Светлана Троицкая - Информационный террор: воспринимать или жить? Страница 3

Подобно обычному чревоугоднику, медиазависимый человек регулярно набирает множество информации на разные темы, но он не в состоянии ее переработать затем с пользой для себя, для других людей, своей нынешней или перспективной деятельности. Конечно же, будучи ходячим контейнером по хранению информационного мусора, человек может поделиться с окружающими своими познаниями, но ничего созидательного эти сведения, как правило, не несут, и интерес к ним, а соответственно, и к носителю такого рода словесных отходов быстро утрачивается. Вот почему эти, казалось бы, широко информированные люди все более ограничивают свое общение и контакты с социумом. Более того, их мозг теряет базовые механизмы, управляющие контактами с другими людьми. Им все труднее считывать чужую мимику во время беседы или угадывать чужие эмоции, вслушиваться в тон речи и различать интонационный подтекст.

Наиболее ярко это выразилось в семье одних моих пермских знакомых, у которых мне приходится регулярно бывать по роду своей деятельности: успешно позанимавшись на моих курсах по естественной коррекции зрения, они стали помогать мне в организации таких семинаров для своих земляков. Впервые я оказалась у них в гостях, когда сын этой семейной пары служил в армии, куда родители сознательно стремились его отправить, дабы оторвать от компьютера, к которому он пристрастился с подросткового возраста. Мама часами рассказывала мне, каким общительным был их мальчик в детстве, каким отзывчивым был сыном, пока в доме не появился первый, тогда еще громоздкий, монстр — ПК. Будучи хорошим математиком, моя знакомая быстро овладела профессией программиста и решила приобщить к ней любимого сыночка, поняв, что за этой профессией большое будущее. Сын все больше овладевал компьютерными навыками и все сильнее утрачивал интерес к типичным для его возраста увлечениям. Сначала он перестал ходить в спортивную секцию, потом гулять с ребятами на улице и даже делать уроки. Окончив кое-как школу, он не стал учиться, хотя родители и «затолкали» его в какой-то техникум в надежде увлечь профессией. Вся надежда оставалась на армию… Но там, прознав про его способности, парня тут же посадили в штаб за компьютер, и за все время службы он прислал родным лишь две коротенькие записки с просьбами технического и пищевого характера.

Как вы думаете, пошел он после армии учиться, работать или хотя бы отмечать свой дембель с друзьями?

Увы, закрывшись в своей комнате, он уже несколько лет отрывается от монитора лишь на время сна. Он не выходит даже на кухню в период присутствия там родителей, не говоря уж о посторонних людях, а ест что придется ночами или в отсутствие людей в доме. В это же время он, вероятно, моется и посещает туалет, так как при моем многодневном присутствии в квартире дальше своей комнаты он практически не отлучался. Все попытки установить с ним контакты, войдя в пределы его комнаты, упирались либо в молчание, либо в лаконичные и весьма агрессивные и обрывистые ответы типа «да» или «нет». При этом взгляд его так ни разу и не оторвался от экрана и даже на минуту не сфокусировался на мне.

Мало удовольствия, честно говоря, от такого общения, и неудивительно, что и все окружающие, включая близких, от него постепенно отстали. Единственное, что утешает мою приятельницу, — финансовая независимость ее сына от родительского кошелька. Все средства на совершенствование, обновление и все более мощное оснащение своего единственного «электронного друга» парень умудряется зарабатывать сам с помощью того же компьютера. Содержание же единственного сына в части питания и одежды требует столь небольших расходов, что скандалить по этому поводу, что называется, себе дороже. Родители уже почти смирились с полной отчужденностью сына и его «отсутствующим присутствием» в своей жизни.

— Только вот внуков, пожалуй, я уже не дождусь никогда, — вздыхает моя веселая пермская подруга.

И, судя по всему, она совершенно права в своих сомнениях.

Можно было бы назвать эту историю аномальной, но все чаще появляются в моем окружении знакомые, в чьих семьях — похожая ситуация. В некоторых выросшие дети еще хоть где-то работают или учатся, но все свободное время они проводят за ПК. А в других вчерашние школьники уже и от учебно-трудовой повинности избавлены, заполучив от своего растительно-ночного образа жизни болезни, которые освобождают их и от армии, и от учебных нагрузок, не говоря уж и о любой деятельности, связанной с бизнесом и зарабатыванием денег. Их вполне устраивает возможность жить под крылом предков, не ведая никаких особых забот и хлопот.

