Николай Зенькович - Мальчики в розовых штанишках. Очень грустная книга Страница 34

Младореформаторские абстрактные благодушест­вования прервал трезвый голос человека от земли:

— Подарите вы свои волшебные лампочки старуш­кам, а они их — на рынок!

Когда Александра Лебедя сняли с поста секретаря Совета безопасности России и с других государствен­ных постов, он поделился с журналистами содержани­ем разговора с человеком, который вскоре после сме­щения генерала стал заместителем секретаря Совета безопасности.

— Ко мне после подписания Хасавюртовских со­глашений пришел известный предприниматель, общес­твенный деятель, владелец телеканала ОРТ, «Сибнеф­ти», «ЛогоВАЗа» Борис Абрамович Березовский. На­чал меня пугать. Когда понял, что я не пугаюсь, он просто сказал: «Какой бизнес вы развалили! Все так хорошо было. Ну, убивают немножко... Всегда уби­вали и убивать будут...»

В августе 1997 года в Москве была арестована одна из учредительниц финансовой компании «Хопер-Ин- вест» 59-летняя Лия Константинова. Ей предъявили обвинение в хищении 8 миллиардов рублей, принад­лежавших вкладчикам. По данным Контрольно-реви­зионного управления Минфина, «Хопер» с помощью фиктивных контрактов в одном лишь 1995 году пере­вел за границу более 20 миллионов долларов. Прези­дентом семейной фирмы «Хопер-Инвест» был сын Лии Константиновой Лев. Он имел филиалы в 74 городах России и более 4 миллионов вкладчиков.

По словам милиционеров, арест создательница фи­нансовой пирамиды восприняла спокойно. Оказавшись в СИЗО, Константинова, перефразируя известную рек­ламу компании «Хопер», пошутила:

— Ну вот я и в тюрьме.

И отправился Борис Ефимович Немцов в народ. Его сразу же узнавали, сбавляли шаг, обступали со всех сторон.

— Борис Ефимович, вы бы с нашими, столичными монополиями тоже разобрались, — выкрикнул кто-то из толпы.

— Я в Москве всем им хвосты поотрубаю, — загорячился Немцов. — Скажем, метро. Каждая вет­ка должна иметь своего хозяина, чтобы соревнова­лись. Глядишь, цены на проезд в разных направле­ниях станут различными. А по большому счету на­до альтернативное метро строить. Реформу жилищно-коммунального хозяйства проведу самым решительным образом. В мусоропроводах счетчики поставим, чтобы учитывать количество выброшенно­го мусора.

— Вы еще московский Гидрометцентр прижми­те, — посоветовал веселый голос из толпы, — разве это дело, в конце марта— минус десять градусов. А было бы их два, конкурировали бы — у кого погода лучше, тому и зарплату в первую очередь.

Окружающие засмеялись, а Немцов неожиданно обиделся и решительно направился прочь.

Конечно, это был не настоящий Немцов, а его двойник, о похождениях которого в Москве смешно и остроумно рассказала газета «Московский комсо­молец» в первоапрельском номере 1997 года.

Июнь 1997 года. Помосковные Люберцы. Первый аукцион по продаже девятнадцати государственных автомобилей иностранного производства — из серии мероприятий, задуманных Борисом Немцовым по пе­ресадке российских чиновников на отечественные «Волги». Продать удалось только пять.

— Жаль, что Немцов не из Запорожья, — пошутил кто-то из шоферов. — Вот бы чиновнички покатались на «Тавриях».

Почесал в затылке и молвил озадаченно:

— Хотя «Таврия» теперь тоже иномарка.

«Прямая линия» газеты «Комсомольская правда» с первым заместителем председателя Центрального банка России Сергеем Алексашенко. Тема — предсто­явшая с 1 января 1998 года деноминация рубля.

— Сергей Владимирович, это вас беспокоит Ста­вропольский край. Рыбина Людмила Николаевна. В 82-м, 84-м и 85-м годах у меня родились дети. И тогда я их застраховала на тысячу рублей к свадьбе. Если сейчас три нулика откинуть, то получат мои дети по рублю?

— Вы знаете, если женятся они до деноминации, то получат по тысяче рублей, на которые вы их за­страховали. После 1 января они получат, соответствен­но, один рубль. Но купить на тысячу рублей сегодня и на один рубль после 1 января можно одно и то же. По покупательной способности они получат ровно столько же.

— Это я все понимаю. Но в 82-м году, когда я их страховала, тысяча рублей — это были бешеные деньги.

— Но эти деньги превратились в рубль не сегодня, не из-за того, что мы нули зачеркиваем. Они преврати­лись в нуль в 91—92 годах.

