Chipstone - Идеологическая неразбериха в современной России. Истоки и причины Страница 3

С развалом СССР в России начался период, затянувшийся до сих пор. Законодательный запрет на государственную идеологию вызвал иллюзию ее полного отсутствия в принципе. Но свято место пусто не бывает. Если государство отказывается от своего права на формирование национальной идеологии, эту нишу тут же начинают занимать идеологии извне. Что и произошло. Нам навязали идеологию купцов, господствовавших в мире Запада на протяжении с 1831-32 гг (до 2008-го). А их идеология крайне проста, примитивна и способна увлечь огромные массы. Ибо это идеология индивидуализма, порока и вседозволенности. Все, что приносит прибыль законно и правильно. Все, что мешает приносить прибыль должно быть сметено. Главная ценность и главное мерило успеха — накопленный капитал. И плевать, каким путем он получен, если ты сумел его защитить.

На протяжении последних веков можно достаточно легко проследить постепенное внедрение купеческой идеологии в мировое массовое сознание.

Первый этап это разрушение идеологической монополии Католической Церкви, весьма неприязненно относившейся к ростовщичеству, что затрудняло накопление капитала. Протестантизм признал правомерность ссудного процента и впервые перенацелил людей с духовного развития на мирское.

Второй удар был нанесен в виде ликвидации сословных различий, произошедший с чередой буржуазных революций в Европе. При всей внешней привлекательности полнейшего формального равноправия всех сословий это был удар по аристократии, которая являлась хранителем духовных традиций и устоев в светском обществе.

Третьей ступенькой утверждения власти мирового купечества стало кредитное закабаление государственных органов управления. Финалом данного этапа стало лишение государств монополии на деньги, связанное с отказом от золотого содержания денег.

Последним этапом на сегодня стала политика разрушения любых традиционных ценностей и устоев, проводимых под звучным и красивым лозунгом толерантности. Смысл этой политики в полнейшей атомизации массового сознания для утраты любой способности к организованному противодействию власти купцов. Сопровождается она допущением, разрешением и даже рекламой всевозможных низменных инстинктов, призванных вернуть сознание человека в животное состояние.

Вполне возможно, что купеческая идеология смогла бы достичь окончательного успеха в завоевании человечества, если бы не три «но».

1. Первым тормозом на пути глобализации купеческого образца стали как ни странно те, кто на протяжении нескольких веков этому активно способствовал. Это британская аристократия. Британское общество вообще состоит почти полностью из второй и третьей квадр, то есть аристократии и купцов. Благодаря чему эти квадры очень тесно между собой переплелись, а Британская империя достигла потрясающих успехов в мире. Аристократия способствовала колониальному захвату мира, а купцы органично превращали эти завоевания в звонкую монету. Однако, в полной победе глобального купечества Британия не заинтересована, ибо ее сила и власть проистекает из достаточно жесткой консолидации, которая будет неизбежно разрушена в глобальном мире.

2. Второй барьер выставил Китай. Его общество традиционно состоит из первой (жречество) и четвертой (крестьянство) квадр. Такой социотипический состав общества привел к созданию достаточно уникальной цивилизации. Правящее жречество сумело за века выработать достаточно стройную и всеобъемлющую идеологию и организационно взвалило на себя функции отсутствующей аристократии. А многочисленное крестьянство, впитав за те же века эту идеологию, стало в руках жречества прекрасным инструментом реализации внешней и внутренней политики государства. Посему смешно зачастую слышать панические вопли о грядущей войне Китая против России. Отсутствие аристократии делает из китайцев крайне плохих бойцов. Потому вся их внешняя экспансия носит принципиально иной характер. Это тихое просачивание на другие территории, сохранение национальных идеологических традиций и установок и через это распространение влияния Китая в мире. Не случайно Китай очень мало воюет, но ежегодно экспортирует в другие страны более двух миллионов своих соотечественников. Купеческая глобализация Китаю совершено не нужна. Более того, она ему чужда на идеологическом уровне. Посему современный Китай активно использует ее для быстрого роста материального благосостояния стран и своих граждан, но столь же активно борется с любыми проявлениями купечества в идеологической сфере. И в рядах правящего жречества. Жесткая, даже жестокая регулярная расправа над коррупционерами во власти имеет именно эту причину.

