Ю. Маслюков - Распад мировой долларовой системы:ближайшие перспективы. Страница 38

Впервые к вопросу введения единой денежной единицы европейцы вплотную подошли в конце 60-х годов. Для подготовки конкретного плана действий по созданию экономического и валютного союза была создана рабочая группа из числа высокопоставленных представителей государств-членов ЕЭС под руководством Пьера Вернера, премьер-министра Люксембурга.

В октябре 1970 года группа представила свои предложения. Предполагалось, что к 1980 году граждане шести стран Европы будут жить в условиях полного Экономического и валютного союза (ЭВС). В марте 1971 года Совет министров экономики и финансов ЕЭС высказал свое принципиальное согласие с идеей движения к Экономическому и валютному союзу. Однако "плану Вернера" не суждено было реализоваться в срок. Его ахиллесовой пятой была уверенность в стабильности доллара США. Авторы плана исходили из незыблемости Бреттон-Вудской валютной системы, которая фактически рассматривалась ими как одна из главных предпосылок Экономического и валютного союза шести стран ЕЭС. В частности, первоочередная задача валютной интеграции, стабилизация обменных курсов западноевропейских валют, в практическом плане означала сужение пределов их колебаний в отношении доллара.

Поэтому, когда в августе 1971 года правительство США отменило золотой стандарт своей валюты, а в декабре того же года разрешенные МВФ пределы колебаний валют в отношении доллара были увеличены до 2,25 %, это сразу же выбило почву из-под ног сторонников ЭВС. Волны нестабильности, обрушившиеся на валютные рынки, создали, в частности, сильное давление в пользу усиления западногерманской марки. Это сделало практически невозможным начало работ по реализации "плана Вернера", а последовавшие вскоре нефтяной шок и вызванные им инфляционные волны и вовсе отложили реализацию планов европейцев о единой валюте на десятилетие.

В 1978 году cтраны ЕЭС заключают соглашение о создании Европейской валютной системы (ЕВС), вступившее в действие в 1979 году и обеспечивающее скоординированное свободное колебание национальных валют по отношению к доллару. Одновременно создается расчетная общеевропейская валютная единица — ЭКЮ (ECU, Europian currency), своеобразная квазивалюта, предшественница евро. Так Западная Европа ответила на очевидную исчерпанность функций Бреттон-Вудской валютной системы, с 1945 года практиковавшей фиксированные обменные курсы. Четыре года спустя основывается Европейский фонд валютного сотрудничества, осуществляющий эмиссию экю и целевое кредитование стран фонда для поддержания их внутренних валют.

В 1985 году вступает в силу Акт о единой Европе, который предусматривает общеэкономическую интеграцию с объединением рынков товаров, труда и капитала. В 1988 году на саммите ЕЭС в Ганновере в отчете президента Еврокомиссии Ж.Делора было заявлено о планах создания центральной европейской банковской системы (типа ФРС США) и введения общей евровалюты. Год спустя на следующем евросаммите в Мадриде по докладу Делора принимается программа трехэтапной экономической интеграции с 1 июля 1990 года.

В 1991 году в Маастрихте намечается стратегия конвергенции европейских национальных экономик и вырабатываются ее критерии, основанные на жестком соблюдении бюджетной и финансовой политики. Маастрихтский договор подписывается 7 февраля 1992 года и вступает в силу в следующем, 1993 году.

Второй этап экономической интеграции в рамках ЕС начался в 1994 году созданием Европейского валютного института и решительной реализацией мер по нивелировке финансово-бюджетных политик стран ЕС. В 1998 году из 15 стран ЕС были определены первые 11 участниц будущего Экономического и валютного союза, прошедших маастрихтскую селекцию (тогда Греция была отсеяна по четырем базовым критериям, а Великобритания, Дания и Швеция воспользовались правом на отсрочку вступления в еврозону). В 1999 году начинается последний этап движения к единому валютно-экономическому пространству. Уже функционирует общий Европейский центральный банк (ЕЦБ), осуществляющий единую денежно-кредитную политику стран ЭВС посредством создаваемой Европейской системы центральных банков (ЕСЦБ), и вводится в обращение единая валюта — евро (первоначально как расчетная, а с выпуском в 2001 году еврономинированных банкнот и монет — как полноценная денежная единица). Окончательный вывод национальных валют из обращения намечается на 1 июля 2002 года.

