Сергей Голубицкий - Чужие уроки — 2002 Страница 3

Однако и эти скромные пенсионные льготы Джека Уэлча стали костью поперек горла общественного мнения. Напрасно Джек оправдывался и доказывал, что выходное соглашение, составленное еще в 1996 году, предполагало еще большую компенсацию: “Я пожертвовал миллионами долларов!“ Все впустую. А почему? А потому, что Джеку Уэлчу не повезло с одним из самых важных критериев успешного бизнеса - с “таймингом“, подбором подходящего места и времени для маневра.

Пенсионный тайминг Джека Уэлча оказался ужасным. Одно “место“ чего стоит: сразу после феерического прощального банкета в корпоративном учебном центре Кротонвилль (кстати, торжественно переименованного в “Центр лидерского развития имени Джона Ф. Уэлча), Джек давал интервью телекомпании CNBC в студии, расположенной в самом сердце Манхэттена. 11 сентября 2001 года в 8:45 утра он прибыл на место и минутами позже воочию наблюдал за событиями, о которых читатель, несомненно, уже хорошо знает. По признанию Джека Уэлча, он “испытал глубокую боль, а затем и возмущение терроризмом, который нанес такой урон городу и жестоко отнял жизни тысяч невинных людей“. Что и говорить: непростой момент для выхода на пенсию и интервью, приуроченного к публикации автобиографии “Джек: из самого нутра“ (Jack: Streight From The Gut).

Это что касается места. Ну а уж “время“… Время для получения пенсионных льгот отставным Джеком Уэлчем - уж совсем ни в какие ворота не лезет: на деловом небосклоне Америки осенью взорвалась такая бомба, что ее отголоски заглушили даже невроз от 11 сентября. Бомба эта носит имя блистательной корпорации Энрон, чьи менеджеры не менее блистательно разорили половину пенсионных фондов страны. Неудивительно, что бомба Энрона ознаменовала начало беспрецедентной охоты на ведьм (куда там Маккарти с его навязчивой “коммунистической угрозой“!). Только ведьмой на сей раз назначили не старушку из Блэра, и даже не сочувствующих Стране Советов космополитов из Голливуда, а некий обобщенный образ Управляющего. Именно так - с большой буквы, потому что общенациональная ненависть, свист, травля и улюлюканье обрушились на всех топ— менеджеров Америки без исключения. После истории энроновских Энди Фастова, Джефа Скиллинга и Кеннета Лея каждый руководитель американской компании превратился в главного Врага Народа. Ну, разве что после Бен Ладена и Саддама.

Итак, Джек Уэлч впал в немилость нации и пострадал от бомбардировок. В этом присутствует какая-то злая ирония: в свое время управляющий “Дженерал Электрик“ по полной программе отыгрался на этой самой нации, за пять лет с 1980 по 1985 год сократив штат компании с 411 тысяч до 299 тысяч. В результате за воротами оказалось 110 тысяч сильно опечаленных людей, зато экономические показатели “Дженерал Электрик“ затмили самые смелые предположения. Тогда же, в 1982 году, журнал NewsWeek окрестил руководителя “Дженерал Электрик“ “Нейтронным Джеком“ за его филигранное умение избавляться от человеческой биомассы, оставляя при этом в целости и сохранности офисные помещения и производственные мощности. Как написал наш герой в автобиографии: “Это прозвище я ненавидел, и оно больно меня ранило. Но еще больше я ненавидел бюрократию и растраты“.

Конечно же, Джек Уэлч понимал, что не следует информировать общественность о полученных от “Дженерал Электрик“ пенсионных льготах, тем более в такое нелегкое для страны время. Как же тогда сведения о билетах в оперу и реактивном самолете просочились в прессу? Так уж совпало, что жена Джека Уэлча, Джейн (в девичестве Бизли - Beasley) решила с ним развестись. И не просто развестись, а сделать это “по—современному“, то есть со всеми отягчающими материальными последствиями.

Прецедент “современных разводов“ возник в недрах все той же “Дженерал Электрик“ (уж не в этом ли вообще настоящее кармическое назначение компании?): в 1997 году состоялся бракоразводный процесс генерального директора финансового подразделения GE Capital (а ныне председателя правления одной из крупнейших страховых фирм Консеко) Гари Вендта. Гари наивно надеялся откупиться от дорогой супруги 10 миллионами долларов, но та сказала непреклонно: “Нет!“, запросила половину и… выиграла в суде! Вместе с 50 миллионами долларов Лорна Йоргенсон Вендт получила негласный титул предводительницы освободительного движения американских женщин от грязного ига “мужских шовинистов“.

И если тайминг Джека подкачал, то вот Джейн Уэлч с выбором момента оказалась на высоте: незадолго до подачи заявления о разводе истек срок действия брачного контракта, который супруги заключили в 1989 году. Почему Джек Уэлч избрал необычную срочную форму договора, так и останется загадкой (в автобиографии он честно писал: “Я совершил много ошибок“), тем не менее факт остается фактом: по брачному контракту в случае развода Джейн полагалось существенно меньше половины. Зато после того, как срок действия договора истек, можно было смело обращаться в суд и не без основания претендовать на справедливый раздел (пополам).

