Тициано Скарпа - Венеция - это рыба Страница 3

Смотри под ноги. Особенно весной в районе Дзаттере. Дело не только в неизбежных экскрементах наших четвероногих друзей. По ночам венецианцы тут рыбачат. Лампами и фонарями они приманивают влюбленных каракатиц и выхватывают их большим сачком, как для ловли бабочек. Со дна сеток пойманные каракатицы поливают брусчатку ривы обильными струями чернил. Нечаянно можно перемазать штаны и носки.

Чувствуешь, как оживают, какими хваткими становятся пальцы ног, когда идешь по ступенькам моста? На подъеме пальцы так и цепляются за стоптанные, стесанные кромки ступеней. На спуске ступни притормаживают, пятки упираются. Носи легкую обувь на тонкой подошве. Никаких постпанковских гриндерсов или кроссовок со вспененными вставками и прошитыми набивками. Предлагаю тебе такое духовное упражнение: стань ступней.

Ноги

Ну и работенка. Дома старые. Таких, где есть лифт, совсем немного. Просто потому, что в лестничных пролетах нет места. На улице через каждую сотню метров возникает мост. Ступенек двадцать, не меньше. Вверх-вниз. В Венеции мало кто жалуется на сердце. Кости ноют, ревматизм мучает — это да. Сырость.

Ровных улиц тоже нет. То в горку, то под гору. Венеция вся такая. Сплошные перепады, подъемы и спуски, пригорки, увалы, бугры, скаты, впадины, котловины. Фондамента съезжают в рио.[10] Кампо[11] простеганы каменными люками колодцев, словно пуговицами-наклепками, тонущими в припухлостях кресла. Помимо ног, эта глава посвящена еще и лабиринту. Точнее, чете телесных лабиринтов — двум улиткам, поселившимся во внутреннем ухе и придающим тебе чувство равновесия.

Не знаю, насколько правдива эта история. За что купил, за то и продаю. Пересчитай колонны Дворца дожей со стороны акватории Сан-Марко напротив острова Сан-Джорджо. Начиная с угла, дойди до четвертой колонны. Ты заметишь, что она слегка выдается за линию, вдоль которой выстроились другие колонны. Всего на несколько сантиметров. Прислонись спиной к колонне и попытайся обойти ее. Дойдя до внешней стороны колоннады, ты неизбежно сползешь с крошечного приступочка из белого мрамора, опирающегося на серые плиты набережной. Сколько ни старайся, все равно не удержишься и свалишься с приступка, даже если прижмешься к колонне или обогнешь ее ногой, чтобы перемахнуть через край и преодолеть критическую точку. Мальчишкой я все пробовал обойти вокруг колонны. Это было гораздо больше, чем испытание или игра. Меня действительно бросало в дрожь. Рассказывали, будто приговоренным к смерти предоставлялась последняя возможность спастись. Своего рода акробатическая ордалия, суд Божий. Сумеешь пройти впритирку с колонной, не соскользнув на серую плиту, будешь помилован в последнюю минуту. Эту жесточайшую иллюзию можно было бы окрестить так: "пытка надеждой", по названию зловещего рассказа французского писателя девятнадцатого века. Как бы то ни было, мне нравится этот образ смерти глубиной в несколько сантиметров вместо привычной бездны. Образ не высокопарный и куда более устрашающий. Наверное, смерть такой и будет: давай, приступочек невысокий, ни в какую пропасть ты не сорвешься, смотри, тут всего-то три сантиметра, ну же, небольшое усилие, тебя никто не толкает, чего ты, не шатайся, это просто…

Приготовься к посадке на вапоретто — водный трамвайчик (по-венециански "батэо",[12] по-итальянски "баттэлло").[13] Постой на плавучей пристани ("имбаркадэро").[14] Вапоретто причаливает, и ты ощущаешь сильный толчок. Он застает тебя врасплох, как удар, нанесенный исподтишка. Зайди на вапоретто, но и здесь не садись, оставайся на палубе, под навесом. Почувствуй ногами нутряную дрожь мотора. От него у тебя задрожат икры. Бортовая качка заставит без конца переносить вес тела с ноги на ногу, напрягать и расслаблять мышцы, о которых ты даже и не подозревала. Предупреждаю, что на общественном транспорте, а именно на вапоретто предприятия транспортного консорциума Венеции[15] ты платишь в четыре раза дороже, чем житель Венеции. Горожане пользуются специальной карточкой — "Картавенеция", дающей право на льготный тариф.