3. Третьей проблемой глобалистов по-купечески стала недобитая в 90-е годы Россия. Власть в стране вовремя перехватила национально-ориентированная аристократия, которая хоть находилась все это время под большим влиянием западного купечества, сумела осознать свой коренной интерес в физической защите исконного жизненного пространства. И в начале нулевых годов остановила тренд на закрепление власти олигархов над властью государственного аппарата. Хотя происходило это в условиях объективной и крайней слабости самой аристократии и почти всесилии купеческих соблазнов. Посему единственной реальной возможностью построения государственной вертикали власти оказалась раздача должностей «в кормление», что неизбежно привело к формированию множества чиновничьих кланов, союзов и тому подобных групп по интересам. В этих условиях единственным на уровне идеологии фактором их объединения на уровне государства стала защита «своей поляны» от внешних агрессоров. А единственной возможностью это сделать стало укрепление государства как института.

Теперь, понимая всю предысторию вопроса, посмотрим на происходящее в России в наши дни. Для этого еще раз попробуем сформулировать все имеющиеся условия и осознанные потребности российской власти.

1. Сохранение национального государства, причем достаточно сильного, чтобы противостоять внешним угрозам осознается российской властью в качестве необходимого условия собственного выживания. При этом речь не идет об отдельных чиновниках любой величины. Некоторые из них совершенно вправе питать иллюзии собственной жизнеспособности даже в случае краха российской государственности. Я говорю о власти как некоем целостном организме, озабоченном собственной силой и влиянием, здоровьем и жизнеспособностью.

2. Активное противодействие внешнему влиянию и проведение относительно независимой внешней политики есть способ поддержания суверенности государственной власти в стране. И одновременно это позволяет власти (состоящей из аристократии) активно эксплуатировать фактор внешней угрозы для консолидации общества. Страна, попадая в привычные условия противоборства внешнему супостату, начинает реагировать как единый организм на генетическом уровне.

Понимая относительную ущербность принципов собственного формирования (клановость и кормление с должностей), власть активно пытается выработать полноценную идеологическую парадигму, которая смогла бы изменить принципы формирования самой власти, а также обеспечить ей долговременную народную поддержку и признание. Но получается это пока не очень хорошо. Не случайно единственными идеями (не тянущими на идеологию, как полноценную систему) стали идеи защиты традиционных ценностей и патриотизма. Первая тормозит наступление «купеческой толерантности» и сохраняет хотя бы некоторые признаки солидарного общества, без которого Россия существовать не может даже просто в силу своей величины и сложных климатических условий. Вторая эксплуатирует образ внешнего врага, защита от которого требует объединения всего общества вокруг действующей власти.

А вот со всем прочим получается из рук вон плохо. Во-первых, сказывается естественный дефицит национального жречества. А всевозможные деятели культуры, пытающиеся под него «косить», настолько пропитаны западными идеологическими концепциями, что иначе как «убогие» не воспринимаются. Не лучше ситуация и с национальными экономистами. Тот еще рупор купеческого глобализма.

Самое интересное, что власть этот фактор осознает. Отсюда и попытка притянуть на роль законодателей идеологии формальное жречество — Православную Церковь. Но и здесь говорить об успехе не приходится. И все по тем же причинам, указанным ранее. Большая часть этого жречества по своему социотипу являются крестьянством. Потому куда больше увлечена вещами сугубо мирскими — личным обогащением, торговлей религиозными атрибутами (а не так давно и не только ими), увеличением собственности Церкви и политическим влиянием. К тому же крайний консерватизм и догматизм Церкви как института не позволяет ей своевременно адаптироваться к современным реалиям жизни. А для выработки национальной идеологии это является непременным условием.