— А как насчет индексации, которой не было?

— Пока Министерство финансов не может распла­титься даже с долгами по заработной плате.

Не везет реформаторам: непонятливый в России народ.

В Москве большое событие — неделя высокой мо­ды. Ахи и охи экзальтированных дам, первополосные отклики в газетах. «А вам до моды сейчас?»— об­ратилась газета «Коммерсантъ» к ряду политиков и деятелей искусства.

Режиссер Гарри Бардин:

— Ответ на этот вопрос нельзя не начать с анек­дота. Звонит в передачу «Концерт по заявкам» тракто­рист из Урюпинска и говорит: «У вас в передаче прозвучал 1-й концерт Чайковского, а вы сказали, что 2-й». Ему отвечают: «В области жрать нечего, а вы выпендриваетесь!» Нечто похожее и с нами. Мода — это прежде всего красота, искусство, это зрелище, это то, что на улице не носят. Но утехи должны быть по времени. Нам необходима консолидация общества для выполнения гражданских задач, а у нас праздников больше, чем в любой западной стране. Я бы сказал, что на подиуме сейчас голая Россия, и нет мальчика, который бы воскликнул: «А король-то голый!»

Вопрос руководителю Госналогслужбы Борису Фе­дорову:

— Вы как-то сказали о своей идее «черной тыся­чи» — списке наиболее известных богатых людей, с ко­торых начнется борьба за взимание налогов с физичес­ких лиц. Кто войдет в эту тысячу — не говорите, наверное, чтобы налоговиков не опередили рэкетиры. «Коммерсантъ» опубликовал свой собственный спи­сок — 200 вероятных кандидатов. Он верен?

— «Коммерсантъ» забыл включить в этот список собственных владельцев, — под смех ответил глава Госналогслужбы. — Наверное, из скромности...

Политолог Александр Ципко, побывавший в раз­ных партиях и общественно-политических движениях, в декабре 1998 года прозрел:

— Либералы ничего не дали простым людям. Но сами обогатились, присвоили себе достояние всей на­ции. Неужели всем этим людям непонятно, что они ненавистны подавляющему большинству жителей Рос­сии, что их стремление к реваншу провоцирует самые темные инстинкты? Но этого Чубайс и его тусовка никак понять не могут. Они все проиграли вчистую, и прежде всего свой разум.

Причина банкротства бывшему сокрушителю все­властия КПСС видится в следующем:

— И у Гайдара, и у Чубайса мышление инерцион­ное, схематичное, более точно — марксистско-ленин­ское. Эти политики предельно идеологичны. Они все­рьез поверили, что так долго находились у власти потому, что население их лично поддерживало, раз­деляло их убеждения, что у нас в России есть социаль­ная база для «шоковой терапии».

Чем вас обрадовал и огорчил телеэкран на минув­шей неделе? Такой вопрос газета «Труд» традиционно задает своим читателям.

Отвечает кинорежиссер, народный артист России Леонид Марягин:

— Случается, что верстка телепрограммы препод­носит зрителю тему для размышления. В колонке НТВ на 27 ноября (1998 г.— Я. 3.) напечатано: «Мафия бессмертна». А строчкой ниже, что читается как под­заголовок, — «Спросите у Лившица». Передача этого названия широко анонсировалась. Закадровый голос сообщал, что герой передачи — самый информирован­ный экономист страны. Мне вспомнились прежние те­леинтервью А. Лившица — он был тогда во власти, — ироничный, раскованный, смотрящий на нас, зрителей, по-свойски, но слегка сверху, обращающий серьезные вопросы в шуточку. Чего стоит такая: «Ко мне в каби­нет зашел Кох и сказал, что идет «родинку» прода­вать». В этой шутке, как нынче выясняется, только доля шутки.

И вот сейчас новая встреча. Что бросилось в глаза режиссеру?

— Рамка телеэкрана изящно и со смыслом офор­млена, продуманы заставки между вопросами, но пе­ред нами уже новый А. Лившиц. Он скован, скромен, неуверен и осторожен в ответах на нелицеприятные вопросы телезрителей и, что самое печальное, бана­лен: все, что говорит, до него растиражировано и га­зетами, и информационными телепрограммами. При этом ответить на вопрос, что случилось с экономикой в его «властный» период, А. Лившиц не сумел или не захотел. Зато утверждал, что он — человек слова. Помнится его клятва не получать зарплату, пока ее не получат все бюджетники. Интересно, выполняет ли он ее? Словом, первый выпуск передачи следовало бы назвать «Спросите с Лившица», а не «Спросите у Лившица».