В гондоле тоже не надо садиться, прошу тебя. Правда, я имею в виду только гондолы-трагетто.[16] Они есть в разных точках Большого канала. За половину стоимости чашки кофе тебя перевезут с одного берега на другой в местах более или менее удаленных от трех больших мостов, перекинутых через канал. Гондолы — паромы находятся справа от вокзала, у церкви Сан-Маркуола, у моста Риальто, перед рыбным рынком, и дальше на рива дель Вин и рива дель Карбон. Кроме того, на пристанях Сант-Анджело, Сан-Тома, Санта-Мария дель Джильо и ближе к стрелке Таможни. Эта услуга не для туристов, наоборот. Переправами на гондолах пользуются в основном венецианцы, дорожащие временем. Гондолы-паромы немного шире туристических гондол. В них помещаются около двадцати пассажиров плюс два гондольера, один на носу, другой на корме. Хотя по городским правилам можно перевозить не больше четырнадцати человек.

Другое дело — прогулка на гондоле. Это дорогое удовольствие. И вообще, захочешь прокатиться на весельной или моторной лодке, наведи подробные справки о ценах, а уж потом садись. Узнай, идет ли речь о цене за всю поездку или за проезд одного пассажира. Нередко услышишь, как, сойдя на землю, туристы затевают свару. Они-то думали, что должны заплатить, скажем, десять дукатов, а с них почему-то требуют сорок. Еще бы, они же в полном составе: муж, жена и двое детей. В общем, помни, что на общественном транспорте ACTV, трамвайчиках и теплоходах, ты доберешься практически до любого места и обойдется тебе это в стоимость кружки пива или журнала. Пройди Большой канал, обогни город, причалив к Джудекке, Сан-Джорджо, Сан-Клементе, Сан-Ладзаро дельи Армени, Лидо, кладбищу на Сан-Микеле. Не отказывайся от маленьких круизов по лагуне. Садись на теплоход на фондаменте Нуове, и ты откроешь параллельные Венеции, контрвенеции, паравенеции, антивенеции. Остров Мурано, куда семь веков назад были сосланы стеклодувы, так как их заводы становились причиной слишком частых пожаров. Психоделический остров Бурано с разноцветными домами, напоминающими конверты долгоиграющих пластинок шестидесятых. Острова Виньоло, Маццорбо, Торчелло, пунта Саббьони, Сан-Франческо дель Дезерто, иль Каваллино, Йезоло, Пеллестрина, Кьоджа, Соттомарина.

В лагуне водятся сотни особых видов рыб, амфибий и птиц. Здесь обосновалось прошлое и будущее биологии. Это станция техобслуживания для перелетных стай. Они находят ее по памяти. Вдобавок это еще и фантастическая лаборатория, где выдается патент на ядовитые водоросли-мутанты. Их генетический код изменился под воздействием промышленных стоков.

Когда-то привычнее было передвигаться на лодке. Восемьсот лет назад мостов почти не было. Тогда пользовались переносными мостками. Топи, сандоли, маскареты, с'чопони, пеоты, пупарини, каорлины, санпьероты[17] — сегодня проблема не в том, чтобы подыскать нужную лодку — они стоят меньше автомобиля, а в том, чтобы найти постоянный причал. Все места именные и занесены в муниципальный реестр. На каналах во втором ряду не парковаться!

Венеция — англосаксонский город. У многих домов свой вход с улицы. Пускай маленький, но отдельно от соседей. Так повелось с незапамятных времен даже в самых бедных домах, при строительстве дешевого жилья. Городская планировка аж пятисотлетней давности при государственном финансировании выглядит на удивление современной.

Сегодня в Венеции ходят гораздо больше. Первоначально дворцы и дома, стоящие у каналов, были обращены фасадом к воде. У воды располагались парадный вход и, разумеется, лодочный причал. На улицы выходили подсобные помещения. Теперь в Венеции мы пользуемся по большей части задворками. Город поворачивается к нам спиной, показывает нам зад, задвигает нас.

Это видно и по мостам. Многие из них кривые, как будто острова разошлись кто куда. Мосты построены наискосок. Кирпичные или кованые перила выделывают коленца. Лестничные марши словно отлиты из затвердевшей лавы, растекшейся по боковым скатам как придется. Иные заявляют об этом в своих названиях: мост Кривой.[18] Это означает, что калле по обе стороны канала зачастую располагались не по прямой линии. Их не так-то просто было соединить мостом. Они лишь выходили к каналу, где можно было причалить, подняться на борт или сойти на берег, погрузить или разгрузить товар. Иными словами, вначале появились дома, а между домами — калле, проложенные по своим собственным законам. Мосты навели после, вот им и пришлось подлаживаться к нестыковкам "криво" противоположных калле, так и не составивших единую ось между ривами каналов.