Клод Дюфрен - Великие любовницы Страница 33

Случай, который привел ее в переднюю золовки короля, припас для нее театральную сцену. Нам уже известно, что Людовик XIV женился на инфанте Марии-Терезе только по принуждению и что этот брак ничуть не умерил его донжуанский пыл. Со своей стороны, новая королева, как добрая испанка, воспитанная в строгом католическом духе, считала своим священным долгом любить мужа и смотреть только на него. Больше того, она, не зная нравов французского двора, была уверена в том, что супружеская верность мужа столь же нерушима, как и ее собственная. Каждую ночь, лежа в кровати, она ждала, что он придет к ней, а не дождавшись его, спокойно засыпала сном праведницы. Но пробуждение ее было ужасным.

Не испытывая к жене ни малейшего влечения, король внимательно наблюдал за балетом соблазна, который танцевали вокруг него молодые придворные дамы, и вдруг воспылал любовью к одной из них… Причем к той, которую выбирать ему не следовало бы: к Мадам, своей золовке, герцогине Орлеанской или, если хотите, Минетт для близких ей людей! Естественно, королю очень захотелось стать ей намного ближе! Минетт не была красавицей: тощая как скелет, с вытянутым лицом, она не представляла собой ничего особенного, но, узнав ее получше, всякий пленялся ее редкостным, удивительным очарованием. Кроме того, она была кокеткой и считала всех встречавшихся ей молодых и красивых мужчин своей потенциальной добычей. А для «королевской» добычи она приберегла особые формы кокетства. Впрочем, ее можно понять: она также была жертвой государственных интересов, а замужество с Филиппом Орлеанским обернулось полным провалом. Надо сказать, что Мсье не был примерным мужем: мало того что он не питал тяги к женщинам, но женитьба по принуждению сделала его характер еще более гнусным. Он ко всему придирался, выказывая гнев избалованного ребенка. Что же касается его внешнего облика, то он был не лучше характера, если верить свидетельству принцессы Палатинской, его второй жены, приведенному Жаном-Кристианом Птифисом:

«Мсье был низкорослым и рано располневшим, с длинным вытянутым лицом, большим носом и маленьким ртом с гнилыми зубами. Чтобы казаться выше ростом, он носил обувь на высоких каблуках, что при его упитанности придавало ему нелепый вид голенастой птицы…»

Если к этому добавить многочисленные драгоценности, перстни, колье, браслеты и его тягу к женским нарядам, то можно понять, почему бедная Генриетта искала утешения на стороне, в частности у короля. А тот быстро попался на крючок. Вначале их отношения ограничивались шутливыми разговорами, но потом молодые люди занялись кое-чем посерьезнее.