Когда 1 января 1999 года в финансовой столице континентальной Европы Франкфурте-на-Майне была представлена новая валюта — евро, она стоила 1,17 американского доллара. А год спустя — 0,97 доллара, то есть потеряла более 20 % своей стоимости. По отношению к подорожавшей относительно доллара иене падение евро было еще более удручающим.

Неважное выступление единой европейской валюты на международном рынке во многом обусловлено целой чередой политических потрясений, обрушившихся на Старый Свет в минувшем году. Это и война на Балканах, и нервирующее инвесторов ухудшение отношений с Россией из-за Косово и Чечни. Негативно сказался на курсе евро и коррупционный скандал в Еврокомиссии в начале прошлого года, не говоря уже о громком скандале в Германии, связанном с "теневым" финансированием ХДС. Вряд ли положительно влияет на курс единой европейской валюты и победа в Австрии националистической партии, реально угрожающая единству ЕС.

Но охватившая Европу политическая нестабильность — лишь одна из причин, предопределивших ослабление евровалюты. Европейцы не учли все параметры архисложного финансового предприятия.

Успешное послевоенное восстановление европейских экономик происходило в условиях жесткого валютного контроля, и только со второй половины 70-х годов, когда хозяйственные комплексы Европы достаточно окрепли, чтобы конкурировать с американской экономикой, европейцы начали неспешно и аккуратно либерализовывать свою валютную политику. Ныне же Европа в условиях "плавающего" валютного курса и свободы передвижения капитала с головой бросилась в далеко не простые и болезненные реформы, сопровождающие переход на единую валюту. Это реформа рынка труда, масштабная приватизация, либерализация энергетического рынка и рынка услуг, грядущая пенсионная реформа, которые должны повысить конкурентоспособность европейского бизнеса.

Не случайно министр финансов Германии О.Лафонтен (теперь уже бывший) активно пробивал "новый Бреттон-Вуд" в виде фиксации взаимных курсов доллара, евро и иены. Однако ему не удалось найти понимания у своих партнеров, главным образом, конечно, у американцев, не пожелавших ограничивать свою денежную политику в интересах европейцев. Лафонтена отправили в отставку, но его аргументация, как считают многие специалисты, во многом была верна. На практике игнорирование собственного исторического опыта в угоду "всемирно победившей" идеологии либерализма обернулось вполне прогнозируемой утечкой капитала, изрядно затрудняющей эти самые либеральные реформы.

Несмотря на сохраняющуюся экономическую мощь Евросоюза, переход на единую валюту кардинально изменил отношение инвесторов к Старому Свету. По их мнению, риски вложения в Европу значительно выросли. Дело в том, что сегодня институциональные инвесторы рассматривают ЕС уже не как экономическую организацию, объединяющую суверенные государства, а скорее как единое государство, разделенное на пусть и сравнительно экономически самостоятельные, но все же не имеющие собственной валюты штаты, которые еще недавно были куда более независимыми. И хотя эта метаморфоза еще не до конца вошла в сознание как европейцев, так и их политических партнеров, инвесторы уже работают в новой реальности. Ведь, скажем, если еще год назад итальянское правительство могло с легкостью избежать дефолта по внутреннему долгу, номинированному в лирах, за счет девальвации своей валюты или эмиссии, то сегодня это уже невозможно.

Отсюда и совершенно новое отношение к долгам европейских государств, пока еще сохраняющих политический суверенитет, — их обязательства перестают рассматриваться как долги суверенных заемщиков. Этим, кстати, отчасти объясняется и недавняя передача Бундесбанком прав на управление немецким государственным долгом частной инвестиционной компании. Аналогичные меры ранее приняли Австрия, Ирландия и Португалия. Ведь изменившиеся реалии предъявляют куда более жесткие, чем раньше, требования к эффективности управления госдолгом.

В совокупности все эти факторы достаточно долго играли против евро, особенно в сочетании с низкими по сравнению с США темпами экономического роста, которые Вашингтон в 1995–1999 гг. определял искусственной накачкой биржевых индексов. Однако с уверенностью можно сказать, что за год все же успел сформироваться рынок евро. Единая валюта полностью доказала свою жизнеспособность на мировых финансовых рынках, создавая постоянную, пусть неявную, конкуренцию американскому доллару.