Михаил Руденко - Ядерный меч Сталина: немецкий след Страница 3

— Имей в виду, основная кадровая нагрузка в проекте ляжет именно на твои плечи, ибо у тебя самый большой опыт использования спецконтингента на масштабных стройках. Но предстоит еще одна деликатная работа, скорее — даже спецоперация: не дать западным союзничкам выхватить у нас из-под носа немецких физиков, делающих бомбу для фюрера, и захватить запасы урана, графита и тяжелой воды, без которых бомбу не сделать. Подберите в своем управлении ребят помозговитее, нацельте каждую группу на свой объект (университет, институт или лабораторию) и после нашего входа в Германию бросьте их следом за передовыми частями, а то и упреждая их, с задачей взять цвет немецкой физики.

3 июня. Пентагон придает своей научно-технической разведке высший приоритет в части, нацеленной на добычу секретов немецкого уранового проекта. Усиливается и руководство миссией «Алсос», направленной на главное «бомбовое» направление. С этого дня им руководит голландский физик Сэмуэл Гоудсмит.

На базе местного металлургического завода в подмосковной Электростали из немецких военнопленных с образованием не ниже среднего Завенягин организует лагерь № 272 (а позже и его отделение № 38). Начальникам новых учреждений Авраам Павлович заявляет:

— Имейте в виду: они должны не просто сидеть, а работать! Если за пятилетку с десяток немцев скончается по вашей милости, вместо них сядете сами!..

И что поразительно: до первого советского атомного взрыва умрет лишь 9 немцев. Но к концу 90-х годов их захоронений в Электростали уже не осталось.

17 июля — поистине черный день для новоиспеченного академика И. Курчатова: в едва организованной лаборатории № 2 происходит пожар.

Сентябрь. Идеолог нацистской партии Мартин Борман лично(!) дает указание командованию вермахта немедленно вернуть с фронта в институты всех физиков и впредь при мобилизации эту категорию пополнений не трогать. Но единой государственной программы по созданию атомной бомбы у Германии по-прежнему нет.

Октябрь. Зинаида Ершова, в августе получившая от Завенягина распоряжение о создании Института специальных материалов (будущий НИИ-9), появляется в Кремле. Она несет слиток урана весом 950 грамм. К ней присоединяются Ванников, Александров, Курчатов; все вместе входят в кабинет Берии. Выслушав сообщение Ершовой, Берия улыбается:

— Вы молодец! Наверняка профессор?

Зинаида смущенно отвечает:

— Нет, я кандидат наук.

— Но вы не волнуйтесь! Вы действовали, как настоящий профессор! Мы вас наградим!

Из Кремля Ершова возвращается в институт, где в холодном подвале ее ждут волнующиеся сотрудницы. А следом появляется посланец Завенягина, который передает Зинаиде Васильевне 25 тыс. рублей, завернутых в газету.

Оставшись одни, коллеги узнают от Зинаиды огромную тайну, услышанную от Берии: «большое» производство металлического урана будет организовано на заводе № 12 в Электростали.

В один из дней немецкие физики и военные испытывают капсулу, имитирующую атомную вспышку. Происходит это на острове Рюген (Балтика). Еще два имитатора бомбы подрывают в Тюрингии в марте 1945 года.

Декабрь. Сталин подписывает постановление ГКО об организации Института специальных материалов (секретный индекс НИИ-9). Идея Зинаиды Ершовой реализуется. С начала работы института численность персонала составила 60 ИТР и рабочих.

В конце года Курчатов получает от ГРУ поистине царский подарок — описание конструкции немецкой атомной бомбы и срабатывания ее заряда.

Часть IV. Германцы рекрутируются на ядерный фронт

25 января. Беседа Сталина, Берии и Молотова с Курчатовым началась в необычное для вождя время — в 7 часов вечера, длится час.

Сталин с ясностью формулирует главную мысль в разговоре:

— Нам невероятно повезло в том, что союзники не бомбят восточную часть Германии, куда, судя по развитию событий на фронте, мы вступаем. Но раз ее инфраструктура уцелела, надо всемерно использовать ее потенциал, в котором есть все: специалисты, их знания и опыт, современные институты с уникальными приборами, новейшие заводы с их мощным станочным парком и все остальное. — И без паузы обращается к Берии, — А что делают работающие у нас немцы? Среди них полно специалистов и ученых! Какую пользу они приносят?