У принцессы наготове было много приемов для того, чтобы заставить потерять голову юнца, не слишком искушенного в любви. В результате отношения монарха и его золовки вскоре стали темой для пересудов всего двора. По правде говоря, оба наших героя и не думали прятать свои чувства: Людовик потому, что был слишком счастлив, чтобы скрывать свое счастье, Генриетта потому, что была очень горда своей победой. Все это очень не понравилось королеве-матери, и она устроила сыну серьезный нагоняй. Что же касается Мсье, он, как ни странно, взревновал. Единственным человеком, кто ничего об этом не знал, была, как водится, жена короля, которая на чужбине жила замкнуто в своих покоях в окружении только своих испанских служанок и своего духовника… Поскольку влюбленные не были намерены прерывать свою идиллию, для того чтобы положить конец слухам и успокоить разом Анну Австрийскую и Филиппа Орлеанского, Мадам придумала простой, как все гениальное, ход: а что, если Людовик сделает вид, будто увлечен другой женщиной, более низкого происхождения, обычная история для королей? Монарх тотчас же согласился с этим планом. Оставалось только найти подставную избранницу его сердца. В кандидатках на удовлетворение королевского желания недостатка не было. Для того чтобы удачнее ввести в заблуждение свое окружение, Мадам и король остановили выбор на трех фрейлинах принцессы. Среди этих трех избранниц была семнадцатилетняя девушка, чья внешняя привлекательность сочеталась с застенчивым нравом и элегантностью одежд: мадемуазель де Лавальер. Но Людовик еще не знал того, что Луиза уже много месяцев была в него влюблена! Эта была любовь, обреченная на неудачу, девушка глубоко прятала ее в своем восторженном сердце подростка, даже не смея надеяться на взаимность. Можно себе представить, что она почувствовала, когда король сделал вид, что заинтересовался ею. Вначале она просто не поверила, подумала, что Людовик решил поразвлечься, как он часто делал это с населявшими двор придворными красотками. Получив первой письмо от короля, она с достоинством отказалась его прочесть, но, когда Людовик прислал второе письмо, она сунула его за корсаж, а ночью, оставшись одна в своей комнате, прочла его с таким волнением, что не смогла сдержать слез. Впрочем, монарх был не единственным мужчиной, который приударял за этой красивой фрейлиной. Своим умным выражением лица, хотя и не стремясь к этому, Луиза смогла уже вскружить головы многим. Среди кандидатов на ее благосклонность были молодой дворянин Ломени де Бриен, а также юный красавчик граф де Гиш, покоритель множества сердец, в том числе… герцога Орлеанского. Однако оба они сочли за благо отойти в сторону, когда заметили, что в ряды поклонников Луизы встал и Людовик XIV. Но их присутствие, пусть и эфемерное, рядом с девушкой открыло королю глаза и вызвало его ревность. То, что поначалу считалось игрой, внезапно обернулось ослепительной реальностью для его сердца: он влюбился в мадемуазель де Лавальер! А Генриетта сама угодила в расставленную ею ловушку. Будучи очень чувствительной, она не замедлила заметить перемены в поведении короля, что очень ее озадачило. Ее удивило больше всего то, что вместо того, чтобы незамедлительно и открыто проявлять к Луизе заранее оговоренное ими чувство, имевшее целью отвести от принцессы все подозрения ее окружения, Людовик, напротив, повел себя с девушкой очень сдержанно. Но Мадам еще не знала того, что эта сдержанность была только фасадом и что молодые люди почти каждый вечер встречались в парке дворца Фонтенбло, где в то время находился двор. Действительно, после непродолжительного сопротивления Луиза открыла шлюзы своего сердца и горячо отдалась чувству, о котором так долго молила Бога. Естественно, эта новая любовь отразилась на поведении короля по отношению к Генриетте, и она в конце концов обо всем узнала. Ее унижение было столь же велико, как и ее ярость. Ныне нам с вами придется напрячь воображение, чтобы представить себе надменность, самоуверенность, высокомерие крупных вельмож того времени и понять, что тогда почувствовала Минетт: ей изменили, да еще с ее же служанкой! Именно так она относилась к своим фрейлинам! Она поняла, что ее грубо столкнули с пьедестала, и при всем при том она даже не могла излить свою злость на короля, поскольку этого ей не позволял этикет. В ее распоряжении было одно лишь средство: месть. И она использовала его, отдавшись первому попавшемуся «добровольцу». Им оказался как раз Арман де Гиш, всегда готовый оказать услугу в затруднительном положении.

Это может показаться парадоксальным, но если Генриетта почувствовала себя униженной тем, что ее предпочли ее же фрейлине, ее муж, поднявший столько шума, когда узнал о связи жены со своим братом, тоже стал возмущаться новой связью короля. Он тоже посчитал себя обиженным тем, что любовник его жены бросил ее ради какой-то соперницы, ниже ее по положению! Можно подумать, что разыгрывался какой-то водевиль, водевиль, который еще продолжился после того, как несчастный Филипп обнаружил, что жена избрала оружием мщения его «дружка» де Гиша! Тут еще вмешалась и Анна Австрийская: ей тоже не пришлось по душе новое любовное приключение сына. В общем, все стали плести сети заговора для того, чтобы помешать королю любить в свое удовольствие, но в характере наивного влюбленного, стоявшего еще на пороге взросления, уже просматривались черты абсолютного монарха, который не позволял никому навязывать ему свою волю. И только в области чувств он не имел еще достаточного опыта. Но Луиза своим нежным присутствием восполнила этот пробел. Наивность, которая от нее исходила, ангельский характер, который читался в ее взгляде, искренность, которая в ней угадывалась, стали в итоге более действенными средствами в деле соблазнения короля, нежели ужимки и интриги кокеток, с которыми ему до этого приходилось иметь дело. Он с радостью обнаружил в Луизе женщину, которой, по его мнению, на свете не было. Во всяком случае, такую женщину он еще не встречал в своем окружении. Со своей стороны, Луиза жила как в сказке, и почему ей было бы не исполнить желания Людовика, раз она любила этого человека и никогда не полюбит другого? Но даже если влюбленные и решили отдаться своему взаимному желанию, им еще нужно было найти для этого удобное место – задача не из легких. Его Величество постоянно находился под присмотром нескромных глаз. К счастью, влюбленных всегда охраняет Провидение. Цитируя летопись тех времен, Жан-Кристиан Птифис рассказал нам об обстоятельствах, которые способствовали свершению этого счастливого события: