Коллектив авторов - Сравнительное богословие. Книга 4 Страница 31

И если по существу, то создатели канонического текста Корана стали первыми извратителями той веры и религии, которым учил богослов-Мухаммад делами своей жизни искренне, возможно в чём-то и ошибаясь.[197] Это так, даже в том случае, если бы воспроизведённая ими редакция представляла бы собой исключительно полное собрание стенограмм всего того, что было произнесено Мухаммадом и охарактеризовано им как Откровение, без каких-либо изъятий и посторонних добавлений, обусловленных желанием удовлетворить политическим потребностям нарождающейся «элиты» мусульманской цивилизации.

Но в одном аспекте обвинения, выдвигаемые против создателей зайдовско-османовской редакции Корана неоспоримы: суры-главы Корана приведены ими не в той последовательности, в которой они открывались Мухаммаду. Возьмите любую книгу и переставьте местами её главы: вы получите повествование либо с совершенно иным смыслом, либо затрудните читателю, который не знает истинной последовательности глав, постижение её смысла.

Мы считаем необходимым сопроводить сказанное словами Имама Хомейни. Вот, что пишет Хомейни в предисловии к своему завещанию, подводя в истории человечества итог эпохе веры, обусловленной текстуально, а не совестью всех и каждого:

«Себялюбцы и деспотические правители использовали священную книгу (Коран) для антикоранических целей. Под разными предлогами и путём заранее спланированных заговоров они убрали истинных толкователей Корана, тех, кто познакомился с истиной, почерпнутой в Коране от Пророка… (…) Они заложили основы для искажения Книги, Божественной Сунны и религии.[198] И дело дошло до того, что становится стыдно от одного упоминания всего этого. И чем больше ширились эти основы, тем больше становилось всяких извращений и искажений, пока Священный Коран, который был ниспослан Господом Богом Мухаммеду в его полном прозрении для улучшения человечества и объединения не только мусульман, но и всей людской семьи, с тем, чтобы привести человечество в состояние, которое оно должно достичь, спасти этого носителя божественных качеств от сатаны и деспотичных правителей, установить справедливость в мире и передать власть в руки безгрешных духовных правителей, чтобы те передали её достойным людям; был вытеснен из жизни, как будто он и не имел предназначения Наставления.

Дело дошло до того, что в руках продажных властей и порочных ахундов, которые были хуже деспотичных правителей, Священный Коран использовался как инструмент для насаждения насилия, жестокости и коррупции и оправдания угнетателей и врагов Господа.

К сожалению, в руках врагов, готовящих заговоры, и в руках неискушенных друзей, Коран, книга, призванная определять судьбы, не использовалась и не используется нигде, кроме как на кладбищах и поминках. То, что призвано быть средством объединения мусульман и всего человечества и должно стать Книгой нашей жизни, превратилось в орудие раскола или вообще ушло из повседневной жизни».[199]

Это свидетельство одного из наиболее чистосердечных руководителей мусульман о том, что мусульманская цивилизации более чем за 1300 лет не осуществила и того минимума благодетельности, что зафиксирован в каноническом тексте Корана.

Но сверх того, это и признание факта, что под руководством Хомейни в течение срока отпущенной ему жизни мусульманская культура в Иране не смогла сойти с пути деградации и выйти из тупика на путь бескризисного развития в Богодержавии.

И как показало течение событий в жизни Ирана после смерти Хомейни, этот кризис не может быть преодолён на основе попытки утверждения какой-либо одной традиции толкования писания, признаваемого священным, и споров о том, какие его толкователи и толкования являются истинными, а какие ложными.

Дело в том, что в писании более или менее достоверно выражено богословие по совести давней эпохи, с её проблемами и задачами, разрешение которых было начато под руководством Мухаммада на основе беззаветной веры по совести его самого и его ближайших сподвижников. С уходом же Мухаммада в мир иной беззаветную веру Богу утратила сначала правящая верхушка, вследствие чего у неё возникла потребность в «священном тексте», и они породили зайдовско-османовскую редакцию Корана. Потом веру по совести Богу постепенно, по мере того как в ней возобладала вера в писание и ритуал, утратила и мусульманская цивилизация в целом, за исключением немногих личностей.

