Олег Глазунов - Китайская угроза Страница 29

Китайские эмигранты являются самыми способными из всей когорты шпионов-любителей. Чтобы добиться доверия, они были не прочь покритиковать свою страну в присутствии иностранцев, если считают, что могут таким путем получить информацию. На самом же деле число китайцев, которые действительно плохо думали о своей стране, было настолько мизерным, что о них даже не стоит говорить.

Китайские спецслужбы уже давно и незаметно для австралийских властей пытаются проникнуть во властные структуры Австралии. Для этого они используют испытанные методы: скрытое финансирование перспективных политических лидеров и партий и экономические льготы их родственникам, либо шантаж и подкуп. Чэнь Юнлинь сообщил о том, что «имеются доказательства, что некоторые австралийские политики уже служат Китаю, превратились в сторонников политики Пекина». «Посольство Китая, — добавил он, — иногда обращается к помощи австралийских чиновников, относящихся к этой категории, при борьбе с китайскими инакомыслящими». В СМИ попала информация, как в нарушение австралийских законов чиновники местной иммиграционной службы позволили официальным представителям КНР в течение двух недель допрашивать в центре временного содержания 50 нелегально добравшихся до Австралии китайцев.

Иногда спецслужбами КНР в отношении находящихся за границей китайских граждан используются противозаконные методы работы. Так, по словам Чэнь Юнлиня, в апреле 2000 года сотрудниками МОБ КНР был похищен и помещен на находившееся вблизи Австралии китайское рыболовное судно Лань Мэн, сын бывшего вице-мэра г. Макао Лань Фу. Этот китайский чиновник проворовался и скрылся за границей. Похитив сына, китайские спецслужбы вынудили отца добровольно вернуться в КНР, где он был приговорен к смертной казни с отсрочкой исполнения приговора на два года. Сын был освобожден. По данным Чэня, такие операции, связанные с похищениями и шантажом, не редкость для китайских спецслужб.

Даже в странах, удаленных от Китая географически и никак не связанных с ним исторически, культурно или цивилизационно, влияние китайского шпионажа дает о себе знать. Влияние китайской диаспоры очень велико. Они ведут шпионскую деятельность, пытаются проникнуть в правительства и спецслужбы других стран. Так, на Маврикии правительство вынуждено гарантировать китайской диаспоре квоту в правительстве. Президент Мадагаскара Ф. Циранана публично грозил выслать из страны «за подрывную деятельность» носителей «желтой опасности». Спецслужбы КНР оказывали всемирную помощь целому ряду экстремистских политических организаций: «Рабоче-крестьянской партии Турции», фракции А. Шукейри в «Организации Освобождения Палестины», финансировали националистов Нагаленда в Индии, Чинский автономный район и Шанское автономное «государство» в Бирме.

Огромный интерес для спецслужб КНР представляет Индия, с которой у Китая было несколько вооруженных конфликтов. Разведка Китая весьма успешно работала на индийской территории. Результатом их работы стало то, что индийские спецслужбы проморгали начало и направление главного удара во время агрессии КНР против Индии в 1962 году. Для борьбы с внутренними и внешними врагами Индии, в том числе шпионажем Китая, в Дели было создано Центральное разведывательное бюро. В его состав входят три оперативных управления: внутренней безопасности; обеспечения безопасности высокопоставленных лиц и управление контрразведки. Численность бюро около 20 тысяч сотрудников. В начале 70-х годов контрразведчики Индии разгромили маоистское подполье в Калькутте и Компартию Западного Бенгала, где осели прокитайские партизаны из организации «Наксалитов». Их руководитель Чару Мазумдар побывал в Пекине и встречался с Чжоу Эньлаем и Кан Шеном. Благодаря информатору индийских спецслужб, находившемуся в делегации Мазумдара, контрразведчики Индии смогли получить протокол их беседы. Через несколько лет спецслужбы Индии арестуют Мазумдара, и он умрет в тюрьме.

В конце 70-х годов основными противниками для разведки Индии стали Китай и Пакистан, тем более что, по данным индийских спецслужб, Пекин активно помогал Исламабаду в производстве атомной бомбы.

Кроме того, еще в 1994 году Китай арендовал у Бирмы три острова и развернул на них центры радиoразведки (они «покрывают» Индийский океан, Бенгальский залив и Малаккский пролив). А в 1995 году, по данным ЦРУ, модернизации были подвергнуты китайские центры радиоперехвата в Азии: на одном из Парасельских островов и на острове Хайнань в Южно-Китайском море. Кроме того, был восстановлен центр радиоперехвата Соп-Хау вблизи Лаоса, активно функционировавший в 60–70-х гг. во время войны во Вьетнаме.

