросов...