Эрнест Хемингуэй - «…оставаться самим собой…» Страница 3

Тут можно читать бесплатно Эрнест Хемингуэй - «…оставаться самим собой…». Жанр: Документальные книги / Публицистика, год неизвестен. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте Knigogid (Книгогид) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.

Эрнест Хемингуэй - «…оставаться самим собой…» читать онлайн бесплатно

Эрнест Хемингуэй - «…оставаться самим собой…» - читать книгу онлайн бесплатно, автор Эрнест Хемингуэй

Теперь о том, как меня выгнали из дому. Урсула и Санни (младшие сестры Э. X. — К. Бейкер), дочь миссис Лумис и гостившая у нее подруга, задумали полуночный ужин. Они потащили с собой и меня с Брамми (Теодор Врамбэк, журналист, друг Э. X. по Италии. — В. П.). Нам и идти-то не хотелось… Вернулись мы в три часа утра… Миссис Лумис хватилась девушек и, разъяренная, явилась к нам и устроила скандал, и обвинила меня и Брамми в том, что мы затеяли эту пирушку бог знает в каких целях!.. Итак, наутро меня и Брамми выгнали из дому, не позволив даже объясниться!

Мамаша обрадовалась случаю избавиться от меня, поскольку имела на меня зуб с тех самых пор, как я не дал ей выбросить две или три тысячи на постройку коттеджа для нее, когда отцу предстояло отправить сестер в колледж. Впрочем, это другая история. В семье не без урода. Возможно, у Куинлэнов их нет, но у Хемингуэев предостаточно… Полно скандальных историй, которые мы скрывали от соседей. А тут еще и эта.

Ну, не смешной ли повод выставить человека? Получил из дома три или четыре письма, но даже не открыл их… Мне так противно, что по крайней мере год я не хочу иметь с ними ничего общего.

Брамми тянет меня в Италию, а мне хотелось бы поработать эту зиму. Джекки также намерен поработать, и весной мы, возможно, купим машину, а летом проедем по стране…

Но мысли об Италии волнуют кровь и не дают заниматься чем-либо еще. Понимаешь, мне чертовски нравится работать в газете и писать…

Но все в руках господних. Я за то, чтобы следующую зиму поработать в Нью-Йорке. Но меня также манит дальняя дорога, и морские просторы, и старенький грузовой пароход, уходящий за горизонт.

И мне нравится просыпаться утром в незнакомых портах. Вдыхать новые восхитительные запахи. Слышать чужестранную речь и шум перемещающихся в трюме грузов.

Нравятся диковинные истории и старые друзья в далеких странах. И жаркие ночи на палубе, когда спишь в одной пижаме.

И холодные ночи, когда за кормой ревет ветер и волны разбиваются о толстые стекла иллюминаторов, и ты идешь по палубе под порывами ветра, и нужно кричать, чтобы тебя услышали.

Нравится лежать, уткнувшись подбородком в траву на краю обрыва, и смотреть на море. И еще много всякого такого, Ги.

В любом случае, никто другой не пишет тебе таких дьявольски безумных писем, как я…

…Пожалуйста, пиши…

С любовью (всей, что есть) ХЕМ

3 декабря 1921 года

Шервуду и Теннесси Андерсон

Париж

Дорогие Шервуд и Теннесси.

Вот мы и на месте. И сидим на террасе кафе «Дом» напротив «Ротонды», где заново клеют обои, греемся у железной печурки, которую топят древесным углем, и на улице чертовски холодно, а от печурки так тепло, и мы пьем горячий ромовый пунш, и ром растекается по телу, точно дух святой.

И когда на парижские улицы опускается холодная ночь, мы возвращаемся домой по Рю Бонапарт и думаем о том, как волки пробирались в город, и о Франсуа Вийоне, и о виселицах на Монфоконе. Что за город!

Боунс (Хэдли Ричардсон, первая жена Э. X. — В. П.) сейчас в городе, а я зарабатывал на хлеб на пишущей машинке. Через пару дней мы окончательно устроимся, и я разошлю рекомендательные письма, словно корабли. Я не сделал этого до сих пор, потому что день и ночь мы, держась за руки, бродили по городу, заглядывая во дворы и останавливаясь у витрин маленьких магазинчиков. Боюсь, сладости погубят Боунс. Она ужасная охотница до них. Должно быть, раньше бедняжке приходилось сдерживать свои сокровенные желания…

…Мы приехали сюда через Испанию и чуть-чуть, всего на день, успели захватить настоящий шторм. Побережье Испании нужно видеть. Большие бурые горы, похожие на припавших к воде усталых динозавров. Чайки следуют за кораблем, повиснув в воздухе, точно управляемые невидимыми проводками бутафорские птицы. Маяк словно крохотная свечка на плече динозавра. Испанский берег бесконечный, бурый и кажется очень древним.

Потом мы ехали поездом через Нормандию с ее деревеньками, дымящимися штабелями навоза, вытянутыми полями и лесами с опавшими листьями и деревьями с обрезанными в нижней части стволов ветвями, и башнями на гребнях холмов. Темные станции и туннели, и купе третьего класса, набитые молоденькими солдатами, где в конце концов все засыпают, прислонившись друг к другу и покачиваясь в такт поезду. Вокруг мертвая, усталая тишина, какая бывает лишь в купе поезда под конец утомительного путешествия.