Китайское вмешательство в Афганистане проявилось даже резче, чем на Ближнем Востоке и Азии. Достаточно вспомнить, что КНР снабжала душманов оружием и советниками, участвовала в подготовке диверсантов, внедрявшихся в Афганистан из Пакистана. По данным газеты «Таймс оф Индия», «китайцы забросили в Афганистан столько военной техники, что, даже если вооружить всех мятежников, останется большой излишек».

В отношении с Лаосом китайцы проводят курс на постепенное вовлечение ЛНДР в сферу своего влияния. По данным экспертов, в 1994 году КНР даже вошла в число основных стран мира по объему инвестиций в лаосскую экономику.

Китай выражает готовность к поддержанию и последовательному развитию связей с Социалистической Республикой Вьетнам (СРВ). Однако сдерживающим фактором по-прежнему остается неурегулированность территориально-пограничных вопросов, затрагивающих как сухопутную границу, так и Тонкинский залив и острова Южно-Китайского моря.

Поэтому спецслужбы КНР активно проводят разведывательные операции против СРВ. При этом используются этнические китайцы, проживающие на территории Вьетнама. В этом отношении значительный интерес представляет работа разведки КНР против Вьетнама во время китайско-вьетнамской войны 1979 года. Именно там на практике была отработана технология действий «хуацяо» во время различных вооруженных конфликтов.

Сценарий подобных действий прост. Несколько лет «пограничных конфликтов» для прощупывания сил противника, применительно Вьетнама — захват спорных Парасельских островов (январь 1974). Затем, не получив должного ответа, широкомасштабная наступательная операция, вторжение в феврале — марте 1979 года. В отстаивании своих интересов Китай никогда не останавливается перед вооруженными действиями.

Американское агентство «Таймс» сообщило на страницах своего журнала интервью с неназванным высокопоставленным чиновником компартии Вьетнама. Тот объяснил причины китайско-вьетнамской войны — «китайцы не забыли, что граница была проведена Францией в 18-м столетии (Вьетнам тогда являлся ее колонией), когда Китай был весьма слаб», а другой вьетнамский ответственный работник констатировал, что «тысячи китайских торговцев колонизируют пограничный район». Причем война с Вьетнамом до сих пор не закончена. Сегодня она носит перманентный характер. Иногда на границе возникают кровавые стычки. В 1988 году Китай имел непродолжительную, но кровопролитную схватку с Вьетнамом на море, в окрестностях спорных островов Спратли; в 1993-м году, кстати, китайцы явочным порядком установили на архипелаге свои пограничные знаки. В мае 1992 года вспыхнула «перестрелка на одном из участков сухопутной границы», где китайские солдаты пытались на 0,5 км отодвинуть пограничные столбы в глубь вьетнамской территории. Подобные территориальные конфликты имеются также с Японией (о-ва Сенкаку) и Тайванем, Индией, у которой еще в 1962 году было захвачено и по сей день удерживается 38 000 кв. км территории.

Особый интерес представляет подготовительная работа китайских спецслужб с «хуацяо» перед началом войны с Вьетнамом. Так как сегодня на территории России проживает и работает около миллиона китайцев, в случае войны китайская диаспора может быть использована против России по уже отработанной во Вьетнаме схеме.

Перед самым конфликтом с Ханоем МГБ КНР активно работало с «хуацяо». В конце сентября 1977 года заместитель председателя ЦК КПК Дэн Сяопин заявил, что «вопрос о работе среди заморских китайцев надо поднять на повестку дня». И вопрос этот был поднят сначала на специальном совещании по проблемам «хуацяо», в котором, по сообщению агентства Синьхуа, приняли участие восемнадцать «заинтересованных» центральных ведомств и организаций КНР, а затем на сессии Всекитайского собрания народных представителей в феврале — марте 1978 года.

Причем стратегические планы завоевания ЮВА разрабатывались в КНР еще в начале 50-х. По сведениям, например, американской разведки китайские власти в 1953 году подготовили и разработали программу действий, рассчитанную на 20 лет. Она предусматривала, например, захват всей Азии к 1965 году. Потом на очереди — Африка. Захват ее природных богатств должно был снизить энергетическую зависимость КНР и показать Европе, кто «настоящий хозяин» в мире. «Китай везде, где есть китайцы».