В девичестве Джейн была юристом и ясно представляла, что “пополам“ - это нисколько, если только не знаешь точной суммы “целого“. Менеджер Джек тоже неплохо разбирался в “половинной арифметике“, зато, как оказалось, безнадежно путался в векторах современных веяний, иначе ему хватило бы ума не предлагать Джейн оскорбительный одноразовый отходной в размере 15 миллионов и 35 тысяч долларов ежемесячного содержания. Святая простота!

Джейн заявила, что этих денег не хватает на “поддержание жизненного уровня, к которому она привыкла“, и наняла Уильяма Забеля, адвоката, успешно представлявшего интересы супружницы Джорджа Сороса (интересно, нет ли заслуги Забеля в том, что “большой друг России“, чье имя предано проклятию в половине южноазиатских стран, в последнее время существенно утихомирился и сократил инвестиционные программы в нашей стране?). Дотошный Забель первым делом заявил прессе, что задача момента - провести детальную инвентаризацию состояния Джека Уэлча (чтобы точно знать, что потом половинить).

Традиционно под “состоянием“ понимались осязаемые вещи: дома, машины, яхты, самолеты и счета в банке. Учитывая революционность момента, Забель и Джейн решили, что “всё - это ВСЁ“ и сделали достоянием общественности (чтобы труднее было потом отвертеться!) те самые пресловутые билеты в оперу, бесплатное питание, химчистку, а также нечто более основательное: находящиеся в распоряжении Джека 21,8 миллионов акций “Дженерал Электрик“ на сумму 894 миллиона долларов и опционы еще на 250 миллионов. А это уже совсем другое дело: “половина“ ТАКОГО просто—напросто превращала Джейн Уэлч в самую богатую женщину Америки (или почти самую).

Конечно, Джейн Уэлч “завелась“ не на ровном месте. Ясное дело - повод дал сам супруг: Джек на старости лет (67) ринулся в любовь. Интервью, которое отставной руководитель “Дженерал Электрик“ дал редактору очень нудного и весьма влиятельного журнала “Гарвардское деловое обозрение“ Сюзи Ветлауфер (42 года, разведена, четверо детей), легко и непринужденно переросло в “романтические отношения“.

Далее - по накатанному: Джек подарил Сюзи дорогой браслет, а Сюзи тут же растрезвонила об удачной охоте коллегам—журналистам. Это по одной версии, по другой - она явилась с повинной к главному редактору и покаялась в совершенном преступлении (интересно, кто ее за язык тянул?). Как бы там ни было, за этим последовали:

- утечка в СМИ слухов об адюльтере доселе непогрешимого и пожилого “суперменеджера Америки“;

- телефонный разговор между Джейн Уэлч и Сюзи Ветлауфер, в котором обиженная супруга “поставила под сомнение журналистскую целостность“ гарвардской редактриссы (вот она - политкорректность в действии!);

- добровольное самоувольнение Ветлауфер (по другой версии - Сюзи “ушли“);

- не менее добровольное самоувольнение нескольких коллег Ветлауфер из Harvard Business Review, возмущенных безответственным поведением Сюзи, которая в угоду собственным амбициям (ну, не любви же, в самом деле!) подставила репутацию престижного журнала;

- начало бракоразводного процесса и инвентаризации имущества Джека Уэлча;

- малоуспешные попытки последнего оправдаться и замять дело.

Последний пункт - самый печальный. Джек Уэлч отказался от большей части льгот, предоставленных ему родной компанией после ухода на пенсию и даже покрыл расходы “Дженерал Электрик“ за прошедший год (те самые два с половиной миллиона). Мотивация: “В сложившихся обстоятельствах я не хочу, чтобы выдающаяся компания, обладающая высочайшим уровнем внутренней целостности, оказалась втянутой в публичные разборки вокруг моего бракоразводного процесса. Я слишком сильно люблю “Дженерал Электрик“ и ее сотрудников“.

Увы, за внешним благородством слов скрывается отчаянная неспособность бывшего председателя правления лучшей компании Америки противостоять неправедным обстоятельствам. Лишь последовательные борцы за чистоту принципов - журналисты из “Capitalism Magazine“ - набрались смелости и указали нации на позорность ситуации: “Если бы Уэлч и в самом деле заботился об общественном мнении, ему должно было хватить гордости, чтобы защитить свои пенсионные льготы. Многие годы управляющие компаний находятся под огнем из—за денег, которые они получают. Если бы Уэлч просто сказал своим критикам: “Я все это честно заработал, а если кто—то считает иначе, то может убираться ко всем чертям!“, он бы внес неоценимый вклад в дело разрушения пагубной ментальности, направленной против обогащения. Многое можно сказать о человеке, который не в состоянии оправдать свои доходы. Такой человек расценивает предоставленную ему компенсацию как шанс в казино, а не справедливый обмен одних ценностей на другие. Тем более значима ситуация, когда один из самых выдающихся капиталистов не в состоянии защитить капитализм“.