Как бы там ни было, но мы ужасно рады быть здесь и надеемся, что вы хорошо встретите рождество и Новый год, и хотелось бы отправиться вместе с вами поужинать сегодня вечером.

ЭРНЕСТ

17 июля 1923 года

Уильяму Хорну[3]

Париж

Билл, старина,

…я написал тебе семь страниц о нашей поездке в Скио… на места бывших боев. И ради бога, Хорни, никогда не возвращайся туда ни при каких обстоятельствах, потому что прошлое мертво. И Италия мертва, и я порвал письмо. Оно было слишком грустным, и тебе совсем не обязательно переживать то, что пережил я.

Хорни, нужно забыть обо всем. Нельзя постоянно возвращаться к прошлому или «щекотать себе нервы», пытаясь увидеть вещи такими, какими они были когда-то. Прошлое осталось в нашей памяти, и только там, прекрасным и удивительным, и нужно жить дальше… Однако я вовсе не собираюсь поучать.

Как бы там ни было, Хэдли и я… приехали в Аосту из Швейцарии и первый день ночевали в монастыре на высоте около двух тысяч метров. Из Аосты мы добрались до Милана, оттуда в Виченце, потом автобусом в Скио — Себио по другую сторону горы, пост Доломите теперь гостиница для туристов — и в «то бишь как его» — маленький симпатичный городок, который итальянцы не обстреливали, если австрийцы не обстреливали Себио. Затем мы поехали в Тренто и оттуда на машине через Адамелло в Риву и вдоль озера Гарда в Сермионе очаровательное выступающее мысом в озеро местечко, которое видно из Дезенцано — станция, где мы видели чехов, помнишь? Дальше на машине в Верону и поездом в Местре — видел дом, где разводят шелковичных червей и где я нашел моего рогоносца, когда он, лежа на носилках в исподнем, слушал, как жуют шелковичные черви[4]. Фоссальта — совершенно новый, отвратительный город, в котором ничто не напоминает о войне, разве что шрамы на деревьях, да и те зарастают и заживают. От старых окопов не осталось и следа. Разрушенные дома заново отстроены и заселены людьми, отсиживавшимися в Сицилии или Неаполе. Я нашел то место, где был ранен, — гладкий зеленый берег реки — напоминает современные картины битвы под Геттисбергом[5]. Пьяве прозрачная и голубая, и вверх по ее течению, туда, где был траверс, тянули на лошадях большую груженную цементом баржу.

Ну, да ладно. В Милане я видел Муссолини, и взял у него интервью, и написал три статьи, в которых предсказал захват власти фашистами.

Мы вернулись в Париж, и полетели в Страсбург, и бродили по Черному лесу, и ловили форель, и останавливались в маленьких гостиницах, и любили друг друга… Снова вернулись в Париж, и я получил телеграмму из «Стар» с просьбой выехать в Константинополь, и, приехав туда, прошел вместе с отступающей греческой армией, и провел три недели в самом Константинополе — три восхитительные недели, когда в предрассветной мгле мы садились в машину и ехали к Босфору посмотреть на восход солнца, протрезвиться и поразмыслить над тем, будет ли еще одна война, которая снова повергнет в огонь весь мир — и ведь она чуть было не началась. Возвращаясь домой, я пересек Фракию — в машине, верхом на лошади и просто пешком, а затем через Болгарию и Сербию добрался до Триеста и оттуда на поезде в Париж к Хэдли… А потом мне пришлось отправиться в Лозанну на конференцию. В Лозанне я оставался до рождества, и мы ездили в горы, и жили в маленьком коричневом швейцарском шале, и катались на лыжах и бобслее, и вечерами пили горячий пунш, и дни стояли ясные и холодные, и было полно снегу. После этого я уехал в Рапалло, и снова телеграмма, и я отбыл в Рур[6]…

Должно быть, ты устал от моего рассказа. Но я старался раскрыть тебе все «секретные» сведения и разрушить образцово-показательное представление о себе.

18 июля 1923 г.

Уильяму Д. Хорну

Париж

Дорогой рогоносец,

итак, ты снова влюблен. Что ж, это — единственное стоящее занятие. Неважно, чем может обернуться любовь, но пока ты любишь, игра точно стоит свеч. Черт побери, Хорни, я надеюсь, все закончится хорошо. Кто-кто, а ты этого заслуживаешь…

Испания чертовски хороша в жару. Я ездил туда два месяца назад изучать бой быков, и жил в Мадриде на Кайе Сан-Херонимо в пансионе для матадоров, а потом разъезжал по всей стране с группой тореадоров — Севилья, Ронда, Гранада, Толедо, Аранхуэс — и старался все понять. Вернулся, забрал Хэдли, и мы отправились в Памплону — столицу Наварры, и только что возвратились домой после лучшей недели в моей жизни со времен «Подразделения». (Хемингуэй имеет в виду 4-е Подразделение Красного креста, в составе которого он служил в Италии. — К. Бейкер.)

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.