В завещании Хомейни есть обеспокоенность будущим и надежда на то, что потомки смогут последовать Правде-Истине и преодолеют кризис. И хотя в конце своего завещания Хомейни — один из наиболее достойных доброй памяти людей XX века — пишет: «Мой завет всем: помня о Боге, встаньте на путь самопознания, самообеспеченности и независимости во всём» — но нет у него понимания того, что:

· затяжной многовековой кризис мусульманской региональной цивилизации (частично взаимно вложенной в Русскую региональную цивилизацию) обусловлен принятием в 652 году канонического текста Корана, культ которого более 1300 лет подменяет собой живую веру Богу в осмысленном обоюдосторонне направленном диалоге верующего человека и Бога, которую Мухаммад нёс в себе и которой учил при жизни своих современников;

· что завет самого Хомейни: «помня о Боге, встать на путь самопознания» — означает предложение всем и каждому:

Ш во-первых, обратиться к Богу по совести;

Ш во-вторых, перестать отгораживаться от Бога 114-тью сурами суннитской (зейдовско-османовской) редакции Корана, а равно и 115-тью сурами шиитской редакции;

Ш в-третьих, не делать из Корана своего рода «танк», уединившись за бронёй которого с собственной трусостью, можно «смело» ехать по жизни, подавляя всё вокруг его действительно изумительной мощью, предназначение которой, однако, не подавлять и порабощать, а раскрепощать и преображать.

Последние три утверждения — не предложение вычеркнуть Коран из культуры, уничтожить или предать забвению все его экземпляры; и тем более не предложение отбросить всё то доброе, что призывает воплотить в повседневную жизнь Бог в Откровении Мухаммаду, лёгшем в основу Корана. Это предложение понять смысл сказанного в самом Коране и последовать этому смыслу без страхов по совести:

«Если бы море сделалось чернилами для написания слов Господа моего, то иссякло бы море раньше, чем иссякли бы слова Господа моего, даже если бы Мы добавили ещё одно подобное ему море» (Коран, 18:109, на основе переводов И.Ю.Крачковского и М.-Н.О. Османова).

Иными словами, никакое писание, никакой текст не может вместить в себя буквально всеобъемлюще Жизнь во всей её полноте, детальности и разнообразии. Но восприятие полноты, детальности и разнообразия Жизни доступно человеку непосредственно, если он по совести устремлён к тому, чтобы пребывать в ладу с Богом непрестанно. И в наши дни, как и всегда, преодоление всякого кризиса возможно только на основе обретения свободной от страхов беззаветной веры Богу по совести. Собственно об этом слова Христа, передаваемые новозаветными текстами: «Лицемеры! лице земли и неба распознавать умеете, как же времени сего не узнаете? Зачем же вы и по самим себе не судите, чему быть должно?» (Лука, 12:56, 57). И у него же даётся объяснение: «Ибо Царствие Божие внутрь вас есть» (Лука, 17:21).

Однако следует признать, что несмотря на все сложные перипетии при создании эталонной редакции Корана в период первого двадцатилетия после ухода Мухаммада в мир иной; несмотря на несогласие с канонической редакцией в том числе и сподвижников Мухаммада: в Коране в его исторически сложившемся виде в вопросах вероучения, на котором строится религия как сокровенная связь души человека с Богом, всё определённо и нет взаимно исключающих утверждений и взаимоисключающих двусмысленностей, как это имеет место в Библии.

О некоторых несообразностях, вошедших в Коран

Несмотря на то, что Коран в вопросах вероучения, на котором строится религия как сокровенная связь души человека с Богом, может служить богословским пособием в помощь людям, старающимся постичь религию веры Богу — в нём есть несообразности, которые никак не могут быть от Бога.

Начнём с несообразности составления самого Корана — с хронологии (последовательности) сур-глав. Как мы уже говорили, суры Корана приведены цензорами не в той последовательности, в которой они открывались Мухаммаду. В самом Коране говорится, что Бог контролировал ниспослание пророку Корана (конечно имеются в виду пророчества Мухаммада, а не сводный и отцензурированный текст), чтобы читать людям «с выдержкой» — что подразумевает и определённую хронологию: