Семен Багдасаров - Ближний Восток. Перезагрузка Страница 35

Приведу в пример ситуацию в Шангале (Синджаре). Это важный стратегический район, выходящий на границу с Сирией. Там работают три группировки. Одна из них ориентируется строго на Багдад, то есть на центральные иракские власти. Называется она Силы защиты Шангала (или Силы защиты Эзидхана) и подчиняется Хайдару Шешо, очень авторитетному среди езидов деятелю, бывшему депутату иракского парламента. Я хорошо знаю этого человека, мы с ним встречались. В его непосредственном подчинении находится восемь тысяч человек. Вторую группировку возглавляет Касым Шешо, дядя Хайдара, и она ориентирована на Эрбиль. То есть здесь имеет место определенное противоречие. И третья группировка представляет собой вооруженные отряды Рабочей партии Курдистана. В общей сложности эти три группировки насчитывают около 12 тысяч человек. И все они хотят работать с Россией и просят о помощи.

Есть ли там сейчас американская армия? Пока нет. Но зато есть несколько человек, насколько я понимаю, из американских и британских частных военных компаний, которые оказывают помощь этим группировкам. А разве мы не можем сделать то же самое? Это будет хорошая заноза для американцев. Причем у нас есть для этого все возможности. Кроме того, я уже два года говорю о том, что надо оказать военно-техническую помощь Иракскому Курдистану. Уже давным-давно туда было поставлено до 350 наших танков. Чего стоит развернуть пару-тройку танкоремонтных парков и привести всю эту технику в порядок? Таким образом, во-первых, этой помощью мы внесли бы огромный вклад в борьбу с терроризмом, потому что курды боролись и борются с террористами со всей яростью. Во-вторых, укрепили бы свои позиции. И в-третьих, не дали бы американцам быть монополистами на этом поле. И это все тоже вполне реальные и не такие уж затратные меры.

Россия должна наконец определить, кто ее реальные союзники. И помогать этим реальным союзникам. И, что самое главное для некоторых наших политических и других деятелей, не путать государственные интересы с личными. Как сказано в замечательном фильме «Кавказская пленница»: «Не надо путать свою личную шерсть с государственной». Вот это особенно актуально.

Заключение

После воссоединения Крыма с Россией в аналитике стал популярен жанр альтернативной истории. Стало модно рассуждать, что было бы, если бы Крым не вернулся в родную гавань, и на эту тему всякие наши либеральные колумнисты написали большое количество статей. А мне каждый раз хочется сказать: а вы порассуждайте, что было бы, если бы не распался Советский Союз. Если бы Россия не вывела свои войска из Афганистана. Не вывела бы войска из Восточной Европы. Не закрыла бы базы по всему миру. Что бы было тогда? Очевидно, что тогда с нами считались бы. И очень серьезно считались. Как сейчас — обратите внимание, когда мы начали принимать участие в сирийских делах именно военным способом, нас сразу зауважали. А если бы не прислали свою авиацию на помощь сирийцам, все оставалось бы по-прежнему. Во время одного из эфиров на радио ведущий программы Владимир Соловьев рассказал, как общался на официальных мероприятиях с несколькими очень серьезными иностранными деятелями. Они честно сообщили примерно то же, о чем говорилось выше: что долгое время после распада Советского Союза Россию на международной арене вообще не замечали. «Вы думаете, — сказал один из них, — что все было против вас? Да нет же. Мы вообще забыли, что вы есть. А теперь мы вдруг заметили — надо же, вы есть, с вами надо разговаривать и считаться». И это надо очень хорошо понимать, потому что таковы реалии международной политики, нравится нам это или нет. Когда ты слабый, ты можешь сколько угодно говорить о справедливости, об устройстве мира, — тебя не слышат. А когда ты сильный, тебя сразу все спрашивают: а что вы думаете о справедливости и устройстве мира?

Мы, хотим того или нет, глубоко втягиваемся в мировую политику. Россия — огромная страна. Нам нужна мощная экономика, нужна сплоченность общества и нужно многое сделать для обеспечения национальной безопасности. Учиться надо на чужих ошибках, тем более что у нас и своих ошибок хватает. Мы много говорим о том, что необходимо четко определить свои национальные интересы. И в соответствии с этим разработать концепцию по той или иной проблематике. Взять ту же проблему курдов на Ближнем Востоке: как она в целом связана с нашими интересами и как мы должны в связи с этим действовать в Турции, в Ираке, в Иране, в Сирии. Все это должно быть продумано заранее.

