Юрий Никитин - Как стать писателем… в наше время Страница 28

Ну и что, помог пиар, черный или белый, тем несчастным, что вкладывали в него все силы?

Вывод

Пишите ярко, интересно, и читатель будет ваш, даже если все СМИ будут вас игнорировать.

И все-таки наша профессия – сверхважная

Не знаю, надо ли говорить вот так вначале и в лоб нудные, хоть и очень правильные слова о сверхважности роли писателя. Ведь большинство все же обращаются к писательству в стандартной надежде сменить свою постылую работу на более приятную, приличную, высокооплачиваемую, дающую больше возможностей. В том числе и тщеславное желание увидеть свое имя в печати.

Однако же стоит помнить, что нет на свете такой другой профессии, которая включала в себя настолько широкий спектр возможностей. От людей, создающих миры, перекраивающих цивилизацию, как Будда, Иисус, Мухаммад, Томас Мор, до занимающихся микроскопической работой по прививанию у детей любви к природе, как делал Бианки, или Барто – к жизни.

Но не следует считать, что гиганты делали гигантскую работу, а лилипуты – лилипутскую: «Уронили мишку на пол, оторвали мишке лапу. Все равно его не брошу, потому что он хороший» – эта такая же гигантская работа, ибо воспитывает ребенка в глубочайшей нравственности, ведь рациональнее бросить этого самого мишку и потребовать купить другого, как уже делает современный ребенок. Но такой ребенок, который не бросает мишку только потому, что ему оторвали лапу, вырастая во взрослого, не предаст, не бросит супруга лишь на том основании, что тот стал инвалидом…

Вообще создатели нашего мира даже Господа Бога сделали писателем: «В Начале было Слово…» И пусть вас не смущает, что писателями я называю тех, кто не писал вовсе, а, скажем, проповедовал: ведь не отказывать же Гомеру в писательстве на том основании, что был слепой и неграмотный? Как и создателям былин, дум и баллад – мастерам устного творчества? Да и сейчас мы уже не пишем, а печатаем, стучим по клавишам.

Писателями зачастую становятся те, кто знает, или полагает, что знает, как перестроить мир, чтобы все жили хорошо и счастливо, но сам не хотел бы заниматься этой нудной и довольно грязноватой работой. Вот он и пишет свои литературные труды, а потом находятся такие энергичные ребята, как Ленин, Мао, Че Гевара, Хаттаб, что берутся воплощать их литературные миры в жизнь.

Вовремя прочитанная книга – огромная удача, сказал однажды Павленко. Она способна изменить жизнь, как не изменит ее лучший друг или наставник.

Вывод

Вы в самом деле можете изменить мир!

Можно ли писать вдвоем-втроем?

Понимаю, что обижу чертову кучу народа, но скажу честно, что работать вдвоем, втроем или коллективом хорошо, скажем, при рытье канав, но не в творчестве. Литература – сугубо интимное дело, глубоко личное, не могут два человека в унисон думать одно и то же и чувствовать одно и то же. Но если думают хоть чуточку по-разному, у них и краски разные. Вы можете себе представить Толстого, работающего с кем-то в соавторстве? А Пушкина?… Шекспира?… Достоевского?… Булгакова?…

Вам этого никто не скажет, потому что не хотят наживать врагов в лице бойких ребят, работающих в соавторстве или время от времени сбегающихся в тандемы или триремы, но мне-то это все по фигу, я и раньше с ними не общался, весь из себя свободный художник, а сейчас мне тем более не фиг с их мнением считаться, мне важнее вдолбить в крепкие головы начинающих, что литература – дело интимное.

Когда пишут двое или больше – это уже несколько иное, чем литература. Или, скажем иначе, литература зарабатывания. Чистого зарабатывания. Ничего в этом нет дурного, наоборот, это престижная и почетная профессия, и все бы хорошо, если бы вот такие умелые и деловитые ремесленники не начинали корчить из себя духовных гуру и не вещали… тьфу, опять о духовном. Ну кто-нить скажет, что это такое?

Еще раз: если рассказ или роман пишут двое, уже понятно: работают деловые люди, овладевшие ремеслом. Они могут написать даже изящнее, чем искренний и талантливый автор-одиночка, не овладевший основами литературной грамоты, но их изящество всегда будет лишено души.

Нет, я не говорю, что ни в коем случае не надо писать в соавторстве. Боже сохрани, если у вас не получается в одиночку, вы уже перепробовали все способы, готовы бросить совсем это дело, то что ж… литература, как и всякое дело, держится не на плечах двух-трех гигантов, а усилиями сотен добросовестных, умелых, интеллигентных и знающих свое дело писателей. В том числе и умельцев, объединивших усилия.