Родители разводят руками — не погонишь же кровинушку из родного дома, лишив дорогое чадо крыши над головой и хотя бы элементарного материального обеспечения. А дети и не понимают уже смысла тревог взрослых — зачем им работать, учиться или создавать семьи, если в их виртуальном мире и так есть все: и возможность реализации себя в играх, в общении, в творчестве, и яркие острые эмоции, и возможность любоваться шедеврами мастеров в любой картинной галерее, и книги, и фильмы, и даже секс — ни к чему не обязывающий и ничем не опасный. Кроме моральной и психической девальвации личности, конечно же. Но на этот фактор может обратить внимание только специалист — сам человек своей десоциализации уже просто не осознает.

Это мы видим, что у медиазависимого человека нет друзей и до предела сужено социальное окружение. Сам же сидящий у монитора человек, который видит приятелей он-лайн, считает, что он поддерживает с ними тесную связь. Поддержать же такую дружбу, а тем более любовные отношения в реальном мире очень мало кому удается, ибо восприятие человека по ту сторону виртуального мира слишком сильно отличается от того, что он представляет собой в условиях жесткой реальности.

Дочь моей подруги почти год переписывалась с парнем из Москвы, а летом решила поехать с ним на отдых в Сочи. Расписанный в красках отдых закончился тем, что она сбежала с Черноморского побережья через несколько дней, потратив на подвернувшийся купейный билет все свои сбережения. Она и представить себе не могла, что парень окажется таким крохобором. И если более чем скромное жилье, с большим трудом найденное на месте, девушка еще как-то могла пережить, то подсчет граммов в заказанной за обедом в кафе курице (парень, видимо, знал из Интернета, что клиентов в пищевых заведениях обманывают, и решил проявить бдительность) поверг ее в такой стыд, что она в страхе бежала от перспективы ежедневного переживания подобных позорных сцен. Экс-возлюбленный, кстати, так и не понял, чем он провинился перед своей виртуальной подругой, которая так восхищалась им в период многомесячного онлайн-общения.

Вернувшись к привычному виртуальному общению, такие люди даже не осознают, что их любовные и дружеские онлайн-отношения являются на деле суррогатными. Когда же все гаджеты выключены и мы поставлены перед необходимостью общаться с другим человеком один на один — то испытываем растерянность, разочарование и… одиночество. Какая уж тут радость человеческого общения, которую классик всех романтиков — писатель Сент-Экзюпери — называл самым большим богатством.

По мнению доктора медицинских наук психолога Виктора Черепанова, информационно насыщенная среда, в которой почти постоянно живут нынешние дети, не стимулирует, а душит их воображение. Ведь с раннего детства они потребляют огромное количество готовой информации — мультфильмы и сказки по видео и компьютеру, говорящие игрушки, интерактивные игры и пр. Для мозга и правого полушария это равносильно питанию рафинированными продуктами и искусственными сладостями. Повзрослев, они усаживаются за фейсбук и твиттер, которые еще более отупляют их.

Даже взрослые люди, которые часами сидят в социальных сетях, как бы впадают в детство. Их общение похоже на наивный щебет малышей, желающих заслужить чье-то одобрение. Иначе как назвать стремление выложить о себе всю подноготную на всеобщее обозрение. Такие люди сотнями выкладывают «Вконтакте» свои фотоснимки, описывают свои дела, проблемы и просят оценки своим поступкам. Психологи называют такое стремление «кризисом идентичности», связанным с неадекватностью самооценки, утратой чувства перспективы, беспричинным пессимизмом, внешней пассивностью, а порой и агрессивностью. Психологические эксперименты показали: когда таким людям задавали сложные вопросы, они начинали думать о компьютерах как о палочках-выручалочках.

Таким образом, на наших глазах рождается поколение одержимых людей, нуждающихся в примитивном общении или бесконечно погруженных в затягивающие игры. В реальной жизни эти люди не способны нести ответственность за себя и своих близких, у них есть лишь постоянное желание реализовать себя в том, что в практическом смысле неприменимо, или обратить на себя внимание людей, которым по большому счету нет до них никакого дела…