Мы живем в эпоху войн. Наша армия сейчас ведет боевые действия в Сирии, и там, к сожалению, не обходится без потерь. Двое наших военнослужащих в августе 2016 года погибли, защищая территориальную целостность нашей страны и безопасность наших граждан, на границе с Украиной. Локальные войны идут в тех или иных частях света постоянно. Однако я очень надеюсь, что до серьезного и широкомасштабного конфликта дело не дойдет. Но, как бы то ни было, защищать свои национальные интересы необходимо. И защищать их должна не только армия, спецслужбы и правоохранительные органы, но и все «государевы люди», в том числе те, кто отвечает за экономику. Я несколько раз затрагивал экономические вопросы в этой книге, а сейчас хочу сказать о так называемом военно-техническом сотрудничестве. Что это такое? Проще говоря, это сотрудничество с зарубежными государствами, которым мы предлагаем нашу военную технику, традиционно пользующуюся огромной популярностью. Всеми этими вопросами занимается известный концерн, и еще нескольким концернам даны ограниченные права. Те люди, которые утверждают, что наш ВПК до сих пор эксплуатирует исключительно наследие советских времен, сильно ошибаются. Есть уже много именно российских разработок, появилось много перспективных молодых конструкторов. Конечно, в советское время была создана фундаментальная мощная система. В 1990-х годах, когда я работал в правительстве Юрия Дмитриевича Маслюкова, военно-промышленный комплекс загибался от нехватки денег, многие предприятия закрывались, а на месте НИИ возникали офисные центры. Но благодаря таким людям, как Маслюков, удалось сохранить хребет ВПК, и сейчас наш военно-промышленный комплекс развивается и нам есть что предложить на мировом рынке вооружений.

Таковы реалии международной политики, нравится нам это или нет. Когда ты слабый, ты можешь сколько угодно говорить о справедливости, об устройстве мира, — тебя не слышат. А когда ты сильный, тебя сразу все спрашивают: а что вы думаете о справедливости и устройстве мира?

У многих людей создается впечатление, что продажа того или иного изделия за рубеж — очень простое дело. Ну просто в голову взбрело кому-то — взяли и продали. Нет. Это не так. Самый ответственный подход, какой только существует в стране к той или иной зарубежной деятельности, связан как раз с продажей вооружения. Во-первых, решение принимается на самом высоком уровне, особенно если это большой контракт. А во-вторых, в принятии такого решения участвуют все ведомства, которые занимаются обеспечением национальной безопасности нашей страны. И есть, помимо всего прочего, специальная служба, которая занимается обобщением информации и принятием решений. Это очень ответственный шаг. Так что повторю еще раз: в этой системе работают профессионалы, многие отдали своему делу уже по 20–30 лет. Это не просто так называемые менеджеры, которые еще вчера картошкой торговали, а сегодня взялись решать проблемы международной торговли вооружением. Как правило, они с ранних лет носят погоны, многие из них служили Родине еще со времен Советского Союза. Один из таких людей — Александр Владимирович Денисов, генеральный директор холдинга «НПО Высокоточные комплексы». Он большую часть жизни служил стране, пройдя путь от лейтенанта до генерал-лейтенанта, продвигал за рубежом наши изделия, благодаря чему российский военно-промышленный комплекс в самый трудный момент, в 1990-х годах, получил возможность выжить. Поэтому, повторю, решения в области военно-технического сотрудничества всегда взвешены и никогда не являются решениями одного человека или даже одного ведомства — это решения целой группы ведомств, которые в конечном счете обобщает более чем компетентная служба.

Говорю это в контексте того, что иной раз слышишь: а зачем мы торгуем с той или иной страной? Такие вопросы часто задают относительно стран Персидского залива. Но я должен сказать, что у нас прекрасные отношения с некоторыми из них. Это, в первую очередь, Объединенные Арабские Эмираты — до кризиса мы входили в первую пятерку по объему инвестиций в экономику этой страны. Объединенные Арабские Эмираты проводят более чем дружескую политику в отношении России, а руководитель ОАЭ, наследный принц, неоднократно встречался с нашим президентом. В этой стране сильны наши экономические приоритеты, у нас имеются долгосрочные совместные проекты, очень серьезные. Вот и военную технику ОАЭ закупают отнюдь не только у американцев — мы тоже поставляем туда очень высокотехнологичные изделия. В частности, несколько лет назад мы продали им «БМП-3»; сейчас идет разговор о модернизации. Это надежный, порядочный партнер.