21 февраля. Сталин подписывает постановление ГКО «О вывозе промышленного оборудования с территории Польши и Германии, захваченной Красной Армией». Для этого на действующих фронтах создаются особые комиссии.

24 февраля. Фюрер в обращении к нации по радио впервые употребляет выражение «оружие возмездия», под которым однозначно подразумевает отнюдь не ФАУ-2, а атомную бомбу.

В феврале же из освобожденной союзниками Франции на территорию Германии проникают (иногда впереди передовых частей!) сотрудники миссии «Алсос», имея задачу захватить ведущих физиков-ядерщиков и основные объекты уранового проекта.

15 марта. Выполняя приказ военного руководителя Манхэттенского проекта Лесли Гровса, армада из 612 «летающих крепостей» сутки бомбит завод в Орани-енбурге, производящий металлический уран для немецкого уранового проекта. Это фирма «Ауэр», где ведущим специалистом работает уже известный читателям Николаус Риль. Но гениальный немец остается цел, как и значительно более мощный завод металлического урана восточнее стертого с лица земли города. И едва туда входят части Красной Армии, на демонтаж уникального технологического комплекса бросаются три саперные бригады. Завод демонтируется под охраной батальона НКВД и литерными составами перебрасывается в подмосковный город Электросталь, на площадку местного металлургического завода, подлежащего срочной и коренной реконструкции.

24 марта. Курчатов, проинструктированный Завенягиным о том, что бездействие в германском направлении недопустимо, на Центральном аэродроме провожает спецов своей лаборатории в поверженный рейх с важной миссией: отобрать лабораторное оборудование и приборы в институтах физического профиля. Каждого из физиков сопровождает чекист, головой отвечающий за безопасность подопечного. Срок поездки — месяц.

28 марта. Советская разведка добывает в Германии материал «Атомная бомба» с грифом «Только для командования». Уже 30 марта Курчатов пишет по нему отзыв, называя исключительно интересным: «Он содержит описание конструкции атомной бомбы, предназначенной для доставки к цели с помощью снаряда ФАУ-2. Бомба урановая, с зарядом из изотопа урана-235… Все детали описанной в материале конструкции вполне правдоподобны. Ввиду особого интереса к нему крайне желательно получить описание максимального числа деталей.»

Берия, пристально следящий за развитием событий в Германии, в один из мартовских дней напоминает Маленкову о необходимости направить физиков в побежденную страну «для ознакомления с состоянием работ по интересующей нас проблеме».

В течение месяца на полигоне Ордруф происходят два взрыва огромной мощности, сопровождаемые загадочно сильным проявлением радиоактивного фактора. При первом взрыве погибают 700 военнопленных из лагеря, расположенного рядом.

Середина апреля. Миссия «Алсос» в действии: группа захватывает в Эхингене ведущих немецких физиков-ядерщиков, участников уранового проекта: Гейзенберга, фон Вейцзеккера, Багге, Дибнера, Виртца и др.

Чуть раньше, 10 апреля, Курчатов вызывает своего заместителя Игоря Головина и ставит задачу:

— Пора ехать в Германию! Искать документацию, уран. Да мало ли еще чего полезного для нас найдется!..

Вечером того же дня Головина переодевают в форму подполковника госбезопасности, вручают пистолет ТТ, и на следующее утро он в «Дугласе», забитом чекистами, вылетает в Вену. Там ему сопутствует удача: в подвалах Радиевого института обнаружено 320 кг металлического урана, в лабораториях — бесчисленное множество научных приборов. Все эти сокровища, выделенные военным комендантом города, саперы затаривают в вагоны, и Головин отправляет их с вокзала в лабораторию № 2. Но по пути в Союз они бесследно исчезают.

Когда у Берии проходит приступ ярости, он отдает особое распоряжение:

— Впредь все грузы особой важности в пути должны сопровождаться воинскими караулами либо войсками НКВД!

18 апреля. Появляется секретный приказ НКВД № 0315 «Об организации в Восточной зоне Германии спецлагерей». В течение 1945-46 гг. их появится 10, к концу 1948 года к ним добавится еще 6, и, наконец, в 1949-м — еще 3. До конца 1950 года через эти «воспитательные учреждения» пройдут более 157 тыс. человек, среди которых 122 тыс. — немцы.

Важный момент: когда однажды для усиления советского атомного проекта потребуются новые немецкие ученые и инженеры, они будут рекрутированы в количестве 1600 специалистов именно из вышеупомянутого контингента.