И все же литература – процесс интимный. Соавторство – нонсенс! Повторюсь, это канаву можно копать совместными усилиями, научную работу писать вместе, но ни в коем случае не создавать литературное произведение.

Так что прежде чем прибегать к вот такому сотрудничеству, вы должны окончательно прийти в отчаяние и твердо – очень твердо! – увериться в том, что в одиночку уже ни за что и никогда. Но и потом, работая с кем-то в паре, прикидывайте, не набрались ли уже сил, чтобы снова попробовать в одиночку?

Литература – дело интимное! Чужих не терпит. А для литературного процесса всякий – чужой.

Часть 2

Насчет раскрутки, рекламы, интервью и мелькания на телеэкранах

Да, многие будут по-прежнему уверять, что это необходимо молодому автору, что без этого он никуда и ничего и никак.

Но сейчас уже прошло какое-то время со времен перестройки, накопился и опыт, и даже статистический материал, а у вас перед глазами наглядные примеры. Вы все видели очень бойких ребят, что заполняли своими пространными интервью газетные полосы, вещали о себе и своих творческих планах с экрана жвачника, рассказывали по радио и при каждой возможности устраивали встречи с читателями. Конечно же, они и сейчас не пропускают ни одного съезда фантастов, даже будь это на Чукотке в яранге, чтобы показаться, засветиться, укрепить, наладить, заручиться, напомнить…

О своем брезгливом отношении к этим нелитературным трюкам я уже говорил. Но дело не только в брезгливости, давайте все-таки определимся, кто вы и чего добиваетесь. Если стремитесь стать писателем, то прежде всего должны им стать, то есть написать несколько очень сильных книг, завоевать аудиторию без всяких костылей в виде тусовочных литературных премий, над которыми только полный идиот не ржет во все горло, без раскрутки и рекламы, а уж потом…

Да-да, все это должно быть потом, когда укрепитесь как писатель, а на съезды будете ездить с чувством собственного достоинства, а не как пугливый заяц: пнут – не пнут, пустят – не пустят, выгонят – не выгонят?

Теперь, по прошествии пары десятков лет, вы видите, что те яркие «звезды», которые так блистали с экранов жвачников и полос газет, раздавали интервью и громогласно рассказывали о своих далекоидущих творческих планах, потихоньку спились в компаниях себе подобных на этих росконах, потускнели, стали меньше ростом, голоса стали тоньше, еще тоньше, а кое-кто и вовсе умолк.

Я не хочу сказать, что все они серость и бездари, вовсе нет: у человека всего двадцать четыре часа в сутках и какая-то часть энергии, отпущенная на каждые сутки. На что потратишь, то и получишь. Как в том анекдоте про ограниченную порцию крови, которую хватает только на одну голову. Будешь заниматься литературой и только литературой – станешь писателем, будешь росконщиком и специалистом по раскрутке себя любимого, станешь… ну, понятно кем.

Теперь выбирать легче: посмотрите на этих из первого послесоветского поколения, увлекшихся раскруткой, пытавшихся заменить напряженную работу писателя над текстом лихими пиаровскими акциями. Вы увидите, насколько зело опасен этот с виду легкий и быстрый путь к успеху.

То есть сначала напишите ряд книг, завоюйте расположение читателей, именно читателей, а не тусовщиков, что обвешают вас смешными премиями и титулами, а уж потом… да, потом можно и на съезды, на экраны жвачников, на страницы газет и журналов.

В записную книжку

Сперва продукт, потом – рекламу.

О пользе дополнительных стимулов

Они не просто полезны, они порой необходимы. Не только порой, что это я начал смягчать и смягчаться, того и гляди – обобщечеловечусь, пингвинов поеду спасать, они необходимы всегда! Писать книги могло бы, как я уже говорил, гораздо больше народу, чем пишет. Как я уже говорил, среди непишущих, хотя и рожденных быть великими писателями, остались те, у кого недостаточно отваги или наглости, ненужное зачеркнуть, чтобы решиться сменять тихое безбедное место бюджетного работника на полную неожиданностей, порой очень неприятных, жизнь писателя. Но кроме них немало и тех, кто даже попробовал, убедился, что может, даже получил неплохие гонорары, и все-таки уже не пишет.

Я не стану называть многих видных авторов, чьи имена гремели в эпоху советской власти, чьими книгами зачитывалось все население, я их обычно склоняю, как жулье, что паразитировало на самой власти, либо восхваляя ее, либо фрондируя, хотя на самом деле, конечно, не всегда так просто. Многие просто получили «все-все», а дальше писать вроде бы не из-за чего: бабки сшиб, счет в банке есть, славу имел, его слава тоже имела, все достигнуто, теперь можно только ходить на телестудию и рассказывать, как его угнетала советская власть.